Изумление Анклуаса тем, что враг, очевидно, хорошо информирован об их отряде, длилось не более удара сердца.

— Остальные мертвы, — недолго думая, ответил он. — Я заткнул им глотки. Их болтовня действовала мне на нервы!

Из-под забрал шлемов донесся глухой хохот.

— В своей безграничной мудрости Ксаргул предвидел, что произойдет нечто подобное.

— Ксаргул? Кто это? — поинтересовался Анклуас.

— Один твой вопрос уже доказывает, что ты — существо безмозглое. Ксаргул — наш повелитель и верховное божество Каль Анара. Спустя тысячелетия он вернулся, чтобы подчинить себе все Землемирье. Великий Змей раздавит врагов и будет править!

— Может быть, — согласился Анклуас и с серьезным выражением лица добавил: — Но при этом прольются реки крови, бессмысленная война ввергнет Землемирье в пучину хаоса, и это будет стоить жизни множеству созданий.

— Пустая болтовня! — только и сказал капитан.

— Где Ксаргул? — поинтересовался Анклуас. — Он здесь?

— Конечно — и он ждет тебя. У нас приказ привести тебя к нему, как только ты появишься.

— Так делайте то, что сказано! — ответил Анклуас. — Я жду не дождусь встречи с ним.

Стражи храма, похоже, были несколько удивлены таким хладнокровием, но быстро взяли себя в руки.

— Для начала мы разоружим тебя, — враждебно заявил капитан.

— Ксаргул хочет видеть меня безоружным? Что же он за божество, если боится клинка орка? — язвительно рассмеялся Анклуас, а затем швырнул меч под ноги капитану. — Пусть получит то, чего хочется.

— Ксаргул всегда получает то, что хочет! — ответил капитан, делая знак своим людям, после чего несколько солдат выступили вперед и обыскали Анклуаса в поисках другого оружия — однако безрезультатно. — Ты подчинишься добровольно или мы должны принудить тебя? — спросил капитан.

— Я подчинюсь, — ответил орк, и из-под шлема капитана послышалось разочарованное сопение. По его знаку маленький отряд с Анклуасом в центре пересек храм. Только тогда орк заметил круглую яму шагов в десять в глубину, расположенную в дальнем конце храма, на краю которой остановились солдаты.

— Тебе туда, вниз, — сказал капитан, указывая вниз. — Ксаргул ждет тебя там!

— Как трогательно с его стороны, — на дне ямы Анклуас увидел множество обглоданных костей, которыми был усеян пол.

Человеческих костей…

— Вижу, у вашего Ксаргула есть вкус.

— Ты перестанешь насмехаться, когда окажешься лицом к лицу с ним, — заявил капитан, и Анклуас был уверен в том, что на его лице, скрытом под забралом, играет злорадная ухмылка. — А теперь спускайся!

И в тот же миг Анклуас ощутил толчок в спину и упал в яму, однако ему удалось приземлиться на ноги и перекатиться между вонючих экскрементов и обглоданных костей, не сломав себе при этом ничего.

— Иди уже! — насмешливо крикнул сверху капитан. — Ксаргул ждет!

Анклуас поднялся и огляделся по сторонам. Выход был только один — отверстие в отвесной стене ямы, освещенная оранжево-красным штольня. Оно было большим, широким и жутким.

Анклуас пошел. Мимо останков людей, нашедших в яме ужасный конец, он осторожно вошел в коридор. Вонь, ударившая ему в лицо, была неописуемой — смесь гнили и серы, для человека, вероятно, смертельная. Кроме того, в штольне было невыносимо жарко, и с каждым шагом жара становилась еще сильнее.

Причина этого вскоре стала орку ясна: он двигался прямо к сердцу горы, к раскаленному жару, бушевавшему внутри Анара и вот уже несколько тысячелетий требовавшему выхода. Шум, наполнявший воздух и усиливавшийся с каждым мигом, подчеркивал это ощущение, равно как и далекое сияние, освещавшее штольню, источником которого были ни свечи, ни факелы, а расплавленный, раскаленный камень.

На покрытом шрамами лбу орка выступил пот, а он продолжал двигаться по прорубленному в скале коридору, одинокий и безоружный. Если быть до конца честным с самим собой, то орк вынужден был признать, что боится — не столько за себя, сколько за этот мир и живущих в нем существ…

Штольня закончилась.

В лицо Анклуасу ударило свечение, и он невольно закрыл лицо руками. Но тем не менее продолжал идти.

