Литмир - Электронная Библиотека

— Что они о нас подумают, как ты прикидываешь?

— Меня больше беспокоит, что вы подумаете о них.

Как-то раз, вскоре после того, как я перебралась на свою «Месть прилива», я высунула голову из рубки и увидела Малькольма на крыше «Тетушки Джин» — сидя в трусах-боксерах, он курил самокрутку; день только начинался, едва забрезжило, и в холодном весеннем воздухе дыхание курильщика выходило паром. Волосы на одной стороне головы поднялись так, словно он их загладил вертикальным утюгом.

— Поднялись? — крикнул он мне.

— Добрутро, — буркнула я и чуть было не вернулась к себе в каюту, но меня разобрало любопытство. — У вас все в порядке?

— Ага, — отвечал он, медленно и глубоко затягиваясь. — А у вас?

Как будто нет ничего естественнее, чем забраться в пять утра на крышу баржи и курить там чуть ли не голышом. Тогда я еще не знала его имени; хотя несколько раз видела, как он мелькает на причале, и мы уже начали кивать и приветливо здороваться друг с другом, однако делить ранний утренний час с незнакомцем, которого от наготы отделял лишь кусок серой ткани на чреслах, все же было непривычно.

— Не мерзнете?

— А, — сказал он, словно едва сообразил, о чем я. — Ну да. Холодно до чертиков. Но внутри сидеть не могу: Джози только что испражнилась и провоняла всю лодку насквозь.

Первые дни и даже недели владения судном, жизни в марине прошли словно бы в эмиграции. Темп существования замедлился. Тут было принято, отправляясь в магазин, окликать соседей и справляться, кому что привезти. Кто угодно мог неожиданно заглянуть к тебе, подняться на борт и просидеть три часа сряду, болтая ни о чем, а потом так же внезапно удалиться, как будто разговор вдруг исчерпал себя и вспомнилось другое, неотложное дело. Нередко гости приносили с собой еду и питье, помогали что-то починить или наладить, даже если хозяева не догадывались, что в этом была нужда. Раздавали бесплатные советы, например какие средства помогают прочистить туалет и сохранить его в рабочем состоянии. И все охотно и много смеялись.

Некоторые владельцы появлялись на своих судах только по выходным, да и то в хорошую погоду. Одна из таких «дач» — узкая полуразвалившаяся баржа принадлежала мужчине с прической, еще более дикой, чем у Малькольма. Видела я его лишь дважды, в первый раз — когда проходила мимо его баржи и приветливо с ним поздоровалась, получив в ответ пустой и пристальный взгляд. Во второй раз он шел от парковки с объемным и тяжелым на вид пакетом, внутри что-то звенело, скорее всего бутылки. Еще имелась Кэрол-Энн на моторной яхте. По правилам яхтам не место в нашей марине, среди стоящих на приколе барж, но Кэрол-Энн оправдывалась тем, что постоянно живет на борту, а потому имеет право на эту стоянку. Ее трое детей после развода остались жить с отцом в Чэтеме. Она-то здоровалась, но, поздоровавшись, заводила на час, на два, на три разговор о том, как все плохо, и как все дорого, и как трудно жить. Все прочие постоянные обитатели марины по возможности избегали общения с Кэрол-Энн, и я через пару недель усвоила это правило. За этими двумя исключениями, все мои соседи были прекрасны.

Джоанна как-то раз принесла мне обед:

— Ты еще не ела? Вот и хорошо, а то мы чересчур много наготовили.

Мы устроились вместе в столовой нише. Джоанна прихлебывала светлое пиво, обнаруженное в моем почти пустом холодильнике, а я уплетала пастуший пирог и ловила вилкой горошины.

— Не часто мне обед на борт приносят, — пробормотала я, доедая.

Джоанна только плечами пожала:

— Мне не в лом. А выбрасывать жалко.

— Тут все такие дружелюбные, — продолжала я. «Дружелюбные» — это еще слабо сказано. Попав в марину, я словно сделалась частью большого жизнерадостного семейства.

— Ага. В том-то и суть жизни на борту. Постепенно привыкнешь. Не похоже на Лондон, да?

«На Лондон совсем не похоже, — подумала я. — Ничего общего».

