– А вы сами попробуйте ее описать. Вы, похоже, изрядно впечатлились.

– Ага, впечатлился. Зрелище не из приятных. Вот оно меня и поразило.

– Не лгите! – сказала Вейл. – Вы же следователь убойного отдела. Всякого дерьма небось насмотрелись. – Она решила больше не ходить вокруг да около и ринулась в атаку: – Я вчера с трудом смогла заснуть. У меня в голове все вертелись события того дня. Я вспоминала ваше поведение, ваше выражение лица, когда вы увидели женщину, ее грудь…

– Уж извините, если вам не понравилась моя реакция! Надеюсь, сегодня вы будете спать как младенец. Это все?

– Мне просто интересно… Вы обнаружили саму грудь на месте преступления?

– Нет.

– Вы знаете, что убийца с ней сделал и почему? Я, например, знаю.

Лицо Брикса мгновенно напряглось.

– Мы сами разберемся, спасибо.

– Я очень надеюсь, потому что это важная информация. И еще один важный вопрос: это первое подобное убийство?

Брикс презрительно фыркнул.

– Было бы не первое, вы бы об этом знали. Такая заваруха в округе Напа – убийство женщины, отрезанная грудь… Боже мой, да это бы в новостях по всей стране показывали!

Вейл изумленно вскинула брови.

– Прямо-таки по всей стране?

– Вы что-нибудь знаете об этом регионе, агент Вейл?

– Не больше, чем любой другой эксперт ФБР, впервые приехавший сюда.

– Понятно, – хмыкнул Брикс. – Другими словами, ни черта. Так вот, слушайте. Напа – это экономический генератор всего штата. Что там штата – всей страны. Это самое посещаемое место в стране после Диснейленда и Диснейуорлда. Понимаете, к чему я клоню? Если бы здешний туризм оказался под угрозой, если бы все эти деньжищи оказались под угрозой… Как вам кажется, по телевизору что-нибудь сказали бы? Будьте спокойны, власти – что местные, что федеральные – из шкуры бы вылезли, чтобы разобраться, какого черта тут происходит.

Вейл задумалась.

– Вы, пожалуй, правы, – поддакнул Робби.

– При условии, – продолжила Вейл, – что простые жители Напы не возражают, чтобы их долину наводнили журналисты. Не возражают против заголовков в общенациональных газетах. Серийный убийца – это серьезный удар по местному бизнесу. Я в самолете кое-что подчитала. Тут, конечно, остались еще семейные подряды, но международных корпораций тоже хватает. И они скупают винодельни. На кону миллиарды долларов. Понимаете, к чему клоню я?

Прищурившись, Брикс смерил Вейл долгим взглядом и сказал:

– Всегда приятно пообщаться с заезжими коллегами. Не забывайте: за вождение в нетрезвом виде тут тоже штрафуют. А в дорожном патруле Калифорнии работают не такие славные ребята, как я.

С этими словами он обошел их и зашагал к парковке.

Вейл достала свой «блэкберри» и принялась в нем копаться. Редмонд Брикс уже скрылся из виду.

– Что ты делаешь? – спросил Робби.

– Ищу, где тут у них морг.

Робби покрутил шеей, разминая мускулы.

– Карен, ты не забыла, что мы в отпуске? И ты, между прочим, – он взглянул на часы, – через пару часов должна быть в Калистоге на грязевых ваннах и массаже. Заплачено вперед, пропускать нельзя. Тем более после всех этих событий с Окулистом и Йейтсом.

Вейл оторвалась от телефона.

– Мы успеем. Времени еще вагон. – Она направилась к парковке. – Поехали.

Примерно через двадцать минут они прибыли в морг округа Напа на бульваре Аэропорт. Морг располагался в цокольном этаже окружного полицейского управления – новейшего произведения искусства из камня и штукатурки. Круглая ротонда с окошками, высившаяся над комплексом как часовой, придавала зданию сходство с величественной винодельней наподобие дегустационного зала «Пежу Прованс». Но архитектура архитектурой, а триада флагов – американский, штата и департамента – выдавала истинное предназначение постройки.

