Медведь смотрел на Генерала, пока тот продолжал свою тираду, крепко держа Пейшенс. Наконец Генерал подошел к ним.

— Я говорил тебе выйти из пещеры? Говорил развязывать ей ноги? Медведь, если правила устанавливаешь ты, а не я, нам придется изменить план. А с тобой принимающим решения, мы еще до следующего полнолуния окажемся на виселице в Тайберне.

Если Медведя и оскорбило последнее замечание Генерала, он и бровью не повел.

— Мне просто придется утром определить местонахождение Ледо и попытаться объяснить ему, почему мы не смогли встретить его корабль. Возможно, он поймет, хотя сам я не понимаю. — Он повернулся к Пейшенс: — Что нам делать с тобой? И вообще, зачем ты здесь? На кого работаешь? — Он махнул рукой и задумался. — Конечно, мы можем взять тебя с собой, а если мы тебя отпустим, ты сообщишь о нас констеблю. Так что выбора у нас нет, не так ли, а, крошка?

Пейшенс решила, что с нее хватит. Она подняла свои связанные руки и, к удивлению бандитов, вытащила кляп.

— Ты могла вытащить этот платок, еще, когда те мужчины были там, почему ты этого не сделала? — спросил Генерал.

— Все просто, не в моих интересах было, чтобы те мужчины нашли меня здесь, — устало ответила она, усаживаясь на ближайший пень. — Я работаю в доме, и если бы граф нашел меня здесь, я потеряла бы место.

Все трое собрались вокруг Пейшенс и с любопытством смотрели на нее.

Она пожала плечами.

— Я гуляла, когда услышала шум и решила разузнать, что случилось. — «Что-то в последнее время я слишком часто гуляю», — подумала Пейшенс. — Я не скажу констеблю, что вы были здесь ночью, если вы не скажете графу, где нашли меня.

Генерал задумался над такой сделкой. Он и его люди никогда раньше никого не убивали, тем более, молодую женщину. Он поманил к себе Генри, чтобы обсудить план действий.

Она несколько минут наблюдала за мужчинами, пока они оживленно разговаривали, поглядывая на нее. Они были так увлечены разговором, что не слышали, как она приблизилась.

— Пожалуйста, имейте в виду, джентльмены, что, поскольку корабль не причалил, вы не совершили никакой контрабанды. У меня нет доказательств, которые убедили бы констебля в ваших намерениях. После раздумья Генерал сказал:

— А ведь она права, Генри. — Пауза. — Идет. Ты свободна. Медведь, развяжи ей руки. Маленькая леди, больше не вмешивайтесь в наши дела, — предостерег ее Генерал.

После того как Медведь разрезал веревки, она помассировала запястья и ладони, внимательно глядя на мужчин. Вообще-то они немного напоминали ей ее братьев, оставшихся дома. Гигант — ее брата Бенджамина, а Генерал — Джеймса.

— Наш дозорный! Мы совсем забыли о нем! — закричал Генри, показывая на вершину скалы.

— Генри, дай ему знак прийти к нам, — приказал Генерал, возвращаясь к пещере.

Пейшенс направилась, было к входу в потайной туннель, но вдруг обернулась к предполагаемым контрабандистам и Генералу.

— А вы никогда не думали о другом роде занятий? Какой-нибудь хорошо оплачиваемой работе, такой, в результате которой вы не будете болтаться на виселице? Наверное, вы трое легко могли бы найти работу в ополчении или на корабле. Контрабанда довольно опасная профессия.

Генерал снисходительно улыбнулся Пейшенс:

— Наверное, это правда. Но где приключения в тех работах, которые вы перечислили? И мы на самом деле еще ничего не переправили контрабандой. Это была наша первая возможность. И я думал, что мой план понятен каждому. Думаю, он был бы таким, если бы мне не приходилось полагаться на пару идиотов. — Он рассмеялся собственной шутке, затем уже серьезно сказал: — Возможно, не контрабанда принесет нам богатство. Мне придется пересмотреть наши будущие попытки.

Пейшенс пожала плечами. Спеша по пляжу, она помахала Медведю, и, к ее огромному удивлению, он помахал ей в ответ.

Не встретив никаких трудностей в туннеле, она беззвучно проскользнула через кабинет и поднялась по лестнице к себе. Ее руки дрожали от усталости и страха после приключения на пляже. Она очень надеялась, что те люди прислушаются к ней и займутся более честным делом, чем контрабанда. Подумав о Медведе, она улыбнулась. За этой его огромной силой, похоже, была добрая душа.

