Литмир - Электронная Библиотека

— Вы хотите поговорить с матерью? — спросил Дилан, не оборачиваясь.

— Да, но не по телефону, а лично.

— Лично? Собираетесь поехать в Рокпорт?

— Именно. — Сабрина не стала спрашивать, как он узнал, где живет ее мать: разумеется, Дилан выведал всю подноготную ее семьи. — Я должна увидеться с ней как можно скорее.

— Но Рокпорт в полутора часах езды отсюда. Вы точно хотите сесть за руль? Уже поздно, и вы расстроены.

— Нет, я в порядке. Что до вас — вы можете остановиться у нас в центре. О своем решении я сообщу завтра.

— Хорошо. — Дилан откашлялся. — Карсон уже давно собирался выяснить, есть ли у него ребенок: не лезть в чужую жизнь, а просто знать. После того как его ранили, он попросил меня найти вас — если, конечно, вы реально существуете. Я бы вас все равно отыскал, даже если бы у него не отказали почки; только в таком случае вы бы ни о чем не узнали. Извините за вторжение. — Он открыл дверь. — И… я буду ждать звонка. — С этими словами Ньюпорт наконец покинул кабинет.

Глава 5

Рокпорт, штат Массачусетс

Глория Рэдклиф любила свой дом, хотя он, несмотря на открывавшийся вид на океанский простор, выглядел довольно скромным, если учесть ее доходы. Именно сюда Глория привезла дочь из роддома.

Родители были против переезда, впрочем, они никогда не одобряли ее поступков. В те годы Рокпорт был убогим городишком, не чета Бикон-Хиллу: кабаки, в которых подавали суп-пюре из моллюсков, гостиницы, предоставлявшие номер вместе с завтраком, и толпы будущих художников. Но Глории здесь сразу понравилось.

За тридцать лет ее мнение не изменилось. Здесь она создала свои лучшие модели. За неделю, проведенную в блистательном и шумном Нью-Йорке, она успевала соскучиться по простым домашним радостям.

Что до нынешней поездки в мегаполис, то она выжала из Глории все соки.

Хозяйка дома окинула свое жилище внимательным взглядом, любуясь нежно-кремовой мебелью и натертыми до блеска полами. Затем она занесла к себе в комнату два чемодана от Луи Вуиттона и направилась на кухню. Сначала ей хотелось поесть и принять горячую ванну, а потом уж распаковывать чемоданы.

Через сорок минут она вышла из ванной, завязывая на ходу пояс шелкового халата, а усевшись за туалетный столик, начала наводить красоту: это давно превратилось для нее в своего рода ритуал.

Все единогласно сходились на том, что в свои шестьдесят с лишним Глория выглядела на сорок пять — стройная фигура; кожа, нетронутая глубокими морщинами; блестящие медово-каштановые волосы. В молодости Глория принимала свою красоту как данность и лишь с течением лет оценила ее по достоинству. В мире моды состариться — значило утратить связь со временем. Модельер постарел — и прощай карьера.

Когда Глория закончила накладывать увлажняющий крем, раздался звонок. Она нахмурилась. Кто мог звонить так поздно?

Она подошла к телефону и сняла трубку.

— Алло!

— Здравствуй, мама, это я.

— Сабрина? Здравствуй, дорогая. Надеюсь, ты в порядке?

— В порядке, а ты? Знаю, ты, наверное, только из аэропорта, но мне нужно с тобой поговорить.

Глория откликнулась мгновенно:

— Конечно, приезжай.

— А если прямо сейчас?

— То есть… Но… Сабрина, ты что, заболела?

— Вовсе нет, но я узнала одну вещь, которая касается нас обеих. Понимаешь, время не терпит.

Глория вздохнула, понимая, что выбора у нее нет.

— Хорошо, я жду.

— Целую.

Услышав короткие гудки, Глория медленно опустила трубку.

Сабрина свернула на усыпанную гравием дорожку, и фары ее «лексуса» осветили лужайку перед домом матери.

Она выключила зажигание и уронила голову на руки, лежащие на руле.

Долгий путь ее нисколько не успокоил. Чем больше Сабрина думала о сложившемся положении, тем больше возможных ужасных последствий приходило ей на ум.

