Она улыбнулась, вспомнив, как заинтересовал доктора Олдсмена ее хитрый замысел. Он тогда даже посмеялся: мол, это, конечно, перебор, но ничего криминального.

Разумеется, донору была обещана кругленькая сумма — двадцать тысяч долларов, но столь высокая планка требовала еще и оформления кучи бумаг. Глория пошла даже на это. Она ясно определила свои требования. Донор должен быть абсолютно здоров и своими качествами должен дополнять ее. Приветствовались научный склад ума (в противовес ее творческой натуре) и разумное честолюбие. Глория хотела, чтобы ее ребенок был успешен, какую бы дорогу в жизни он ни выбрал.

Однако в реальности задача оказалась настолько сложной, что Глория уже готова была махнуть на все рукой, как вдруг на глаза ей попался кандидат № 67.

Глория на всю жизнь запомнила его анкету. Коэффициент умственного развития — 176. Способен к химии и предпринимательству. Намерен использовать свои данные, чтобы создать с нуля собственную фирму и добиться ее процветания. На это кандидат собирался потратить двадцать тысяч долларов, которые получит, если его выберут в качестве донора. Жизнелюбие этого человека поражало: анкета словно дышала обаянием и самоуверенностью. К тому же он отличался отменным здоровьем и в его сперме содержалось повышенное количество сперматозоидов — немаловажная деталь, поскольку Глория хотела свести количество бесплодных попыток к минимуму. Короче, ее устраивало все, за исключением темного прошлого донора: он родился, когда его родители еще не закончили школу, и вырос на улице. Вскоре молодые папа и мама бросили ребенка на произвол судьбы и разбежались в разные стороны, однако, к счастью, они не баловались наркотиками и не злоупотребляли алкоголем, поэтому ребенок родился здоровым.

Когда Глория увидела фото кандидата, все ее сомнения отпали окончательно. Он был ошеломляюще красив, а как известно, перед внешне привлекательным человеком открыты все двери. Так почему бы не передать будущему сыну или дочери в наследство красоту, если есть такая возможность?

Результатом всех этих непростых размышлений явилось то, что кандидата № 67 одобрили и заплатили ему двадцать тысяч долларов.

Последующая процедура прошла весьма успешно, и у Глории родилась Сабрина, а у Карсона Брукса появилось свое дитя — «Руссо». В итоге каждый получил то, к чему стремился: она — драгоценную дочь, он — собственную компанию. Отныне их пути не должны были пересекаться, но…

Не зря говорят: «Пути Господни неисповедимы». Теперь Глории предстояло расхлебывать кашу, которую она сама заварила когда-то.

19.25

Больница «Гора Синай»

— Дилан?

Скрипучий голос Карсона вывел Дилана Ньюпорта из состояния полудремы.

— А, ты уже проснулся? — Он придвинул стул ближе к постели и внимательно посмотрел на друга. Дышит с трудом и цвет лица так себе, но глаза ясные, особенно если учесть испытания, которые ему довелось перенести.

— Удивлен? — пробормотал Карсон слабым голосом. — В последние дни я проспал больше времени, чем за предшествующие пятьдесят лет.

Губы Дилана изогнулись в усмешке.

— С этим сложно спорить, но, полагаю, это прибавит тебе сил.

— Хотелось бы верить. А вот ты выглядишь дерьмово.

— Ха, узнаю старину Карсона! — Дилан пошевелил плечами и потянулся. — Можешь оскорблять меня сколько душе угодно, лишь бы это пошло тебе на пользу.

— Соблазнительное предложение… Может, я им воспользуюсь, но позже, а пока нам нужно о многом поговорить.

— Например, о Сабрине…

— Что ж, можно начать и с этого. Рано или поздно я все равно с кем-то должен поговорить о своей дочке. — Было видно, что Карсон не успел привыкнуть к слову «дочка»: он выговорил его умиленно, пожалуй, даже благоговейно. — Она чудо, правда? Знать бы раньше, что я могу клепать таких замечательных детей!

— Все дело в одном сперматозоиде, — хитро заметил Дилан. — За остальные поручиться нельзя. Просто стечение обстоятельств.

— Возможно, — согласился Карсон и заглянул другу в глаза: — Скажи, как она сейчас?

