В нашей древнейшей летописи, в которой содержится не только явная, но и скрытая информация о варягах, в комментарии к Сказанию о славянской грамоте, привлеченному киевским летописцем конца X в.[92] и помещенному под 6406 г., подчеркнуто, что «словеньскый язык и рускый одно есть». Славянский характер варяжской руси отмечает и Новгородская первая летопись младшего извода, в которой под 854 г. читается, что «новгородстии людие до днешняго дни от рода варяжьска», т. е. «от рода варяжьска» происходит, справедливо заключает А.Н.Сахаров, «не верхушка, не дружина, а именно «людье» - все новгородское население родственно варягам-руси»[93]. Новгородцы середины XI в. (а именно к этому времени ведут, по оценке А.А.Шахматова, слова летописца «до днешняго дни») либо начала XII в., либо второй четверти XIII в. (как полагал А. Г. Кузьмин)[94], относя себя к потомкам варягов Рюрика, тем самым считали их славяноязычными[95]. Несмотря на свои неславянские имена, славяноязычными предстают, согласно договорам с византийцами 911 и 945 гг., варяго-русские дружинники Олега и Игоря[96].
Вывод о славяноязычии варягов вытекает также из того, что города, которые они основали по своему приходу в Северо-Западную Русь, носят, на чем правомерно акцентировал внимание А. Г. Кузьмин, исключительно славянские названия, например, Новгород, Изборск, Белоозеро (последнее к тому же было расположено в землях угро-финского племени веси, куда еще не проникли славяне). Согласно чтениям Ипатьевской летописи, дающей неиспорченный текст Сказания о призвании варягов[97], Рюрик, Синеус и Трувор «пояша по собе всю русь, и придоша к словеном первее, и срубиша город Ладогу. И седе старейшин в Ладозе Рюрик, а другии Синеус на Белеозере, а третей Трувор в Изборьсце». После смерти братьев Рюрик, рассказывает далее летопись, «прия... власть всю один, и пришед к Ильмерю, и сруби город над Волховом, и прозваша и Новъгород, и седе ту княжа раздан волости и городы рубити»[98].
Возводят варяги города и в Южной Руси. Так, под 882 г. летопись сообщает, что Олег, захватив Киев, «нача городы ставити», под 988 г., что Владимир, стремясь защитить юго-восточных границы Руси от печенегов, «нача ставити городы по Десне, и по Востри, и по Трубежеви, и по Суле, и по Стугне»[99]. Но, несмотря на такое бурное градостроительство варягов, «во всей древней Руси, - отмечал в 1962 г. историк М.Н.Тихомиров, - не было ни одного города, который бы восходил бы ко временам первых русских князей и носил бы скандинавское название» (по его словам, «даже название Ладога не может быть без натяжки выведено из скандинавских корней»). Этот вывод затем подтвердил польский лингвист С. Роспонд, указав на совершенное отсутствие среди названий древнерусских городов IX-X вв. «скандинавских названий»[100].
Согласно летописи, варяги прибыли на Русь из Балтийского Поморья. Откуда конкретно, уточняет факт их славяноязычия, т. к. славяне и ассимилированные ими народы жили на южных берегах Балтийского моря. На данную территорию дополнительно указывает недатированная часть ПВЛ, где четко очерчена граница расселения варягов на западе. Они сидят, пояснял киевский летописец конца X в.[101], по Варяжскому морю «к западу до земле Агнянски». Земля «Агнянска» - это не Англия, как это ошибочно считают норманисты (собственно Англия именуется в летописи «Вротанией», «Вретанией», «Британией» - Британией), а южная часть Ютландского полуострова, на что в 40-х - 70-х гг. XIX в. обращали внимание антинорманисты С. А. Бурачек, Н. В. Савельев-Ростиславич, И. Е. Забелин[102].
