Уже уходя, он бросил, не сдерживая смеха: "Да еще, это твой лежак, Удар ха-а".

Смех поддержали, и как ни странно, среди них был уже пришедший в себя лохматый. Прозвище удар, полученное с легкой руки Хагаласа, дословный перевод с гномьего моего нового имени, вот и думай теперь, что экзотичней: гномье имя у человека, или Александр - незнакомое, но явно людское.

Эти тонкости пришли в голову во время обеда, тут же познакомился и с сослуживцами. Лохматый оказался ковалем, его отправили на каторгу за драку в кабаке: проломил голову заезжему аристократу и помял нескольких завсегдатаев. Коваль всем напоминал об этом и добавлял, что его осудили слишком строго. Другие посмеивались и говорили: "Мы тоже мол, невинно осуждены". В основном это были городские воры, которые держались особняком от остальных, а Хагалас еще на воле был их вожаком. Это был самый сплоченный десяток. После того, как все собрались, все тот же сержант, проведя краткий инструктаж, стал гонять нас по плацу. Он показывал, а затем требовал четкого выполнения всех заданий: колоть, резать, добивать мечом, копьем, рассыпаться, собраться вокруг десятника.

В пару мне достался лохматый, но блеснуть умением Энс не дал - учебное оружие он держал, как оглоблю и остервенело им махал. Оглядываясь, я видел ту же картину и в других спайках. Да-а, с такими защитничками точно навоюемся! Профессионально отвешивая пинки явным активистам, сержант вносил свои коррективы в картину всеобщего бардака. Конечно же, он им не мастерство добавлял: видимо, так сбивая с темпа, старался уменьшить общий травматизм. В этих условиях, показывать умения было не на ком и, занимаясь в паре или с группой, я старался лишь оградить себя от увечий. Занятие проходило весь день с перерывами на еду, а кормили нас однообразно, невкусно и мало - в общем-то, обычное дело.... После звона колокола отбой - сдать оружие.

Выяснив, где пропадали до обеда невольные стражи, очумел от того, как здесь построена служба в учебке.

- Энс, слушай, а откуда вы пришли утром? - задал я этот вопрос. - Марш бросок?

По физиономии парня было видно, озадачил. Сообразив, что это первый день моей службы, он все же снизошел до ответа и пояснил. До обеда каждый предоставлен самому себе. Но даже и не думай задержаться до переклички. Заклятье договора убьет.

- Как обнаружат пропажу, сразу вызовут мага, а он моментом сыщет, - с грустью в голосе, предупредил здоровяк.

- Значит, дорога в один конец, - хотя меня и не сильно пугало такое обстоятельство, но стало любопытно. - А что, снять заклятье нельзя?

- Кое-кто уже пытался, их кости доедают крысы, желающих, как видишь, нет.

Спал я без задних ног, а проснувшись, поспешил реализовать задуманные с вечера мероприятия. Утром, покинув казарму, вышел в город, надеясь приобрести все необходимое еще до переклички. Пройдя небольшое расстояние, там же на окраине нашел кузнечную мастерскую и, просмотрев готовое оружие, выбрал себе короткий меч, набор метательных ножей, один засапожный нож и топорик. Потом нашел мастерскую сапожника и долго подбирал себе обувь. Одежду стража пришлось заказывать, так как готовой не было, но портной пообещал, что через три дня заказ будет готов. На покупку оружия и снаряжения я потратил почти все деньги. То, что осталось, проел в кабаке, расположенном поблизости от казармы.

Возвращаясь, случайно услышал обрывок разговора проходивших мимо меня двоих мужчин.

- С ними пошлем моего ученика, Эваса.

- Жаль, конечно, способный мальчишка ....

- Вы понимаете, какие меня одолевают сомнения.

На плацу занятие прошло также, как в прошлый раз - весь день занимались с оружием, зато вечером сообщили радостную новость, с караваном пойдет маг. У людей, не веривших в свое спасение, появилась надежда, а меня случайно услышанная фраза заставила задуматься. С нами пойдет маг, точнее ученик мага. Способный мальчишка, но жаль. Даже не сомневаюсь, речь шла о караване, но что значат эти слова, может стражей и магическое прикрытие похоронили уже здесь? Так что, общего веселья я не разделял.

