Боль, словно тысяча иголок, пронзила задубевшие ноги Алисы, когда она попробовала шевельнуться. Нужно попытаться встать. Если она сможет выйти из этой хижины и добраться до поля, там ей наверняка кто-нибудь поможет. До крови закусив губу, чтобы не закричать от боли, она кое-как поднялась на ноги. Голова тут же закружилась. Алиса закрыла глаза. Теперь нужно постоять секунду, чтобы немного успокоиться, и можно будет…

— Пей!

Глаза Алисы широко распахнулись. В дверном проеме, перекрывая поток света, стоял человек. Это он, тот мужчина, который плясал вокруг нее, направляя ей в грудь кинжал… Он все еще здесь.

— Пей! — Он шагнул к Алисе, протягивая ей сухую, выскобленную изнутри тыкву.

Нет. Что бы ни было в этом сосуде, ей нельзя пить. Наверняка в напиток подмешан наркотик, который и так слишком долго держал ее в своей власти. Если ей суждено умереть, что ж, так тому и быть, но пить она не станет. Собравшись с духом, Алиса изо всей силы ударила по протянутой руке, и сосуд полетел на землю.

Что теперь ожидает ее? Алиса провела взглядом мужчину, который вышел из хижины. Наверное, он пошел за новой порцией, чтобы все-таки заставить ее выпить зелье. Продолжать бороться с ним бесполезно, — жара, жажда и страх отняли у нее все силы. Теперь, очевидно, и сбежать не удастся.

— Мисси пить.

От неожиданности Алиса ахнула, у нее подкосились ноги, и она тяжело рухнула на пол.

— Мисси нужно пить.

Голос был мягкий, сочувствующий. Говорила женщина! Алиса опасливо подняла голову.

— Вода чистый… Плохо не будет. — Женщина в синем тюрбане и болтающимися в ушах большими круглыми сережками, мягко улыбаясь, протягивала ей точно такую же тыкву, какая была в руке мужчины. — Вода… плохо не будет, — повторила она, потом поднесла сосуд к своим губам и отпила немного.

Если бы внутри сосуда был какой-нибудь наркотик, женщина вряд ли бы стала пить, рассудила Алиса. Да и сил у этих двоих явно больше, чем у нее, поэтому при желании они легко заставят ее выпить эту воду. Разум взял верх над страхом, и Алиса приняла сосуд. По ее щекам покатились слезы облегчения, когда она почувствовала во рту восхитительный вкус чистой прохладной воды.

Допив все до последней капли, Алиса вернула пустой сосуд стоящей рядом женщине и шепотом поблагодарила ее.

Женщина взяла ее за локоть и стала легонько тянуть на себя, помогая встать с ложа.

— Теперь мисси нужно идти, — негромко сказала она.

Идти! Алиса впилась глазами в ее лицо. Внутри хижины было уже достаточно света, чтобы рассмотреть незнакомку. Оказалось, что кожа у нее темно-коричневая с медовым оттенком, а глаза цвета жженого сахара, очень большие и совершенно не злые.

— Мисси идти… нужно!

Алису подтолкнули к выходу. Она вышла из хижины, и светящееся, как розовый жемчуг, утреннее небо тут же ослепило ее. Но едва к ней вернулось зрение, она увидела мужчину, совершавшего над ней странный обряд. Он стоял посередине небольшой поляны и смотрел на нее. Легкий ветер шевелил разноцветные лоскутки ткани, которыми были украшены деревья и кусты вокруг. Женщина хотела, чтобы Алиса ушла, но отпустит ли ее мужчина? В волнении Алиса крепко сжала ладонь женщины. Разрисованный человек, который неотрывно смотрел на нее своими черными глазами, вдруг поднял руку.

— Леманджа, великая мать-богиня… Леманджа сохранит.

Слова эти влетели в ее мозг жужжанием какой-то гигантской пчелы; они продолжали гудеть у нее в голове, когда мужчина вложил в ее руку маленький твердый предмет и, не произнеся больше ни звука, скрылся в хижине.

Зачем ее принесли в это место, если не собирались использовать для какого-нибудь языческого ритуала? Почему мужчина отпустил ее? И с какой целью вручил ей этот подарок? Эти вопросы не давали Алисе покоя, когда она следовала за торопливо пробирающейся сквозь густые заросли женщиной.

— Подождите, прошу вас, — остановившись, прохрипела Алиса. Силы, растраченные за последние часы, все еще не вернулись к ней. — Мне… Мне нужно отдохнуть.

Женщина покачала головой.

