Такая горячность была абсолютно не в характере Иисуса Навина.

Но и Бог не собирался ничего ему объяснять. Вместо этого Он ответил резким, коротким и яростным приказом: «Встань! Израиль согрешил передо Мной. Исторгните из своей Среды согрешившего. Пока не сделаете этого, вашим уделом будут только поражения».

Нет сомнения, что Иисус Навин был потрясен словами Господа. До сих пор он радовался тому, как беспрекословно подчиняются ему израильтяне. Поступок Ахана стал первым нарушением приказа — как Иисуса Навина, так и Иеговы.

Предписанное лекарство было горьким. Для начала весь народ должен был очиститься и освятиться. После этого Елеазару предстояло, бросая жребий, найти преступника. Тому придется своей жизнью заплатить за жизни тридцати шести израильтян, потерянных в бою под Гаем.

Иисус Навин проснулся задолго до рассвета этого тяжелого дня. Его ждало тяжелое испытание. Сначала найти, а затем приговорить к смерти виновного и его семью — тягостная обязанность для командира. Но Иисус Навин был тверд. Повинный в гибели своих братьев заплатит кровью. Таковы законы божественного возмездия (и военного времени).

Елеазар бросал жребий за жребием, и круг сужался. Сначала из всех двенадцати колен Израиля было определено колено Иудино, потом из всех племен колена Иуды выбрано племя Зары, из племени Зары — семейство Завдия, и наконец жребий Бога пал на Ахана.

Иисус Навин решительно приказал пораженному Ахану признаться и принести добычу, спрятанную в его шатре, чтобы все увидели его грех. Таким образом весь Израиль примет участие в торжестве правосудия.

Израилю необходимо было осознать огромную тяжесть преступления Ахана. Его слабость ослабила весь народ, принесла поражение Израилю и стоила жизни тридцати шести его товарищам. Теперь Ахан, его семья и все его имущество будут уничтожены и преданы забвению. «Душа согрешающая, та умрет» (Иезикииль 18, 4).

…Один из уроков, которые мы должны извлечь из этой истории, — даже у человека такого масштаба, как Иисус Навин, говоря языком Библии, ноги были из глины. Несмотря на его непоколебимую веру в Бога, на его великую преданность Иегове, на всю его смелость, пришел момент, когда он отчаялся и пал лицом в пыль.

И хотя Иисус Навин и израильский народ триумфально вошли в Ханаан, вкусили от плодов его благоуханных полей и садов, узнали радость победы в Иерихоне, они все еще могли быть побеждены. И это — величественное и серьезное предупреждение Господа всем нам. В Первом послании к Коринфянам сказано: «Все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков. Посему, кто думает, что стоит, берегись, чтобы не упасть» (1 Коринфянам 10, 11–12).

Иисус Навин получил четкие указания относительно стратегии и тактики захвата Гая. Божественные распоряжения могли бы показаться немного нелепыми, а для Иисуса Навина просто унизительными. Однако он не собирался обсуждать их с Господом. Солдат не спрашивает.

Хотя Гай защищали всего двенадцать тысяч вооруженных мужчин, Иисус Навин получил приказ задействовать в акции все шестьсот тысяч боеспособных израильтян. Соотношение — примерно 50 к 1. Все равно, что использовать паровой молот, чтобы прихлопнуть муху!

Уже одно это приводило в замешательство. Легкая победа — это не то, чем принято гордиться.

Во-вторых, Израиль должен был использовать военную хитрость. Гай надлежало взять из засады, засаду устроить под покровом темноты. Такая тактика обычно не применяется теми, у кого огромное превосходство в силе. К военным хитростям прибегают те, кто в меньшинстве.

Все это Иисус Навин знал. И о его искренней покорности перед Богом говорит то, что он, не колеблясь, выполнил такой странный приказ. Дорога к восстановлению его чести была дорогой мучительного самоотречения.

К счастью для этого стойкого поборника веры, он прекрасно понимал, что прямой путь к его духовным и военным победам — подчинение воле Господа. В глазах неприятеля, да и в глазах своих собственных последователей Иисус Навин мог выглядеть глупцом, но даже ценой самоуничижения он готов был безоговорочно повиноваться Иегове. Этот принцип был залогом его фантастических свершений.