— Думаю, она в шоке. Кстати, ее допросили сыщики: возможно, они предположили, что в тебя стреляла ее мать.

— Мать? — удивленно повторил Карсон.

— Ну да. Она не хотела, чтобы вы с ней встретились, и… Впрочем, скорее всего эта версия притянута за уши.

— Я тоже так думаю… — Карсон помолчал. — А тебя они подозревают?

— Они всех подозревают. — Дилан неодобрительно хмыкнул. — Вот ослы! Впрочем, они просто выполняют свою работу и, надеюсь, в конце концов отыщут убийцу…

— Что ж, пусть поторопятся. А когда вернется Сабрина?

Дилан посмотрел на часы:

— Я звонил ей примерно час назад: она обещала прийти в восемь.

— Ясно. Ну а теперь скажи, почему она приехала? Только не лги.

— Полагаю, хотела с тобой повидаться, разве не ясно?

— Нет. Не только из-за этого — иначе она не примчалась бы так быстро. Все бросила и прилетела сюда…

— Боялась, что ты не выживешь, а теперь уверилась в обратном.

— Значит, теперь она должна решить, хочется ей поддерживать со мной отношения или нет.

— Верно.

— В таком случае почему она не села на самолет и не улетела, чтобы дома посоветоваться с родственниками? — Карсон заметно слабел, но хотел довести разговор до конца. — Почему она все еще здесь?

Дилан вздохнул.

— Может, хочет узнать тебя получше?

— Дилан, не надо; я знаю, что подключен к диализу, — Карсон вскинул руку, — и знаю, что это значит. Пожалуйста, не смотри на меня, как пес, которого застукали после того, как он испортил ковер… Я говорил с Рэдисоном. У меня отказали почки, так? — Карсон на миг зажмурился, чтобы собраться с силами. — Скажи мне правду: ты так быстро разыскал Сабрину на случай, если понадобится пересадка?

Дилан кивнул.

— И еще потому, что ты меня просил.

— Понятно. Ты уже говорил с ней об этом?

— Да, но она пока думает.

— Это большая жертва… Я ей чужой…

— Ты ее отец.

Губы Карсона тронула слабая усмешка.

— Отец — это совсем другое.

— А по-моему, пусть она сама решит.

— Согласен. Только не торопи ее. Дай ей время. Ее родственников это, конечно, не обрадует — старые аристократы всегда слишком правильные, их дочь очень известна в мире моды…

Дилан вскинул брови:

— Ты неплохо осведомлен для умирающего.

— Это узнал Стэн по моей просьбе. Должен же я хоть что-то знать о семье дочери…

— Ну и как, мои родственники оправдали ваши ожидания? — спросила появившаяся на пороге Сабрина.

— Вполне… — Карсон чуть шевельнул рукой в знак приветствия. — Заходи, присаживайся.

Дилан с любопытством посмотрел на Сабрину, но ее лицо хранило непроницаемое выражение.

— К вам разрешено входить только по одному, — напомнила она, — так что я подожду.

Ньюпорт молча поднялся.

— Черта с два! — Карсон жестом велел Дилану остаться. — К черту их правила! Рэдисон уже ушел, а я никому не скажу.

Сабрина медленно вошла в палату и кивком поблагодарила Дилана за то, что он пододвинул ей стул. Некоторое время Карсон пристально смотрел на нее.

— Никто не знает, что ты мне дочь… Ты сама так решила…

— Сомневаюсь, что это надолго останется тайной. — Сабрина вздохнула. — Жизнь есть жизнь; так или иначе, скоро мне придется разгребать последствия.

— Боишься, что новости просочатся в прессу?

— Просочатся? Ну нет — они хлынут лавиной! Я не за себя переживаю, а за близких.

Дилан покосился на сгиб ее локтя, куда пластырем была прикреплена ватка:

— Вы сдавали кровь?

Сабрина кивнула.

— У нас с Карсоном одинаковая группа крови, и теперь моя кровь будет храниться в больнице. Мало ли что может случиться?.. — Она хотела что-то добавить, но передумала.

— Твой отец знает, что подключен к диализу и что может потребоваться пересадка почки, — негромко сообщил Дилан. — Так что конспирация больше не требуется.

— Что ж, тем лучше. Результаты будут готовы через неделю.