Стены цилиндрического коридора были выкрашены в желтовато-коричневый, сливочный цвет. Со стратегическими интервалами и несколько футов на потолке гнездились лампы. На полу была выложена затейливая мозаика: бежевые плитки окольцовывали концентрические круги из шоколадно-коричневых и серо-зеленых плит, сгущаясь у звезды с гербом и словами «Полицейское управление округа Напа». Сверху располагался атриум, который вполне мог сойти за отдельный этаж, с лампами дневного света по периметру.

Справа разместились две дубовые стойки с мраморным покрытием, отгороженные тремя слоями пуленепробиваемого стекла.

Робби проследил за взглядом Вейл.

– Ты же не надеешься, что они посмотрят на твое удостоверение и сразу же поведут нас к телу погибшей?

– Попытка не пытка.

Не дав Робби возможности возразить (а он наверняка ответил бы, что попытка – именно что пытка), Вейл подошла к стойке и заговорила со скрытой за стеклом служащей.

– Меня зовут Карен Вейл, я специальный агент ФБР, – сказала она, демонстрируя документы. Ее жетон отразился в стекле. – А это детектив Роберто Эрнандес. Мы хотели бы взглянуть на труп, который вчера обнаружили в винной пещере «Серебряный гребень».

Женщина, недоверчиво покосившись на значок, сказала:

– Я не знала, что к делу привлекли ФБР.

– Тело обнаружили мы. – Это было не совсем так, зато звучало убедительно.

– Вы… Я думала…

– Я этим займусь, – вмешался седоватый, стриженный под ежик мужчина, явно, судя по внешнему виду, из военных. На нем была зеленая форма, галстук и темно-серая рубашка. Слева на груди была приколота медная звездочка, на плечах погоны. Сомнений не было: перед ними человек, наделенный властью.

«Вот и нарвалась», – успела подумать Вейл, прежде чем он приблизился к стеклянной загородке.

– Как вас зовут, напомните.

Она представилась повторно.

– Я работаю криминальным экспертом…

– Я знаю, кем вы работаете, – оборвал ее мужчина.

Вейл покосилась на Робби. Тот явно был недоволен таким поворотом. Он, должно быть, сразу понял, что их дела плохи, и сейчас с грустью наблюдал, как безмятежный отпуск сползает в трясину политики и тупоумного полицейского мужланства.

– Ага, здорово, – пробормотала Вейл. – Так вот, как я уже сказала, мы бы хотели взглянуть на тело, которое…

– Вы вели курс в академии, да?

Вейл неожиданно для себя сделала шаг назад.

– Да, я преподаю в академии.

Она украдкой взглянула на его бэйдж, и все встало на свои места. Этот мужчина был здешним шерифом и, судя по всему, отучился в национальной академии ФБР: Бюро внедряло такую программу повышения квалификации для руководителей из правоохранительных органов по всему миру. За семьдесят пять лет существования эти престижные одиннадцатинедельные курсы выпустили свыше тридцати шести тысяч профессионалов.

– Вы учились у нас в национальной академии, – сказала Вейл.

Это было утверждение, а не вопрос. Она притворилась, будто узнала его. Кому же это не понравится?

– Да, пару лет назад. Должен признать, отличная программа. И ваш предмет – поведенческий анализ – был одним из самых интересных.

Вейл с улыбкой посмотрела на Робби, который выглядел так, будто его только что прилюдно осмеяли. Положение, прямо скажем, незавидное.

– Спасибо, большое спасибо. Очень приятно слышать. Мне кажется, в Бюро мало профессий интереснее, чем у меня.

«Особенно когда серийные убийцы не пытаются меня укокошить».

– Чувствуешь, что занимаешься полезным делом, когда помогаешь поймать НЕПО, который…

Робби откашлялся.

– В общем, мы с детективом Эрнандесом были бы очень признательны, если бы вы позволили нам взглянуть на тело женщины, обнаруженное вчера вечером, шериф…

– Оуэнс. Стэн Оуэнс. Можете называть меня просто Стэн.

– Хорошо. Шериф… Стэн, если бы вы уделили нам хоть пару минут, мы бы больше не стали вас беспокоить.

Возможно, выполнить это обещание ей не удастся, но, опять-таки, звучало оно убедительно. И судя по выражению лица Оуэнса, его такой вариант устраивал.

– Думаю, ни от кого не убудет, – сказал он и кивнул служащей, чтобы та решила этот вопрос.