Конечно, у Рослин в Шотландии были и другие подруги, но ни одна из них не была ей так близка, как Франсес. Только с ней могла Рослин поделиться своими самыми сокровенными тайнами. Подружились они тогда, когда Грэмп привез внучку учиться в Англию, чтобы из нее, по его словам, «сделали леди». А то, как ворчал старый шотландец, девочка превратилась «в маленького сорванца, не имеющего представления о благородном поведении». Опасения, надо прямо сказать, были не беспочвенны, хотя, как понимала Рослин сейчас, дед несколько сгущал краски.

Сделаться леди в английской школе Рослин не успела. Через два года ее исключили «за недопустимое поведение» и отправили назад в Камерон-Холл. Грэмп вопреки ее страхам совсем не ругался. Старик страшно скучал по своей внучке и был рад, что она наконец вернулась, пусть и таким образом. А для продолжения ее образования он выписал из Англии одну из лучших преподавательниц школы — мисс Бичхэм, которая в Шотландии сделалась необычайно кроткой и терпеливой. Впрочем, последнее превращение было не таким уж и чудом, если иметь в виду, какое жалованье назначил ей владелец Камерон-Холла.

Те два года в Англии Рослин и Франсес были неразлучны. И хотя после этого они практически не встречались, ощущение неразрывной связи сохранилось. Они так и остались самыми близкими подругами, только разговаривали теперь с помощью писем. Именно от Франсес узнала Рослин, что такое влюбленность. Она же затем поведала ей, каково жить с нелюбимым мужем. Рослин, в окружении которой совсем не было маленьких детей, тем не менее знала, наверное, все о том, как растут младенцы с самого первого дня их жизни, особенно мальчики. Франсес описывала ей буквально каждое движение своего сына Тимми.

В свою очередь, Рослин подробно рассказывала в ответных посланиях о своей жизни в шотландских горах, в которой, впрочем, было куда меньше разнообразия. Однако, не желая расстраивать подругу, она не сообщила ей об опасениях, которые в последнее время высказывал Грэмп относительно Джорди. И теперь она не знала, как объяснить Франсес причину своего появления здесь. А ведь так важно, чтобы подруга узнала, что речь идет не о каких-то причудах умершего старика, а о действительно реальной опасности, которая угрожает Рослин сейчас. В конце концов она решила начать с самого начала.

— Помнишь, Франсес, я рассказывала тебе о том, что моя мама утонула в озере Лок-Итайв, когда мне было семь лет?

— Да. Это произошло год спустя после гибели твоего отца, правильно?

Рослин кивнула, стараясь не вспоминать о том страшном чувстве одиночества, которое она испытала после смерти родителей.

— Так вот, Грэмп всегда считал, что это его внучатый племянник Джорди повинен в смерти моей матери. Джорди был злым и жестоким мальчишкой. Он постоянно развлекался тем, что мучил животных или устраивал какие-то ловушки и западни. Когда кто-то попадал в них, он страшно веселился. В то время ему было только одиннадцать лет, но натворить он уже успел предостаточно. Один из наших конюхов сломал ногу, угодив в замаскированную мальчишкой яму. Лошадь однажды сильно ушиблась из-за такой же шутки. Повар несколько раз серьезно обжигался из-за его проделок. О том, что он творил в собственном доме, можно только догадываться. Его отец, кузен моей мамы, который всегда брал Джорди с собой, когда приезжал в Камерон-Холл, предпочитал об этом не рассказывать. К тому страшному дню они гостили у нас уже целую неделю.

— Но каким образом он сумел все так устроить, что твоя мама утонула?

— Доказательств его причастности вообще нет, Франсес. Считается, что лодка, в которой она находилась, перевернулась, а в намокшей зимней одежде мама не смогла доплыть до берега.

— А что она делала на озере зимой?

— Мама выросла на озере. Вода для нее была родной стихией. Лок-Итайв она очень любила. Еще в детстве мама облазила все его берега. Летом она обязательно ходила на озеро каждый день купаться. Да и в холодную погоду она предпочитала лодку прогулкам в карете и верхом. У нее была своя особая маленькая лодочка, с которой легко могла управиться женщина. Я тоже на ней плавала. Конечно, вместе с мамой, одну на воде она меня никогда не оставляла. Но это к делу не относится. Главное, что в тот день маму не спасли ни ее умение управлять лодкой, ни искусство пловчихи.

