Кэтрин сняла очки и принялась буравить Вейл взглядом.

– Это ведь вы были здесь на днях, когда Мигель нашел…

– …труп. Да, я, – подтвердила Вейл. – Куда ни пойду, меня везде преследует насилие, уж не знаю почему. Будем надеяться, что это не повторится.

Взгляд, который Кэтрин метнула в ее сторону, Вейл не назвала бы дружелюбным.

– Так что насчет списка гостей? – вмешалась Диксон. – Кстати, помимо этого, нам еще понадобится список всех ваших сотрудников за последние десять лет.

Кэтрин сжала губы в вымученной улыбке.

– Это не представляется возможным. Я уверена, наши клиенты не захотят, чтобы их фамилии вложили в папку со следственными материалами…

– Я предвидела такую реакцию, – сказала Диксон, – и поэтому основательно подготовилась. Лично для вас.

Вежливо улыбнувшись, Диксон протянула ей ордер с таким видом, будто вручала подарочный сертификат. Но это был далеко не он. Внимательно изучив документ, Кэтрин окинула Диксон взглядом, которым прежде удостаивала только Вейл. Но дружелюбия в нем не прибавилось.

Кэтрин нажала пару кнопок на телефоне.

– У меня к тебе будет просьба…

И она подробно рассказала собеседнику, что именно нужно распечатать и где это найти. Ордер она швырнула Диксон, которая неловко его поймала. К чести последней следует сказать, что, справившись с этим упражнением, она попросту свернула ордер пополам и положила его снова на стол.

– Нет-нет, что вы. Это вам. Своего рода презент.

– Большое спасибо за сотрудничество со следствием, – сказала Вейл. – Благодаря таким людям, как вы, наша работа становится хоть чуточку, но сложнее.

Двадцать минут спустя они возвращались к машине уже со списками. Спрятав бумаги в сумочку, Вейл на минуту остановилась, когда они проходили через дегустационный зал. Ее внимание привлек сомелье, как раз протягивавший покупателю ящик вина.

– Хотите что-то продегустировать? – вежливо поинтересовался он.

«А то нет, за этим я сюда и приехала. За этим – и еще чтобы побыть немного с Робби… который, кстати, до сих пор мне не перезвонил».

– С удовольствием, – сказала она.

Диксон подошла к стойке с немым вопросом в глазах.

Сомелье, которого, если верить бэйджу, звали Клод, повернулся к стене, сплошь уставленной винными бутылками. Вейл прошептала Диксон на ухо:

– Подыграй мне.

– О, простите, – сказал Клод, обернувшись к ним, – дегустация, я полагаю, будет на двоих?

– Только для меня, – сказала Вейл. – Моя напарница не пьет. Диксон смущенно откашлялась.

Приподняв бутылку, Клод повернул ее так, чтобы они смогли рассмотреть этикетку.

– Начнем, пожалуй, с пино нуар из наших виноградников в Карнеросе.

С этими словами он налил вина в бокал. Но как только Вейл поднесла его к губам, Диксон не выдержала:

– Нет, так не пойдет. Пить-то я, может, и не пью, – она выразительно посмотрела на Вейл, – но уж что-что, а дегустировать умею. – Забрав бокал, она поставила его на стойку и принялась вращать. Красная жидкость, будто в центрифуге, расплескалась по стенкам и осела. – Так оно проветривается, – пояснила Диксон. – И нос высвобождается. – Она вернула бокал Вейл.

– Нос, говоришь, высвобождается?

– Аромат.

Нос у Клода, между прочим, тоже был весьма выдающийся – крупный и похожий формой на луковицу.

Вейл сделала глоток, и вино легко скользнуло по языку в горло.

– Прекрасно. Клубника и… персик?

– Да-да, – обрадовался сомелье. – Вы угадали.

Вейл раздула ноздри.

– Не зря у меня такой носяра.

Диксон закатила глаза.

– Пригубите еще. На этот раз пускай напиток растечется по нёбу. Проверьте, на каких участках вашего языка рецепторы способны воспринять различные оттенки.

Снова поднеся бокал к губам, Вейл остановилась и принюхалась.

– А расскажите-ка об этой винодельне, – попросила она. – Кто ее владелец?