В данном случае Израиль ждала не только победа, но еще и военные трофеи, в какой-то степени воздаяние за его унижение. Запрет на мародерство, действовавший в Иерихоне, был снят. Может, упавшие духом люди нуждались в материальном поощрений? Перспектива завладеть зерном и скотом, золотом и серебром, одеждой и утварью жителей Гая была сильнодействующим и пьянящим средством.

Итак, Иисус Навин выделил тридцать тысяч человек для засады и приказал им затаиться в оврагах к западу от Гая и Вефиля, соседствовавшего с Гаем маленького городка. Там им надлежало скрываться до тех пор, пока основные силы израильтян не начнут отступать от городских стен, выманив защитников Гая из города. Тогда, по условленному знаку Иисуса Навина, который высоко поднимет свое копье, они выйдут из засады, возьмут беззащитный город предадут его огню. Иисус Навин и его люди, увидев столб дыма над Гаем, развернутся и контратакуют неприятеля, который окажется таким образом в клещах.

Иисусу Навину предстоял тяжелый день. Он не собирался оставаться в стороне от своих солдат. Как и он, они были потрясены смертью товарищей, павших при первом штурме Гая. Поэтому, чтобы морально поддержать своих людей, Иисус Навин тщательно пересчитал их и затем лично отвел на позиции. Защитники Гая были уверены, что вновь одержат легкую победу, и, отбросив всякую осторожность, бросились преследовать отступающих.

Неожиданно командир израильтян резко остановился и повернулся лицом к противнику. С дерзким вызовом он высоко поднял свое копье, сверкнувшее на утреннем солнце. Это был сигнал для ждавших в засаде. Они ворвались в открытые городские ворота, факелами поджигая дома и проворно хватая все, что имело какую-нибудь ценность.

Когда люди Гая обернулись, то оцепенели от ужаса. Они мгновенно оценили, в каком положении оказались — люди Иисуса Навина перестроились на бегу и бросились в рукопашный бой.

Двенадцать тысяч человек, деморализованных, метавшихся в панике и не способных оказать сопротивление, к вечеру были забиты как скот на бойне.

Все это время Иисус Навин, опьяненный хмельным вином победы, держал копье высоко поднятым, подбадривая своих солдат. Перед его глазами повторялась его первая волнующая победа в Рефидиме, когда Моисей весь день держал руки воздетыми к небу, как знак победы, одержанной под десницей Иеговы.

Бог снова показал Свою силу. Снова подтвердилась неукоснительная вера Иисуса Навина во Всевышнего. Снова, теперь уже в третий раз, Израиль продвинулся в глубь Ханаана. И богатые трофеи на этот раз достанутся всем.

В качестве финального действа победители повесили взятого в плен царя Гая на дереве, всем на обозрение. На закате, в соответствии с законами Моисея, тело сняли. Царь Гая был брошен у главных ворот своего догорающего города и завален грудой камней.

Эта гора камней, подобно алтарю у места перехода через Иордан, будет стоять как напоминание потомкам о том, что на этом месте Бог принес победу Своему народу, повиновавшемуся Ему.

Это была первая победа Израиля, одержанная в настоящем бою с хананеями (падение Иерихона фактически не имело никакого отношения к военным действиям — это было эффектное, сверхъестественное чудо, сотворенное всемогущей рукой Всевышнего). Здесь Израиль получил главный религиозный урок — чтобы победить, человек должен повиноваться Господу. Другого пути нет.

Чтобы донести эту идею до всех израильтян, Иисус Навин не отмечал победу ни барабанным боем, ни пышным пиром. Вместо этого юн сделал одну довольно необычную вещь — построил простой, грубый жертвенник из двенадцати камней, которых не касалось железо, обычных булыжников, собранных на полях этой плодородной страны, которую Бог даровал Израилю, выполняя обещание, данное Им Аврааму. На этом самом месте, в долине Сихем, что лежит меж двух гор-близнецов, Гаризим и Гевал, останавливался Авраам восемьсот лет назад. Здесь, между Гаем и Вефилем, Бог обещал Своему другу, великому патриарху, что эта богатая земля будет принадлежать потомству Авраамову (Бытие 12, 6–9).