Решение объединить на одной вечеринке лондонских приятелей со здешними могло привести к поистине непредсказуемым последствиям: у них не было ничего общего, вот разве что Симона почитывает по субботам «Гардиан». Люси явится в своем огромном танкообразном вездеходе, пожирающем чуть ли не двадцать литров бензина на сотню километров и не выезжающем за пределы лондонской автострады M-25. Гэвин погубит немыслимо дорогие дизайнерские туфли в лужах, которые на подходе к понтону, кажется, никогда не высыхают…

А еще Кэдди. Если она, конечно, приедет.

Наступит время — пока это лишь туманное будущее, — когда «Месть прилива» превратится в роскошное место для вечеринок. Она вместит множество народу, пусть общаются, веселятся, ночуют на борту. Но пока это время не настало, и, если все приглашенные откликнутся, некоторым придется торчать на палубе: внизу попросту не хватит места. Горожане посмеются над моей неустроенностью, потом вернутся на шоссе и закончат вечер в пабе. А «лодочный люд» посидит еще, позубоскалит насчет лондонцев, вволю посмеется, прикончит все пиво и только под утро расползется по своим посудинам.

Гости вот-вот начнут собираться. Джози зажмурилась на солнышке с довольной улыбкой, будто загорала на роскошной яхте в Средиземноморье, а не сидела на старой голландской барже в Медуэе.

— Мы к ним нормально отнесемся, — посулила она. — Нам все нравятся. Кроме совсем уж завзятых снобов.

К тому времени мне уже стало по большому счету наплевать на мнение друзей из Лондона. А в начале года я была вся такая озабоченная… Все казалось страшно важным: что я надела, что сказала, о чем думаю, какую музыку слушаю, в какие пабы хожу после работы, чем занимаюсь по выходным. Лондон — сплошная светская жизнь, знакомых встречаешь в барах и в клубах, в тренажерном зале, на работе и на вечеринках, в парках и в театрах, на дискотеке в пабе. Люди проводят вместе достаточно времени, чтобы понять, на одной ли они волне. В итоге кто-то попадает в друзья, но такие друзья появляются и исчезают, как проходящие поезда, и никто по этому поводу особо не заморачивается: всегда найдется другой, с кем можно провести досуг, всегда будут приглашения на какие-то собрания и вечеринки. Я знала множество людей, по лондонским меркам они числились друзьями или приятелями. Но разве это друзья? Стоит ли обращаться к ним в беде? Поддержат ли они, случись болезнь или какая-то другая напасть? Защитят ли в опасности?

Дилан помог бы и защитил. Дилан так и делал.

— Они, в общем-то, не снобы. Но все-таки, боюсь, будут шокированы. Они представляют себе что-то вроде роскошного пентхауса, только на судне.

— Так ты уже столько сделала — смотрится шикарно.

— Еще больше осталось сделать. И я не покупала ничего нового, а мои ребята едва ли разделяют идею использовать вторсырье.

— Им подавай все новое? Но твоя лодка и правда выглядит замечательно, тем более что ты все делаешь сама. Из нас мало кто сам справился бы с обшивкой и инсталляцией.

— По крайней мере к тому времени настанет прилив.

Пока мое суденышко удобно лежало брюхом на илистом дне и не шевелилось. Но когда начнется прилив, оно приподнимется и примерно шесть часов — в зависимости от погоды — будет слегка покачиваться. На плаву любое судно выглядит и ощущается куда лучше, к тому же грязь не очень-то приятно пахнет.

Джози глянула в сторону пристани:

— А это кто?

Сверкающий внедорожник въезжал на примыкавшую к марине парковку. Значит, прибыл кто-то из лондонцев. Как оказалось, прибыло сразу большинство. Первой из машины выскочила Люси. Ей хватило ума надеть джинсы и сапожки, но сапожки она выбрала на шпильках. Каблуки тут же глубоко увязли в песке, и даже с палубы мы услышали ее вопль:

— Бля!

С заднего сиденья вылезли Гэвин и Крисси и еще кто-то — я не сразу разглядела, кто именно, но вот он обогнул машину, и я увидела его во всей красе.

— Поверить не могу! — пробормотала я.

— О-о-о, красавчик! — заворковала Джози.

— Его зовут Бен.

— Этого красавчика?

3
{"b":"175835","o":1}