– О! – воскликнул Клод, явно воодушевившись. – Винодельней владеют двое братьев и сестра, но глава всего предприятия – Грей. Он приходит каждый день… Да он ушел отсюда буквально за пять минут до вашего прихода!

– Грей – это фамилия?

– Его все называют Грей или Грейсон. Он очень любезен с персоналом. Хороший человек, мы уже лет одиннадцать знакомы.

Вейл опять поднесла бокал к губам.

– Рада слышать. Грейсон, значит, фамилия, да?

Наклонив бокал, она глотнула побольше, как и советовал Клод. Сосредоточившись на букете и не почувствовав особой разницы, она проглотила вино.

– Ой, извините, – исправился Клод. – Брикс. Грейсон Брикс.

Вейл поперхнулась и начала задыхаться. Опершись на стойку, она наклонилась вперед, чтобы не дать алкоголю обжечь гортань. Диксон забрала у нее бокал и переспросила:

– Вы сказали, Грейсон Брикс?

– Да, а что? – встревожился Клод.

Вейл откашлялась и хриплым голосом спросила:

– А Редмонду Бриксу он, случайно, не родственник?

– Аннелиза – их сестра, а Ред – это второй брат, пассивный партнер. Помимо этого, он служит в полиции в звании лейтенанта…

– Да, об этом мы знаем, – сказала Вейл. Повернувшись к Диксон и превозмогая жжение в горле, она прошептала: – Думаю, нам лучше вернуться.

Клод крикнул им вслед:

– Погодите! Дегустация стоит десять долларов!

– Ах да… – Вейл остановилась в дверях. – Передайте лейтенанту Бриксу, что это он меня угощал.

По стоянке они шли в полном молчании. Сжав кулаки, Вейл двигалась резким, отрывистым шагом.

Уже у самой машины Диксон пробормотала:

– Как-то даже не по себе от таких новостей.

– Как он мог скрыть это от нас? Он же коп! Разве он не понимает, что обязан быть с нами откровенен?

Они сели в «форд», и Диксон завела мотор.

– Я так понимаю, мы едем обратно в управление?

– Да, – подтвердила Вейл.

Двадцать минут в дороге помогут ей собраться с мыслями, потому что сейчас кровь пульсировала в висках немилосердно. Следовательно, подскочило давление. А это значит, что, прежде чем беседовать с Бриксом, ей надо немного остыть. Ведь беседа обещала быть не из приятных.

Они мчались по трассе 29, минуя виноградники Нибаума-Копполы справа и «Опус 1» слева.

– Насколько ты доверяешь Бриксу? – спросила Вейл у Роксаны.

– Другими словами, может ли он быть замешан? Может ли оказаться серийным убийцей?

– Нет, это было бы глупо.

– На серийного убийцу он не похож.

– Точно, – подтвердила Вейл, вскинув бровь.

– Тем не менее у него может найтись мотив.

– Ты хорошо его знаешь?

Диксон пожала плечами.

– Вели вместе дело пару лет назад. С тех пор встречаемся иногда, случайно. Мне он нравится. Мы с ним болтаем. Обычный коповский треп, душу друг другу не выворачиваем.

Они проехали еще милю.

– Это что, рельсы? – спросила Вейл, наклоняясь вправо.

– Винный поезд долины Напа. Взяли старый поезд, починили, и он теперь ездит по рельсам туда-сюда. Часа полтора в одну сторону. А люди тем временем обедают внутри. Я однажды пробовала.

– Интересно, наверное. – Вейл взглянула, нет ли пропущенных звонков. Ни единого. – Вряд ли Брикс в этом замешан, – сказала она, – но мы обязаны записать его в потенциальные подозреваемые. Обязаны присматривать за ним.

Вейл достала списки из «Серебряного гребня» из сумочки и сунула ее снова под сиденье.

– Не возражаешь?

Диксон помотала головой.

– Я всегда запираю машину. Свою сумку я тоже храню здесь, в бардачке. Только затолкай ее поглубже.

Минуту спустя Вейл заговорила снова:

– Знаешь, а ведь Брикс должен отстраниться от расследования. Диксон лишь хмыкнула.

– Ага, удачи. В любом случае лучше, чтобы он был рядом. Не стоит терять его из виду.

Вейл первая вошла через парадный ход. Так же, как и вчера, она подошла к конторке, но теперь секретарша ее уже знала, хотя на узнавание и понадобилось несколько секунд.