Неделя прошла относительно быстро. Постоянные тренировки на плацу, попытка освоить местную грамоту приблизили тот день, когда все мы, одним отрядом, покинули город. Когда я в новой форме, сшитой по моему размеру, и вооруженный личным оружием встал в строй, Хагалас только хмыкнул. Новостью это для него не стало. Он знал все о передвижениях своего десятка и. конечно, новичку доверял меньше других. Сами воры выглядели не хуже и были так же хорошо вооружены. В этом десятке понимали, что они идут на смерть, но продать свои жизни хотели подороже. Нас не провожали музыканты, лишь редкие прохожие, едва завидев караван мертвецов, старались поскорей перейти дорогу и скрыться в переулке. Именно наш десяток и охранял мага. Такой ход событий был мне только на руку - хотелось о многом его расспросить. Но как сделать это ненавязчиво, не привлекая излишнего внимания?

Продвигаясь по маршруту, изредка обменивались ничего не значащими фразами с Хагаласом или Энсом, топая в направлении далеких гор. Каждый вечер маг создавал щит, который должен был оградить нас от непрошеных гостей. Он брал в руки первую попавшуюся корягу, очерчивал круг по периметру лагеря, затем, театрально воздев руки, произносил заклинание: жуткую смесь рунической магии с вплетенными в неё истинными словами. Никогда прежде не думал о том, что можно так экономно распределять силу. Практически не тратя энергию накопителя, он создавал плетение. Элементали сами выстраивались в причудливую мозаику, послушные его умению. Но знакомые мне слова давали совершенно иной результат, вызывая недоумение. У него истинная речь служит скорей катализатором, хотя по обыкновению должна освобождать огромные потоки энергии. Наблюдать из астрала было интересно; слова заклинания сопровождались выходом из накопителя силы, выстраивая сеть элементалей. Эта сеть приводила в состояние сильнейшего возбуждения ограниченныйучасток, и малейшее его колебание вызывало немедленную реакцию. Маг проверял свое творение всегда одинаково: бросал корягу, которой очерчивал круг, в сторону периметра, а со стороны выглядело, будто она в определенный момент сгорала, не успевая коснуться земли. На это магическое действие он тратил немалую часть своих физических сил и шатающейся походкой добирался до повозки, где спал беспробудным сном до самого утра.

Если верить рассказам четырех преемников, унаследовавших безграничную власть, Золтан Кадай, верховный правитель Шондара, а фактически и всех марионеточных королевств, граничащих с империей, умер в своем кабинете. Неизвестно, сколько он пролежал до той поры, когда был обнаружен. Его телохранители и члены семьи после тех 28 лет, его железного правления, боялись даже постучать в дверь. Столь жалкая кончина, резкий контраст с жизнью человека, получавшего удовольствие от приказов казнить и пытать всех, кто сколько-нибудь вызывал его неудовольствие или недоверие. Многие независимые королевства оказались раздавлены его полководческим гением. Ханукай оказался зажатым в тисках между дикими землями и империей. Те же, кто присягнул ему на верность, получили титул тейвас и надел земли. Незадолго до своей смерти он уничтожил практически всех своих близких, из-за маниакального страха за власть. Чудом избежал смерти его племянник, он же и наследовал титул императора.

Но при всей жестокости тиран был любим народом. Он прославил Шондар и создал мощную империю. После его смерти правительство возглавил совет четырех регентов - до совершеннолетия наследника. Именно тогда начались политические игры и борьба за власть. Было несколько попыток ввести войска в столицу. Череда смертей среди известных военачальников и, как следствие, попытка отделения от империи среди вассальных королевств. На границах активировались кочевники и перворожденные. Столица требовала все больше и больше средств от провинций. В приграничных королевствах быстро почувствовали "запах" разложения, они объединялись, вводили новые пошлины, выставляли имперцам заслоны. Войска в это время совершали непонятные маневры на территории империи. Наемные войска, состоящие в основном из людей, набранных в вассальных королевствах и составляющие почти треть от всей численности, в такой ситуации предпочитали служить своим королям, отстаивая их интересы. Империя раз от разу - все чаще, из-за прерывающихся торговых поставок, многократно возросших расходов на армию и улаживание ситуации внутри страны, задерживало выплату наемникам. В такой ситуации караваны, не защищенные должным образом из-за отсутствия профессиональных солдат, становились лакомой добычей для любого тейваса, дезертиров и наемников, не получивших жалование, но возвращавшихся домой, так как контракт был закончен.