В полном изнеможении Пейшенс вошла в свою комнату. Нужно было отдохнуть и решить, что делать дальше. Сняв туфли, она рухнула на кровать, стараясь не потревожить раненую руку.

Она чувствовала себя потерянной. Сегодня ей едва удалось спастись от незадачливых контрабандистов. Пейшенс нужно кому-то довериться, кому-то, кто сможет ее понять. Она подумала о графе и поморщилась. Ее враг уж точно не захочет ей помогать.

Но когда граф в тот раз обнимал ее на полу своей комнаты, он отнюдь не казался врагом, наоборот. Ей хотелось снова почувствовать тепло его объятий. Ощутить вкус его губ. «Я должна прекратить эту игру, — сказала себе Пейшенс. — Если он узнает, кто я на самом деле, вышвырнет меня из своего дома, а то и отправит в тюрьму».

Ее рука механически потянулась за утешением к серебряному медальону, подарку матери. Но ее пальцы не нащупали ничего. Она быстро села, усталость как рукой сняло. Она проверила всю одежду, перерыла постель, но медальона не нашла.

«Должно быть, он упал, когда Медведь тащил меня в пещеру, — решила она. — Я потеряла мой драгоценный медальон, меня чуть не убили контрабандисты, я почти наверняка вывихнула запястье и ничуть не продвинулась в поиске доказательств предательства графа. Ну что за отвратительный день. Уверена, завтра мне улыбнется удача».

Глубокой ночью Лондрингем, Килкенен и Ред Тату вернулись в дом. Ред и Килкенен ушли к себе, а Брайс тихонько открыл дверь в комнату Пейшенс и нашел ее крепко спящей. И тут его осенило. Уж не она ли кричала на пляже? Он уже хотел закрыть дверь, когда заметил возле кровати ее туфли. Брайс прокрался в комнату, взял в руки туфли и осмотрел.

Грязные, сырые и в песке. Он поставил их туда, откуда взял, и, раздраженный, вернулся к себе в спальню, мечтая уснуть. Удастся ли ему это? Вряд ли.

На следующий день после обеда Изабелла приперла Брайса к стенке в беседке, куда он направился после прогулки. Шелест атласа предупредил его о ее приближении. Он повернулся, чтобы прислониться спиной к колонне, и смотрел, как она входит в его убежище. Графиня жеманно улыбалась ему, садясь рядом с ним на мраморную скамью, бриллианты сверкали вокруг ее шеи, давая единственное освещение, если не считать лунного света.

— Брайс, дорогой, мне так не хватало тебя за ужином. Не с кем было поговорить, не с кем обсудить охоту в эти выходные и праздники. А я столько времени готовила все это. Где ты был целый день?

Проклятие, он совершенно забыл о своем обещании устроить охоту для ее друзей. Поскольку сам он был не в силах убедить ее уехать, он надеялся, что ее друзья смогут уговорить ее уехать в Лондон с ними, что их старания увенчаются успехом. Держать здесь бывшую любовницу и ее французского кузена оказалось абсолютно невыгодно, особенно с тех пор, как Сансуш начал всем и каждому сообщать о своем намерении уехать в Лондон. Кроме того, Брайс надеялся, что будет тратить много времени на новую управляющую домашними делами.

Изабелла продолжала щебетать, не осознавая, что Брайс ее не слушает.

— Все ответили на мое приглашение и выразили энтузиазм по поводу субботнего, суаре. Они знают, что ты редко открываешь свой дом для такого рода мероприятий.

Брайс проигнорировал ее слова. Что вообще привлекло его в ней когда-то? В свете она считалась довольно модной штучкой, наверное, поэтому он и заинтересовался. И сразу после смерти его брата Изабелла была очень убедительной, как раз когда ему нужно было найти выход своему горю. Изабелла просто объявила его горе своим. Но те несколько раз контролируемой страсти с Изабеллой оставили ему ощущение еще большей пустоты и печали.

Сейчас, глядя на ее красоту в лунном свете, он мысленно видел другое лицо. Пейшенс. Его новая управляющая, чьи темно-каштановые локоны обещали чувственное наслаждение, ее сияющие ореховые глаза, наполненные страстью, спелые губы, созданные для поцелуев. Или для лжи, он точно не знал.