Взяв себя в руки, Рослин холодно посмотрела на Энтони.

— Ваша репутация полностью соответствует тому, что я о ней думала с самого начала, сэр Энтони.

— В таком случае я просто обязан попробовать изгнать эти думы из твоей головки… еще раз.

— Нет! — вскрикнула девушка, видя, как он бросается к ней, и решив, что он намеревается опять поцеловать ее.

Но он сделал не то. Сама не понимая, как это случилось, Рослин в одно мгновение оказалась сидящей на перилах, с трудом сохраняя равновесие. Преследователь уже опустил руки и стоял перед ней, ухмыляясь. До земли, оказавшейся за ее спиной, было не менее девяти футов, до пола ноги не доставали. Стоит немного покачнуться, и единственным, за что она сможет ухватиться, чтобы не полететь вниз, окажется сам Энтони. Шутка явно превысила границы дозволенного. Помрачнев, Рослин попыталась спрыгнуть на пол. Но не тут-то было. Он подошел к ней вплотную и, к ее ужасу, задрал подол юбки до самых бедер. Самое ужасное, Энтони раздвинул ее колени и протискивался меж них, подталкивая ее к пропасти. Ноги Рослин инстинктивно обхватили его бедра.

— Скорее обхвати меня руками, иначе упадешь, — пробился сквозь охвативший ее панический страх уверенный голос.

Верхняя часть тела Рослин к этому моменту запрокинулась назад, свисая с перил. Это не могло продолжаться долго. Она и сейчас не падала только потому, что цеплялась ногами за него же. Выхода не было. Пришлось подчиниться.

— Так, так. Уже лучше, моя сладкая. Теперь обними меня за шею, — приговаривал Энтони, наклоняясь и прижимая ее грудь к своей. — Держись крепче. Я намерен продолжать.

— Нет! Не смей…

— Тсс, любовь моя, — услышала она жаркий шепот возле самого уха. — Если уж ты не хочешь до конца уступить мне, то позволь хотя бы это. Я хочу дотронуться до тебя.

Приятная дрожь помимо ее воли пробежала по спине, уже когда он шептал. От последовавшего за этим совсем перехватило дыхание. Ладони Энтони легли на ее колени и стали медленно подниматься выше и выше по оголенным икрам.

— Прекрати! Негодяй… Дай мне лучше упасть! — попыталась она из последних сил сопротивляться нахлынувшим на нее ощущениям. Но уже через секунду она смогла лишь выдохнуть: — Энтони!

Хрипловатый шепот, которым было произнесено его имя, заставил Энтони вздрогнуть. Но прежде чем Рослин успела произнести еще что-то, руки его достигли цели. Ладони сжали бедра, пальцы пульсировали на лобке. Девушка глухо застонала, запрокидывая голову. Между ног она ощутила теплую влагу. Казалось, сделай он то, к чему стремился, разница с тем, что уже произошло, была бы незначительной. А тут еще и губы его прошлись горячей влажной волной по ее открывшейся шее. Рослин забыла даже о неустойчивости своего положения.

— Не думаю, что ты скажешь мне спасибо за то, что я вас прерываю, Тонни. Однако леди Гренфел повсюду ищет твою маленькую шотландку и вот-вот заглянет сюда.

Энтони, проклиная все на свете, оглянулся на Джеймса, который, как оказалось, стоял в нескольких футах от них, правда, целомудренно опустив глаза и разглядывая фонтан. Снять Рослин с перил было делом мгновения. Но руки его задержались на ее бедрах значительно дольше. Впрочем, причиной тому было не только наслаждение, которое он испытывал от ее близости. Ее ноги тоже по инерции не хотели расставаться со спасительной зацепкой, и вообще рассудок не так быстро вытеснял оцепенение страсти из ее тела. Полуоткрытые губы Рослин оставались слегка вытянутыми, веки сомкнутыми, лицо пылало. Похоже было, что и слов Джеймса она не слышала.

— О Боже! — воскликнул огорченный до крайней степени Энтони, осторожно ставя ее на пол. — Придется нам, любовь моя, продолжить в следующий раз.

Рослин, пошатнувшись, отступила на шаг и уставилась на него невидящим взглядом. Глаза широко раскрылись, закрылись, потом опять распахнулись. Завороженный этим трогательным зрелищем, Энтони даже не заметил, как поднималась ее рука. Из оцепенения его вывела звонкая пощечина.

