Этническое название «вандалы» еще авторы Средневековья объясняли от «ванд» - вода. П. Шафарик оспорил это мнение[165]. Позднее к нему снова вернулся В. П. Кобычев[166]. Если учесть, что в литовском языке сохраняется именно такое обозначение воды (vanduo), в норвежском и датском (но не в шведском и не в немецком) до сих пор удерживается явно не германское vann - vand, объяснение это следует признать весьма вероятным. Во всяком случае, так этот этноним должен был осмысливаться у тех племен, где корень «ванд» означает воду. Для Длугоша и некоторых других средневековых авторов вандалы были ветвью славян, причем никаких трудностей в различиях произношения «ванд» и «вода» («вада») Длугош не усматривал. В Балтийском Поморье, видимо, оба эти произношения сосуществовали. Напомним также, что название «Вада» обозначало реки пеласгов, и в том же значении слово употребляли лигуры.

«Вандалы» h «венеды» в источниках часто смешивались, видимо, именно потому, что и второй этноним связан был с обозначением воды (южное побережье Черного моря в Малой Азии, северо-запад Адриатики, юго-восточное побережье Балтики). И хотя в эпоху Великого переселения венедов, славян и антов воспринимали как ветви одного блока племен, генеалогические предания чаще всего связывали славянских князей с вандальской группой. (Об этом речь будет ниже.)

Можно напомнить и о том, что Днепр у гунно-фризов, возвратившихся в конце V в. из Подунавья к прежним местам обитания, назывался тоже «Вар» (Гунновар). Здесь, на месте будущих полян, могли обозначиться и свои «варины» или «варяги». Но этническое название закрепилось только за южнобалтийскими племенами: в узком смысле за племенем «варины», в широком - за всеми племенами «вандальской» группы. И скандинавы попали в число наемных варяжских дружин лишь во времена Ярослава Мудрого.

Слово «вар» как обозначение «воды» в славянском языке сохранилось в значении «горячей воды», в том числе в производных: «варить», «варево». Европейская топонимика богата соответствующими названиями рек: река Вар и производные от этого названия в обозначении ее притоков на границе Италии и Галлии[167], реки в Британии и Шотландии[168], а также в других районах кельтского расселения[169], река Вар в Прикарпатье, Варта - в Польше и другие.

В ряде диалектов кельтского языка vor или var обозначало море[170]. В донегальском диалекте ирландского языка море и ныне обозначается как farraige[171]. Все это не означает, что этноним имеет кельтское происхождение. Но вполне вероятно, что именно кельтские языки полнее всего сохранили ту этноязыковую традицию, в рамках которой возник этноним «варины» - народ моря.

С одним из основных обозначений «воды» в индоевропейских языках - var связаны и балтские jura, jurin, juris, juras и т. п. - «море», «водная поверхность»[172]. В балтских языках есть оба главных обозначения: jura и marios. Последнее чаще всего означает залив, озеро (в частности, Рижский залив). Можно отметить также, что первый вариант известен всюду на побережье, но исчезает по мере удаления от моря на восток. По мнению В. Н. Топорова, и русское «вырей», «вырий» как обозначение заморской страны, откуда прилетают птицы, может быть связано с балтским обозначением моря[173]. Напомним также, что море Варяжское в некоторых исторических песнях именуется как «Верейское». С другой стороны, название приморской области Пруссии - Вармия тоже может обозначать Поморье. Затруднение в данном случае может вызывать явно финское шаа - земля, область. Но такое смешение двух языковых ветвей, видимо, вообще характерно для ономастики и топонимики, в частности, Восточной Прибалтики. Так, знаменитая Юрмала тоже раскладывается на первый компонент балтскнй, означающий море, и второй - maala (эст.) - «территория». В свою очередь понятие «море» вошло в финские языки, очевидно, из индоевропейских: meri.

Объяснение этнонима «варяги» как живущих на море (или у воды), делает понятной и эволюцию, распространение его на разные прибалтийские племена. И только такое объяснение позволяет без натяжек понять прозвание в Византии «варангов» также «марангами».