— И помочь было некому?

— Никто не видел, как все случилось. Она собиралась пересечь Лок-Итайв. Лодка, видимо, перевернулась ближе к середине озера. Но через несколько дней один из арендаторов рассказал Грэмпу, что незадолго до трагедии видел Джорди в том месте, где мама обычно оставляла свою лодочку. Наверное, Грэмп не обратил бы на это внимания, не будь его внучатый племянник любителем дьявольских шуток. К тому же все были удивлены тем, что Джорди смерть мамы расстроила чуть ли не так же сильно, как меня. И опять в принципе ничего удивительного. Но в Камерон-Холле все знали, что мальчишка нас с мамой терпеть не может.

— И твой дедушка решил, что это Джорди каким-то образом повредил лодку?

Рослин кивнула:

— Мальчишка, например, мог проделать небольшое незаметное отверстие, чтобы лодка, отплыв от берега, дала течь. Это было как раз в его духе — посмеяться над тем, как уверенный в своем судне человек вдруг окажется в воде. Для него это была очередная проказа, естественно, как всегда жестокая. Он намеревался развлечься дурацким видом неожиданно попавшего в воду человека. Убивать он не хотел, я уверена. Ему не было известно, что мама собирается плыть на другую сторону озера. Обычно она совершала свои водные прогулки вдоль берега.

— И тем не менее…

— Да, тем не менее, — вздохнула Рослин. — А как должен был поступить Грэмп, если доказать чего-либо он не мог? Лодку так и не нашли, а следовательно, неизвестно, была ли она повреждена. Дедушка не доверял Джорди после того, что произошло. Он не запретил ему бывать в Камероне, но когда тот приезжал, он обязательно посылал следить за ним одного из слуг. Он ненавидел своего внучатого племянника. Но отца Джорди дедушка не хотел расстраивать своими подозрениями. Сделай он это, пришлось бы отказывать от дома и внуку. Однако Грэмп поклялся, что Джорди от него ничего не достанется, и сдержал свое слово. Джорди получил после смерти своего отца наследство. Но оно было ничтожно по сравнению с тем, что досталось в свое время Грэмпу как старшему мужчине в семье. Джорди негодовал, считая это несправедливым. Дедушка, зная это, был уверен, что лишь для того, чтобы присоединить к своим его капиталы, внучатый племянник просил моей руки.

— Это понятно. Но здесь главное, чтобы ты сама себя не ввела в заблуждение. Будь уверена, не только деньгами ты можешь заинтересовать.

Рослин махнула рукой, как бы отбрасывая предположение подруги.

— Джорди всегда недолюбливал меня. Когда мы подросли, это чувство только усилилось и стало взаимным. Он не мог смириться с тем, что ближайшей родственницей Грэмпу прихожусь я, а не он. До смерти своего отца он вообще ни с чем хорошим ко мне не подходил. Лишь убедившись, что он беден, Джорди вдруг превратился в отношениях со мной в мистера Очарование.

— Но ты, конечно, не дала ему развернуться в этой роли, — констатировала Франсес.

— Конечно, я отказала ему. Я не такая полоумная дура, чтобы не разглядеть фальши в расточаемой с такой жестокой расчетливостью лести. Но Джорди не отстал. Он продолжал притворяться пылким влюбленным, тогда как я отчетливо видела в его ледяных голубых глазах только холодную ненависть.

— Отлично. С этим теперь мне все ясно. И все-таки мне кажется, что из рассказанного тобой не может следовать вывод о необходимости срочно броситься под венец.

— Как ты не понимаешь. С кончиной Грэмпа я лишилась всякой защиты и опоры. Возможно бы, я в них и не нуждалась. Но существует Джорди, который уже много раз настаивал на том, чтобы я вышла за него. Он уже не скрывает, что хочет заполучить Камерон-Холл и сделает все, чтобы завладеть им.

— А что он может сделать?

— Я думаю ничего, — раздраженно фыркнула Рослин. — Но я не сомневаюсь, что Грэмп был мудрее меня.