Замечательным и убедительным образом Иегова снова продемонстрировал Своему избранному народу, что Его обещания заслуживают высочайшего доверия. Он обещал Иисусу Навину, что каждое место, на которое ступит его нога, Он отдаст ему. И вот, левиты ступили в Иордан, и им было даровано место для безопасного прохода.

Переход через Иордан стал не только волнующим событием для Израиля, но и пугающим предзнаменованием для всех племен, населявших Ханаан к западу от Иордана. Когда толпы мужчин и женщин хлынули в долину, таща свои шатры, младенцев и утварь, холодный страх сжал сердца их будущих врагов. Началось вторжение, которого они ждали полных сорок лет. Вооруженные израильтяне ступили на их землю, возведя плацдарм на равнинах перед Иерихоном. Первый лагерь в Ханаане получил подходящее название — Галгал, что означало «Мое посрамление снято».

Наконец, наконец-то, после всех изнурительных и безнадежных лет блуждания в пустыне израильский народ, под водительством Бога и направляемый Иисусом Навином, выполнял завещанное Иеговой. Это был день ликования и час триумфа, монументальный памятник в честь Самого Бога. Постыдная страница, где говорилось о жалком упрямстве Израиля, была перевернута. Среди царившего ликования и энтузиазма Бог говорил с Иисусом Навином и приказал ему воздвигнуть в Галгале памятник, чтобы увековечить переход через Иордан, ибо действительно этот триумф Израиля можно было сравнить с переходом через Красное море при исходе из Египта. Это была заря великих начинаний, на новой земле и под предводительством нового вождя.

Завершились дни, когда строптивые израильтяне отказывались выполнять повеления Господа. Кончились жалобы на Всевышнего. Ушли в прошлое жалкие и безнадежные плутания в пустыне их расщепленных духа и разума. Стали историей сетования евреев на судьбу и потакание собственной слабости. У израильского народа появилось высокое предназначение.

…Указания, полученные Иисусом Навином от Бога, были исчерпывающе точны. Иисус Навин должен был выбрать по одному человеку от каждого из двенадцати колен Израиля. Каждый из этих мужчин возьмет по камню с речного дна, с того места, где стояли священники с Ковчегом Завета. Двенадцать камней следует перенести на западный берег Иордана. Там Иисус Навин должен будет выложить из этих камней, не обрабатывая их резцом, алтарь — три ряда по четыре камня в каждом — на глазах у всего израильского народа.

Двенадцать камней с речного дна, грубых, не обработанных человеком камней, отныне и вовеки будут означать два главных принципа истории Израиля. Прежде всего, они явились зримым символом высшего доверия Богу, ибо Его сила и величие Его воли остановили воды Иордана, чтобы Его избранный народ перешел реку. Но кроме того, эти двенадцать камней стали волнующим напоминанием о первых шагах непоколебимой и бесстрашной веры Израиля в Бога, молчаливым напоминанием о том великом дне, когда Божий народ отважно ступил в бушующие воды, не усомнившись в том, что Господь дарует ему безопасный переход.

Возведение алтаря из двенадцати камней было не просто ритуалом. Это был величественный акт благодарности и прославления милости и величия Всевышнего, предельно скромный по воплощению, однако грандиозный по его духовному смыслу.

Здесь стоит отметить, что в возведении памятника в Галгале участвовали представители всего Израиля, ибо не только Иисус Навин, Халев и члены их семей вошли в землю обетованную, но и все их соплеменники. Хотя именно бесстрашная и чистая вера Иисуса Навина обеспечила победу в этот достопамятный день, весь народ Израиля разделил триумф, что и составляло намерение Господа. Само по себе это единение народа было прекрасным прорывом на новый исторический уровень.

Что же до Иисуса Навина, то он не гордился своим успехом. Величие его духа было таково, что он видел в исходе из пустыни победу Господа, а не свою!

Чтобы отметить этот день как один из особенно значимых для себя лично, он сам собрал еще двенадцать камней и построил памятник в самой середине речного русла. Это был знак благодарности Господу за то, что Он укрепил Иисуса Навина в вере во Всевышнего.