— Нельзя отдохнуть… Ходить, ходить.

Только сейчас Алиса догадалась, что ее провожатая — та самая женщина, которая была в хижине прошлой ночью и которая, судя по всему, понимала английский язык. Алиса набрала полную грудь прохладного утреннего воздуха, облегченно выдохнула и спросила, может ли женщина проводить ее до плантации Банкрофта.

Черные, как два уголька, глаза вспыхнули, круглые костяные серьги в ушах заколыхались.

— Не ходить! — воскликнула она и снова энергично закачала головой. — Не ходить в «большой дом». Масса быть там.

Масса… То есть господин. Неужели она имеет в виду Марлоу Банкрофта? Ведь ему принадлежит плантация, о которой упоминалось в записке, врученной ей горничной из Банкрофт-холла. В той самой записке, в которой ей посоветовали как можно быстрее увезти Tea с Ямайки. Может, эта женщина имеет в виду, что опасность грозит самой Алисе?

— Вы не понимаете! — Алиса рывком высвободила руку из цепких пальцев женщины. — Мне нужно попасть туда, там моя сестра.

— Нет. — Темно-карие глаза смотрели на нее все так же тревожно. — Не ходить, масса плохой, масса жестокий.

Что хочет сказать эта женщина? Что не стоит идти на плантацию, потому что там ей угрожает опасность?

— Не ходить в «Очаровательная»! — Женщина снова потянула Алису за руку.

— Не ходить куда? — не поняла Алиса.

Видя ее замешательство, женщина стала объяснять, произнося короткие фразы, которые сопровождала нетерпеливыми жестами.

— «Очаровательная» — «большой дом» Банкрофт. Плохое место… Масса — нехороший человек… У масса кнут, сильно бить… Нельзя найти мисси… Другие говорить ты — дуппи… призрак… Но Лемюэль принести тебя к Обеа… Он знать, ты не дуппи. Он звать Леманджа, и мисси выжить. Нож отрезать все зло… — Она схватила Алису за тонкое запястье, прикоснулась одним пальцем к фигурке, зажатой в ее ладони, и благоговейно произнесла: — Леманджа.

Выходит, мужчина не собирался убивать ее! Кинжал, которым он прикасался к ее телу, был орудием против злых сил. Алису словно окатило теплой волной, щеки ее зарделись. Он хотел помочь, защитить ее, а она принимала его за убийцу. Но как же Tea? Ей Обеа тоже подарил амулет? Может, сестра уже вернулась домой в Англию? Есть только один способ узнать это. Нужно поговорить с Марлоу Банкрофтом.

— Сестра. — Алиса прикоснулась к своим волосам, когда женщина в очередной раз нетерпеливо потянула ее за руку. — Моя сестра. У нее волосы такого же цвета. Она может быть в том месте, которое вы называете «Очаровательная». Прошу вас. Мне обязательно нужно попасть туда.

Поняла ли женщина смысл ее просьбы? Или эти слова были слишком сложны для нее? Алисе оставалось только надеяться.

Они пошли дальше. Алиса едва поспевала за мелькающим в высоких папоротниках желтым платьем.

Куда они пришли? Это не дом… Вероятно, женщина все-таки не поняла ее.

— Сестра мисси.

— Нет, пожалуйста, попробуйте понять, — взмолилась Алиса. — Плантация «Очаровательная». Мне нужно попасть на плантацию Марлоу Банкрофта… Моя сестра…

— Не «Очаровательная». — В темных глазах показались слезы, отчего они сделались похожими на две ягодки ежевики с блестящими на них капельками росы. — Сестра мисси не там, сестра мисси здесь.

Указав на небольшой холмик, на котором лежала такая же фигурка, как и та, что до сих пор была зажата в руке Алисы, женщина опустилась на колени и прижалась лбом к земле.

Tea здесь? Алиса оглянулась, вокруг были видны только густые заросли. Может, где-то среди деревьев скрывается ее дом? Алиса хотела задать этот вопрос своей провожатой, но промолчала, потому что в эту секунду женщина подняла небольшой горшочек, который стоял перед фигуркой, встала и протянула его Алисе. В ее глазах все еще блестели слезы.

Горшочек был круглый, как чаша, его грубо вылепленные стенки не были покрыты эмалью. Крышкой служила фигурка богини Леманджи, на этот раз изготовленной не из дерева, а из обожженной глины. Алиса покосилась на горшочек. Что с ним делать? Не желая обидеть женщину, помощь которой ей еще наверняка понадобится в поисках Tea, она вопросительно уставилась на нее.