Я невольно улыбнулась.
— Хочешь, чтоб я позвонил копам? — Судя по голосу, у него подобное желание отсутствовало напрочь.
Я снова покачала головой:
— Нельзя.
— Хреново это, Джен, — заметил он.
— Что? Что я не звоню в полицию?
— Нет. Эти разборки. Наверное, все дело в том свертке, про который ты мне говорила. — Он покачал головой, провел рукой по волосам. — Они же в любой момент могут вернуться. Того гляди и за нас примутся. Если не получат от тебя, чего им надо, будут угрожать нам, и Джози…
— Остынь, Малькольм. Я даже не уверена, за этим ли они приходили.
— Да разумеется, блин, за этим, за чем же еще?! Куча бандитов обыскивает твою лодку, избивает тебя — и не за этим?
Я пожалела о том, что рассказала ему про тот сверток. Теперь он орал на меня, бегая взад-вперед по палубе.
— Послушай, — сказала я. — Ведь они ушли ни с чем?
— Почему ты решила, что они так и не отыскали сверток?
— Не знаю. Может, и отыскали. Но почему-то мне кажется, что нет.
— Хочешь, чтобы я проверил?
— Нет, не хочу! — Господи, он выводил меня из терпения, вечно во все лезет, рвется помочь. — Спасибо. Честное слово, я уже оклемалась. Чуть позже проверю. Сперва надо прийти в себя. Немножко в порядок себя привести. Зайди попозже.
— Ладно, если тебе так лучше. — Он слегка обиделся. Стоял, переминался с ноги на ногу, явно пока не собирался уходить. — Я зашел сказать, что мы похоронили Освальда, — пробурчал он. — Нашли тихий уголок в парке. Он приносил нам оттуда подарочки. Один раз даже крольчонка. Он был бы доволен, что мы выбрали для него такое местечко.
— Как Джози?
— Оклемается примерно через недельку. Обязательно. Уже поговаривает про то, чтобы в выходные съездить в приют подобрать другого кота.
— Хороший знак.
Он кивнул и поднялся:
— Может, тебе все-таки помочь с уборкой?
— Честное слово, я сама управлюсь, — сказала я.
— Ладно, загляну позже, — сказал он.
— И, Малькольм… спасибо тебе.
Он пожал плечами.
— Я бы раньше пришел, знай я, что ты лежишь тут связанная и без сознания, — улыбнулся он.
В каком смысле «раньше»? После ухода Малькольма я посмотрела на часы. Выходит, я несколько часов пробыла в отключке. Неудивительно, что все тело ноет.
Вставала я медленно, нащупывая ногами пол, стены качались перед глазами, хотя начался отлив и баржа вновь легла днищем в мягкую грязь.
При виде чудовищного беспорядка я вскрикнула. Повсюду разбросаны бумаги, мои чертежи, расчеты для оранжереи рассыпаны по полу. В камбузе сорваны дверцы шкафчиков, выпотрошены все ящики. Подняты сиденья дивана в столовой, всякая мелочь и мусор — канаты, бухты, запчасти к двигателю — выброшены оттуда.
Я глянула в сторону люка. Малькольм оставил дверь открытой, и я из каюты видела черный прямоугольник. Проверяй не проверяй, ясно было, что и там они побывали.
Они даже банку с краской вскрыли и предусмотрительно вылили содержимое за борт — вероятно, чтобы не попало на одежду и ботинки. Перевернули все коробки, вплоть до той, в дальнем углу, с надписью «МЕЛОЧИ ДЛЯ КУХНИ».
Я с трудом пробралась к ней между шпателями, кистями, инструментами, всяческим железом, беспроводной дрелью и обрубками досок, которые я пока на всякий случай хранила. Кое-что из этого добра оказалось переломано. Коробку опрокинули, как и все прочие, но, перевернув ее, я убедилась, что опустошили ее не до конца. К фальшивому днищу не притронулись — опрокинули коробку, поглядели, как сыплются «мелочи», и двинулись дальше.
Бандиты ничего не нашли. И теперь я точно знала, кто меня преследует: Фиц. Кэдди, наверное, хотела меня предупредить. Она узнала, что Фиц выяснил, где спрятан сверток, и ее остановили прежде, чем она добралась до меня. Кэдди погибла из-за меня.