Она представила себе газетный заголовок: «Преуспевающий бизнесмен Карсон Брукс оказался отцом Сабрины Рэдклиф, младшего представителя обеспеченного великосветского семейства».

Если про это разнюхают таблоиды, они будут смаковать все сочные кусочки, пока публике не наскучит скандал. Получится своего рода буффонада вокруг почтенного семейства Рэдклиф. Боже, что тогда будет с Глорией, которая привыкла хранить свои тайны при себе! Да и для бабушки с дедушкой наступит полный кошмар. Они не обсуждали зачатие внучки, считая это табуированной темой, и даже никогда не упоминали об этом, словно бы ничего не произошло. Им не удалось отговорить Глорию от искусственного оплодотворения, но они упорно отрицали свершившийся факт, не упоминали отца Сабрины и от своих знакомых такого бы не потерпели. А так как Эбигейл и Чарлз Рэдклиф пользовались авторитетом в Бостонском загородном клубе, то никто не хотел с ними ссориться.

Сабрина стала долгожданной, любимой дочерью и внучкой. Глория поступила мудро: сначала она сказала дочке, что папы у нее не было и лучше не касаться этой темы, а когда Сабрина подросла и узнала, откуда берутся дети, мать объяснила ей, что такое искусственное оплодотворение и почему бабушка с дедушкой делают вид, будто ничего не случилось. С тех пор Сабрина хранила тайну в полной уверенности, что о ней никому больше не известно.

И вот теперь все круто изменилось.

Сабрина тяжело вздохнула и вылезла из машины. Если бы только знать, как миновать опасность, и принять правильное решение, чтобы все остались довольны!

Впрочем, для Карсона Брукса ситуация может оказаться выигрышной. В его случае речь идет о жизни и смерти, а в случае с их семьей — всего-навсего о моральном ущербе, и только.

Когда Сабрина дошла до половины дорожки, дверь открылась, и на пороге показалась Глория. Несмотря на теплую погоду, она потирала руки, словно слегка озябла.

— Я три раза звонила тебе на сотовый, — сказала Глория вместо приветствия и встревоженно посмотрела на Сабрину. — Хотела удостовериться, что ты успокоилась. Ты не взяла трубку, и я начала нервничать.

— Прости, я, наверно, забыла включить мобильник. — Сабрина повесила на крючок ветровку.

— Ладно, садись. Сейчас я налью тебе стакан мерло.

— И себе не забудь, — посоветовала Сабрина. Налив обеим вина, Глория уселась на диван рядом с Сабриной и протянула дочери бокал.

— Ну, давай рассказывай, что случилось.

Однако Сабрина не торопилась с новостями. Оглядывая комнату, она заметила еще не распакованные чемоданы и сразу почувствовала угрызения совести. Не слишком ли бестактно она поступила, заявившись в столь поздний час?

— Прости, мама: ты даже вещи не разложила…

— Вещи никуда не денутся, — отмахнулась Глория, — а вот ты что-то темнишь. Это так на тебя не похоже…

— И правда, не похоже. Дело в том, что речь пойдет о закрытой главе нашей жизни. К сожалению, потайную дверь наглым образом взломали.

— О чем это ты?

— О моем зачатии.

— О зачатии? Но каким образом это стало известно? И почему ты так беспокоишься? Только не говори, что объявился очередной мошенник.

Сабрина покачала головой:

— К сожалению, нет. Я не стала бы так беспокоиться из-за старой уловки. Нет, мама, он не мошенник, этот человек — мой настоящий отец, и он попал в беду, из которой только мы можем его выручить.

Глория насторожилась:

— Объясни, пожалуйста.

— Сейчас: собственно, для этого я и приехала. — Сабрина собралась с духом, затем продолжила: — Мама, мне известно, благодаря чьей сперме я появилась на свет. У меня есть доказательства, но мы вернемся к ним позже. Сначала о главном: ты о нем наслышана, поскольку человек довольно известен. Наше родство вряд ли удастся долго скрывать. Я говорю о Карсоне Бруксе, главе «Руссо Фрейгранс корпорейшн».

Глория медленно выдохнула, а когда наконец заговорила, в ее голосе звучала спокойная решимость:

— Я и так все знаю, мне не нужны доказательства, но как ты узнала? И в какую беду попал этот человек?

7
{"b":"179265","o":1}