Когда воды Иордана вернулись в свое русло, этот скромный, построенный руками одного человека памятник скрылся в потоке. С течением лет речной ил покроет камни и, словно кокон, навечно сохранит их. Но для Иисуса Навина, до конца его дней, и для нас, живущих ныне, они стали священными, обозначающими место, где скромный, но сильный духом человек поверил своему Богу, который обещал ему Ханаан. Для Иисуса Навина это было очень личное место. И очень дорогое. Оно обозначило главный день его жизни в Господе.

Возведение памятника, этот жест благодарности, не осталось незамеченным Всевышним. В ответ Господь в тот день возвысил Иисуса Навина в глазах всего народа Израильского. Больше Иисуса Навина не считали всего лишь ставленником Моисея, кем-то вроде премьер-министра. Теперь в нем видели главнокомандующего, который смело и уверенно действовал под водительством Бога Иеговы. Все оставшиеся годы его долгой и славной жизни Иисус Навин будет почитаться Израилем как достойный преемник Моисея.

Фактически будущие события продемонстрируют, что новое поколение евреев относилось к Иисусу Навину с еще большим уважением и почтением, чем их отцы — к Моисею. Его лидерство никогда не подвергалось сомнению и не оспаривалось. Его твердая вера была словно стальное копье, поднятое так высоко, что видели все. Его вера призывала каждого из его современников к преданности Иегове и самому Иисусу Навину.

Господь всегда и везде награждает человека, который не ищет для себя наград. «Я прославляю прославляющих Меня» (1 Самуил[4] 2, 30).

Частично великая тайна поразительных успехов Иисуса Навина, достигнутых им под руководством Господа, объясняется его восприимчивостью к голосу Духа Божия. Иисус Навин всегда действовал в тщательном соответствии с Его повелениями.

Из библейских текстов, дошедших до нас из тех потрясающих времен, мы понимаем, как часто эти повеления он получал. «Господь говорил с Иисусом Навином…» Мы должны признать, что прямые распоряжения Господа доходили до Иисуса Навина через верховного священника Елеазара, однако он воспринимал их как непосредственные приказы божественного происхождения, и никогда — как плоды человеческого воображения или ненадежные человеческие мудрствования, а тем более как нелепые человеческие измышления, которые необходимо подвергнуть сомнению.

Иисус Навин, честный человек бесстрашной веры, просто выполнял все, что объявлял Господь, — какой блестящий пример божественной «причины» и человеческого следствия!

Этот непобедимый военачальник производил впечатление человека, который искренне наслаждался, выполняя то, что повелел ему Господь. Высшее удовлетворение он получал от преданного служения Богу, считая себя скромным слугой Всевышнего. Благороднейшее и высочайшее из земных званий…

Когда последний из двух с лишним миллионов евреев перешел Иордан по высохшему руслу, когда перенесли последний тюк с пожитками, когда последний ягненок и последний новорожденный теленок на тонких, подкашивающихся ножках выбрались на высокий западный берег, Иисус Навин приказал священникам, державшим Ковчег, выйти из Иордана.

Как только те ступили на землю Ханаанскую, воды хлынули в старое русло. С ревом и грохотом так долго удерживаемый поток водопадом обрушился в долину. Все следы людей, все отпечатки копыт коров, овец, коз и ослов, даже памятник, сложенный Иисусом Навином из двенадцати речных камней, — все за несколько секунд скрыл кипящий, мутный Иордан.

Пути назад больше не было. Вернуться в пустыню евреи больше не смогут. Они больше не будут оглядываться, тоскуя о том, что осталось в прошлом. Вечером этого долгого, такого долгого дня Израиль впервые разбил лагерь в земле обетованной. Вокруг расстилались поля пшеницы, ожидавшей жнецов, — какой контраст с колючками пустыни! Вдоль реки росли оливковые деревья и смоковницы, финиковые пальмы, уходили за горизонт гранатовые рощи. Земля Ханаана рождала в изобилии, поистине истекая медом и млеком! Долго придется приучать стада не вытаптывать сочные луга, а детей — не объедаться сладкими плодами, которых они дотоле никогда не пробовали.