Название само по себе этническую принадлежность племени, естественно, не выражает: оно може быть дано и со стороны. Но оно свидетельствует о наличии в Прибалтике очень древнего индоевропейского населения негерманского происхождения. «Чудовищный разлив» кельтской речи по всей Европе, отмеченный Н.Я. Марром, относится ко времени, может быть, более раннему, чем железный век (культуры Галынтат и Латен). В Северной Европе долго проявлялась и кельто-скифская подоснова. Но на побережье Северного и Балтийского морей особенно заметно сказалось выселение ряда кельтских племен после завоевания Галлии Римом. Венеты, покинувшие Бретань на кораблях, могли уйти только на восток. На северо-восток могли уйти с территории будущей Бургундии и рутены, а также какие-то иные кельтские или кельтические племена. Поэтому кельтская окраска ясно проступает по островам и побережью Балтики (в том числе Скандинавии). Позднее эти же племена будут ассимилированы сместившимися сюда из Подунавья славянами. В итоге древнейший индоевропейский этнический слой («венетский», или «виндальский») будет перекрыт кельтским и славянским и сохранит специфику всех этих и некоторых других (в частности, иранского) этнических пластов. Германизация Ютландии, некоторой части побережья Северного моря и Скандинавии будет происходить в основном уже в годы существования Франкского государства, сначала в ходе стихийного переселения неустроенных в районе Эльбы и Рейна германских родов, а затем и в качестве направлявшегося государством «натиска на восток» и северо-восток, где осядут ордена Тевтонский и Ливонский. Но даже и под двойным слоем - кельтским и германским - сохранятся имена, которые из того и другого не объясняются и которые будут в значительной степени усвоены и славянскими племенами, долгое время вообще не имевшими своих имен (племена с территориальной общиной долго не имели личных имен, почему акт крещения означал и «дать имя»).

Таким образом, «варяги» русских источников - это в узком смысле славянизированные варины, в более широком - племена южного берега Балтики. Со времен Ярослава сюда включались и скандинавские «поморяне», а после раскола церквей «варяжская вера» будет означать приверженцев «латинства», которые доказывали преимущества своей веры огнем и мечом в той же Прибалтике.

Примечания:

93. Венелин Ю. Известия о варягах арабских писателей и злоупотребление в истолковании оных // ЧОИДР. Кн. 4.1870 (статья написана в 30-е годы); Гедеонов С. Отрывки из исследований о варяжском вопросе // Приложение к I III тт. ЗАН. - СПб., 1862-1863; его же. Варяги и Русь. Ч. 1.

94. Крачковский И.Ю. Избранные сочинения. Т. IV. - М.-Л., 1957. С. 248.

95. Гедеонов С. Отрывки... С. 146-151.

96. Там же. С. 150.

97. Там же. С. 147-148.

98. Венелин Ю. Известия о варягах... С. 9.

99. Гедеонов С. Отрывки... С. 162-166.

100. Васильевский ВТ. Варяго-русская... дружина..; его же. О варяго-руссах (ответ Д.И. Иловайскому) // Его же. Труды. Т. I; его же. Заметка о пеших и конных// То же. Т. II. Вып. 2. - СПб., 1912

101. ЛЛ. С. 36.

102. Известия византийских писателей о Северном Причерноморье // ИГАИМК. Вып. 91. Л., 1934. С. 8. О прочтении текста см.: Соловьев А.В. Византийское имя России // ВВ. Т. XII. М., 1957. С. 136. См. также: МРН. Т. I. S. 16.

103. Васильевский В.Г. Варяго-русская... дружина... С. 185-186; Рыдзевская Е.А. Древняя Русь и Скандинавия в IX-XIV вв. // ДГ. 1978 г. М., 1978. С. 78.

104. Васильевский В.Г. Варяго-русская... дружина... С. 187, примеч. Ф.Брауна.

105. Там же. С. 193, примеч.

106. Там же. С. 188.

107. Там же. С. 189-190.

108. Там же. С. 267-272.

109. Томсен В. Начало Русского государства. - М., 1891. С. 106; Мошин В.А. Варяго-русский вопрос // Slavia. Casopis pro slovanskou filologii. Rocnik X. Sesit 1 - Praze, 1931. C. 122.