И в юго-восточной части Ютландского полуострова обитали до своего переселения в середине V в. в Британию англо-саксы (отсюда «земля Агнянска» летописи, сохранившаяся в названии нынешней провинция Angeln земли Шлезвиг-Голштейн ФРГ), с которыми на Балтике долго ассоциировались датчане: даже во времена английского короля Эдуарда Исповедника (1042— 1066 гг.) названия «англы» и «даны» смешивались, считались чуть ли не тождественными, а мифологическими родоначальниками датчан являются братья Дан и Ангул[103]. С англо-саксами на востоке соседили «варины», «вары», «вагры», населявшие Вагрию, т. е. собственно варяги (с течением времени этот термин на Руси будет прилагаться ко многим западноевропейцам и станет синонимом словам «римляне», «латины», «немцы»; по этой причине летописец второго десятилетия XII в., повествуя о призвании варягов, специально выделил русь из числа других варяжских, как бы сейчас сказали, западноевропейских народов, назвав ее в качестве особого, самостоятельного племени, вроде шведов, норвежцев, готов, англян-датчан, тем самым не смешивая ее с ними)[104].
На Южную Балтику как родину варягов указывает Перун, бог варяго-русской дружины (при утверждении договора 911г. византийцы «целовавше сами крест, а Олга водивше на роту, и мужи его по рускому закону кляшася оружьем своим и Перуном, богом своим»). Западноевропейский хронист XII в. Гельмольд называет главного бога земли вагров - Прове, в котором видят искаженное имя славянского Перуна[105]. И. И. Первольф констатировал, что четверг у люнебургских славян (нижняя Эльба) еще на рубеже XVII-XVIII вв. именовался «Перундан» (Perendan, Perandan), т. е. день Перуна, олицетворявшего в их языческих верованиях огонь небесный, молнию, и этот факт, подчеркивал А. Г. Кузьмин, предполагает широкое распространение культа Перуна и признание его значимости. А.Ф.Гильфердинг отмечал, что Перуну поклонялись на всем славянском Поморье[106].
На Южную Балтику в поисках родины варягов выводит и характер изображения божеств, установленных Владимиром в 980 г. (а несколько лет до этого он пробыл «за морем» у варягов): «Перуна древяна, а главу его сребрену, а ус злат» (южнобалтийские божества имели серебряные усы - Черноглав на Рюгене, или были сделаны из золота: Триглав, Радигаст). Вместе с тем культ Перуна, которому поклонялись варяго-русская дружина и ее предводитель - русский князь, был совершенно не известен германцам[107]. Также показательно, что одна из ранних староладожских «больших построек» аналогична святилищам южнобалтийских славян в Гросс-Радене (под Шверином, VII-VIII вв.) и Арконе (о. Рюген)[108], а в захоронениях староладожского Плакуна представлены сосуды южнобалтийского типа[109].
Версия ПВЛ о южнобалтийском происхождении варягов (варяжской руси), получившая отражение в позднейших русских памятниках, имеет, что свидетельствует в пользу ее исторической основы, параллели в западноевропейской историографической традиции, уходящей в глубь веков. В 1544 г. вышла знаменитая «Cosmographia» С. Мюнстера, где подчеркнуто, что Рюрек (Rureck), в 861 г. приглашенный на княжение на Русь, был из народа «вагров» или «варягов» («Wagrii oder Waregi»), главным городом которых являлся Любек. Подобная подача информации говорит о ее самом широком хождении в европейском мире. Это, во-первых. Во-вторых, одним из вдохновителей труда Мюнстера, пояснял в 1995 г. финский историк А.Латвакангас, был шведский король Густав Ваза, обратившийся к автору с просьбой воспеть славу древних готских королей, и тем самым придать величие ранней истории Швеции. Мюнстер, выполняя заказ, тщательно проследил историю шведских правителей и посвятил свою работу Густаву Вазе[110], но при этом не связал варягов русских летописей со шведами, да и сам король не выразил ему пожелания сделать это.
В 1549 г. С. Герберштейн, в качестве посла Священной Римской империи побывавший в 1516-1517,1526 гг. и в Вагрии, и в России, был непреклонен в заключении, основанном в том числе и на устной традиции потомков вагров, что родиной варягов является Вагрия, «область вандалов», которые «не только отличались могуществом, но и имели общие с русскими язык, обычаи и веру» («вандалами» и «венедами» германские источники называют южнобалтийских и полабских славян). На тот же район указывал в 1582 г. польский историк М.Стрыйковский. В 1607-1649 гг. французы Ж.Маржерет, К.Дюре и Ф. Брие утверждали то же самое, но при этом вместо Вагрии оперируя названиями Вандалия и Дания (последняя, включив в 1460 г. в свой состав Вагрию, стала вытеснять ее из памяти европейцев, и такая «подмена» впоследствии ввела в заблуждение многих)[111].