— Следующего раза для того, чего ты добиваешься, никогда не будет, парень, — произнесла она спокойно, но с достаточным напряжением в голосе, чтобы Энтони мог понять, какое пламя бушует у нее в душе. — Я не знаю твоих правил, а ты не можешь играть по-честному. Так что лучше держись от меня подальше.

Произнеся это, Рослин быстро пошла от него прочь, не разбирая дороги. Преследовать ее Энтони не попытался. Он почти неподвижно сидел на перилах и смотрел ей вслед.

— А я все гадал, когда же проявится ее шотландский темперамент, — сказал он подошедшему Джеймсу.

— Я бы сказал, что ты еще слишком легко отделался.

— Она даже не заметила, что ты пришел, — еще больше улыбнулся Энтони.

— Хвастаешься, брат?

— Просто чувствую себя необычайно удовлетворенным, старина.

— Ну-ну. Значит, отпуская ее в столь неуравновешенном состоянии, ты бы не стал возражать, чтобы и я попытал свое счастье, попробовав им воспользоваться?

Веселое выражение мгновенно слетело с лица Энтони.

— Держись от нее подальше, Джеймс!

Светлые брови удивленно приподнялись.

— Неужели ревнуешь? Однако, насколько мне помнится, те слова, что ты только что произнес, говорила здесь и она. Но адресованы они были не мне, а тебе. А кроме всего прочего, малыш, ты еще не завоевал ее.

Слава Богу, что в их компании был Джастин Вартон. Он оказался таким отличным собеседником, что сумел почти полностью исправить настроение Рослин, причем гораздо быстрее, чем можно было ожидать. А ведь чувствовала она себя так прескверно, как никогда в жизни, да еще Франсес совсем разозлила ее. Лучшая подруга встретилась сразу, как только она вышла из оранжереи, и тут же потащила ее наверх, чтобы поправить прическу. О своей внешности Рослин, конечно же, не подумала. Между тем, вырвавшись из лап этого негодяя, она походила на человека, которого изрядно потрепали, что, впрочем, было недалеко от истины. В результате ей пришлось еще выслушивать строгие наставления и упреки, хотя опять же справедливые.

Обижаться на подругу было не за что. Ее раздражение было вызвано заботой и любовью. Да и не на Франсес злилась Рослин, а на себя за то, что огорчила подругу, за то, что лучше ее понимала все, но ничего не смогла сделать.

Наконец, после длинной речи, обличающей грязную репутацию сэра Энтони, Франсес заключила:

— Таким образом, дорогая, самое простое и правильное, что тебе необходимо помнить, — уединяться с ним нельзя ни под каким предлогом. Особенно, Рос, коль ты так увлечена им.

— Я не говорила тебе ничего подобного о моем отношении к нему, Франсес.

— А этого и не требуется. Мне все стало ясно в тот момент, когда Реджина подвела сэра Энтони, чтобы представить нам. Да и то, как он смотрел на тебя, я тоже прекрасно видела. Имей в виду, Рос, целоваться в оранжерее, возможно, не так страшно, хотя и плохо, но он вряд ли бы остановился на этом, окажись вы в менее доступном для других месте.

Рослин не захотела объяснять, что он чуть было не поцеловал ее у всех на виду. Не стала она посвящать подругу и в свои сомнения относительно того, что он вряд ли бы ограничился поцелуями и в оранжерее, не возобладай в нем неожиданно здравый смысл. Да, именно здравый смысл! Ведь не она же разрушила его планы. Она, честно говоря, даже и не пыталась. Он уже держал ее в объятиях и мог сделать все, что хотел.

— Надо было рассказать мне о встрече с ним на балу в Крэндал-Холле, — сказала Франсес уже более душевным тоном. — Я могла бы предупредить раньше, что именно тебя он выбрал в качестве объекта своего очередного завоевания.

— Эх, Франсес, Франсес, ты не сказала бы мне ничего нового. Я наслышалась о нем достаточно на том же балу. Я знаю, что он беспринципный развратник.

— И при этом ты позволила ему увести себя!

— Я же говорила, он одурачил меня! — раздраженно выкрикнула Рослин. — Извини, но тебе больше не стоит так беспокоиться. Я уже сказала ему, чтобы он оставил меня в покое.