Он достиг конца штольни и вышел наружу, оказавшись на узкой, остроконечной платформе. Она находилась на половине высоты огромной пещеры, наполненной неистовым ревом.

Над головой Анклуаса изгибался мощный скалистый свод, в котором зияли темные отверстия, а под ним простиралось море раскаленной лавы. От него исходил всепоглощающий жар, там клокотало и бурлило, кое-где всплывали черные шлаки, появлялись светящиеся белым водовороты.

От одного только вида ада, напоминавшего мир в его первозданном виде, Анклуаса пробрала дрожь — однако когда он почувствовал присутствие чего-то чуждого и в то же время знакомого, наполненного невыразимой злобой, его охватил неописуемый ужас.

Он услышал, как за его спиной что-то заворочалось, как что-то огромное скользнуло вниз по стене, на которой висело до этого неподвижно. Оно достигло платформы, но Анклуас поостерегся оборачиваться, а вместо этого продолжал смотреть на раскаленное море.

— Один-одинешенек? — спросил низкий, противно шипящий голос.

Анклуас закрыл глаза.

Ну вот и все…

— Ты не хочешь обернуться? — спросил голос. Его низкое, гортанное звучание было неведомо Анклуасу — а вот напыщенно-наглый тон, к сожалению, показался ему знакомым.

— Зачем? — спросил орк. — Чтобы обратиться в камень? Я точно знаю, что ты такое — и знаю, на что ты способен. Взгляды твоего неудавшегося потомства могут только на время парализовать свою жертву, но тот, кто взглянет в глаза истинному василиску, необратимо окаменеет, и даже эльфийское колдовство не сможет вернуть его к жизни.

— Так написано в трудах древних, — согласился голос, и Анклуас снова услышал, как что-то ползком приближается к нему. Краем глаза он заметил движение, но устоял перед искушением обернуться. — Для орка ты осведомлен на удивление хорошо.

Анклуас мрачно кивнул.

— Все не всегда таково, как кажется на первый взгляд.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу этим сказать, что вижу тебя насквозь.

— Как это так?

— Как я уже говорил, я знаю, что ты такое. И знаю, кто ты такой.

— Ах вот как? — Монстр, у которого не было ни рук, ни ног, тяжело перекатывавшийся по полу, негромко рассмеялся. — И кто же я, по-твоему, ничтожное чудовище?

— Кто-то отвергнутый, — быстро ответил Анклуас. — Тот, кто хотел достичь всего и потерпел неудачу. У которого отняли все, о чем он мечтал, — и который теперь хочет отомстить. Разве не так?

Голос ничего не ответил. Все, что услышал орк, было лишь хриплым шипением.

— Разве не так? — повторил он снова свой вопрос. — Или ты собираешься отрицать правду… Лорето?

Шипение, доносившееся из пасти создания, усилилось, и, несмотря на убийственную жару, орку показалось, что по пещере пронесся порыв ледяного ветра.

— Это имя… — тихо раздалось в ответ.

— Ты узнаешь его? — спросил Анклуас.

— Узнаю я его или нет, роли не играет. Оно для меня уже не имеет значения.

— И тем не менее оно — часть тебя, — сказал орк. — Лорето — это то, что питает тебя, не так ли? Что спасло твою жизнь, когда ты уже вот-вот готов был испустить дух, и что продлило твое существование. Я прав?

Существо приблизилось к Анклуасу на расстояние нескольких шагов. Его зловонное дыхание едва не лишило орка рассудка.

— Ты долго ждал, — продолжал Анклуас. — Целую эпоху лежал в темноте и ждал, чтобы пришел кто-то и оживил тебя. Так ведь и было?

— То, что было, несущественно, — прошипел монстр. — Неважно, чем я был, важно, чем я стал.

— И чем же ты стал?

— Я, — выдохнуло создание, выпрямляясь во весь рост, — Ксаргул Могущественный! Я существую с начала времен и прожил целую вечность. Теперь я вернул себе свою силу!

— Нет, — возразил Анклуас, все еще стоявший лицом к озеру лавы, а за спиной у него таилась ужасная неизвестность. — Ты Лорето, эльфийский князь, посягнувший на корону Тиргас Лана, но не получивший ее. Тебя отверг твой собственный народ, после чего ты бежал и бродил в мрачных, отвратительных землях — пока это создание не нашло тебя. Только благодаря тебе оно обрело силу. Это твоя злоба питает его.