Глава 22
В ту ночь Фиц явился к моему последнему танцу. В «Баркли» было на редкость тихо, и, хотя все прочие девицы были заняты, я лишь выступала на сцене да разок-другой исполняла танец на коленях. Никто из моих клиентов не явился. Стояла холодная февральская погода, но внутри атмосфера была чувственной и теплой вопреки усилиям кондиционеров.
Танцевала я с удовольствием, радуясь физической нагрузке и тому, как напряженно следят за моими движениями парни, проводившие у нас предсвадебный мальчишник. Такое бывало в «Баркли» изредка: мало кому по карману здешние расценки. Собравшиеся в тот вечер парни были гораздо моложе обычной публики. Возможно, отец жениха состоял членом клуба. Жених и его приятели были одеты, как и подобает, в смокинги, они расположились у сцены и наслаждались зрелищем. Кое-кто из них заказывал отдельный танец с другими девушками, но мне показалось, что деньги у них заканчиваются.
Я постаралась для ребят от души, даже послала жениху воздушный поцелуй. Его друзьям это понравилось.
Сходя со сцены, я заприметила в одном из ВИП-кабинетов Фица в привычном окружении качков: Никса, Грэя и прочих. Дилана с ними не было. На тот момент еще не было.
В гримерной я вытерла пот, поправила макияж и вернулась в зал поглядеть, не удастся ли заарканить кого-нибудь из посетителей. Возможно, мне хотелось увидеть также и Фица.
Он оставался в ВИП-кабинете и, к моей радости, при виде меня заулыбался, помахал:
— Вива! Иди сюда, красотка!
Он отогнал девиц, склонившихся к нему справа и слева, и похлопал по соседнему креслу. Девушки отправились на поиски другой добычи, оставив Фица мне. Судя по расслабленному виду, трепались присутствующие не о делах.
Я присела на красной бархатной подушке возле Фица. Думала, он до меня дотронется, может, руку положит на бедро или за плечи приобнимет, но он не стал.
— Хотела поблагодарить за цветы, — сказала я, когда начался танец и глаза всех мужчин устремились к шесту. — Мы с тех пор не виделись, а то я бы сделала это раньше.
— А! — сказал он. — Понравились?
— Очень красивые. Я в восторге.
— За хорошую работу ничего не жалко, — улыбнулся он. — Особенно за последний твой танец.
Я его зацепила. Я это чувствовала.
— Значит, свои деньги я отработала?
— Еще как отработала.
— Ни для кого другого я бы этого не стала делать, Фиц. Только ради тебя.
— Ради меня и ради штуки налом, — рассмеялся он.
Я помолчала, вынуждая его посмотреть мне в глаза, — пусть поймет раз и навсегда.
— Для тебя я бы сделала это и без денег.
Этого было достаточно. С улыбкой я поднялась и легкой походкой пересекла зал. Оглянулась только у двери гримерной: он все еще смотрел мне вслед.
Дилан ждал меня в гримерной.
— Тебе разве можно сюда? — спросила я, оглядывая девиц: кто раздевался, кто одевался, в зависимости от своего расписания.
— Не приставай к нему! — крикнула Кей из-за соседнего столика. — Дилану можно, правда же, Дилан?
— Меня здесь всюду пускают, — серьезно сообщил он.
Он сидел рядом с моими сумками. Я ждала, чтобы он подвинулся, но напрасно. Неужели все еще злится на меня, черт знает почему? Мы с ним не виделись с той ночи, когда он подвез меня домой после вечеринки.
— Пойдем выпьем, — пригласил он.
— Как? — переспросила я, недоумевая: сейчас, в клубе, или… на свидании? Это уж и вовсе невероятно!
Дилан встал и подставил мне руку.
— Мне… мне через двадцать минут снова на сцену, — предупредила я.
— Лгунья. Ты ведь уже закончила. Клуб скоро закрывается. Так что пошли.
Покраснев, я подхватила его под руку и позволила вывести меня из комнаты под свист и улюлюканье девчонок.
Дилан повел меня вниз, в общий бар, — додумался же. Там не выступали, но в часы затишья девицы спускались туда, пытались заманить завсегдатаев бара на более престижную и дорогую территорию клуба. Сюда тоже не всякого пускали, но перед баром всегда собиралась очередь, и народу внутри хватало.
— Лишаешь меня дохода, — посетовала я. Это была шутка, но лишь отчасти.
— Потерпи. Уж пять минут ты урвать можешь.