Песня разлуки (Из кинофильма «Романс о влюбленных») Печальной будет эта песня О том, как птицы прилетали, А в них охотники стреляли И убивали птиц небесных. А птицы падали на землю И умирали в час печали, А в пих охотники стреляли Для развлеченья и веселья. А птицы знали-понимали, Что означает каждый выстрел, Но неизменно прилетали К родной тайге у речки быстрой. И не могли не возвратиться К родимой северной округе, И несшо горестной разлуки Весной веселой пели птицы. А в них охотники стреляли И попадали в птиц, не целясь. И песню скорби и печали Весной веселой птицы пели. 1973 Доброта За добротой побрел в леса, Туда, где благодушны воды, Радушны лиственные своды, Разумны птичьи голоса. Хранила доброта свой след На всех деревьях, листьях, травах, На ручейковых переправах И на легендах давних лет. Не для тщеславной чепухи, Не ради позы или жеста Она должна войти в стихи И сообщать им совершенство! 1974 Начало Руси Русь — градарик, городов гряда,— Так со шведского переводили, Чепуху при этом городили, Зря притягивали города. Потому я утверждать берусь, Что потуги лженауки жалки, А загадочное слово «Русь» Происходит от речной русалки. Русский человек, живя в лесу, Лес любил, конечно, но не очень: То медведь вдруг задирал козу, То коня терзала стая волчья. И, живя в степи, любить не мог Русский человек степей широких: По степям то Запад, то Восток Посылали недругов жестоких!.. Но отлично русский человек Понимал, что вольность там, где волны, И к русалочьим просторам рек Относился нежно и любовно. Виртуозно веслами владел, Проходил под парусом прекрасно, Потому что только на воде Чувствовал себя он безопасно, Потому что разгонялась грусть На роскошной утренней рыбалке, Потому что расцветала Русь Только там, где плавали русалки! 1974 Старый Тамбов
Когда цветущею весной Я прохожу по Набережной, То вижу город расписной, Давнишний или давешний, И может быть, не так давно Тут домики построены, Но все равно, но все равно Они куски истории. И вероятно, каждый дом Здесь не вершина зодчества, Но что-то есть такое в нем От мастерства и творчества И от того, что величать Советует фантазия, Лежит на домиках печать: Печать своеобразия. Пусть тот микрорайон хорош, Который должен вырасти, Но в старом городишке все ж Черты неповторимости, И потому наверняка Старинные творения И на года, и на века Достойны сохранения! 1974 Хохлома Стоит студеная зима, Снежинки крутит буйный ветер, А солнечная Хохлома Напоминает нам о лете. Грустят деревья и дома, Невесел минусовый градус, Но сохраняет Хохлома В рюмашках, в ложках, в плошках Радость! Ладья. Цветущий хвост — корма, Нос — петушиная головка. Плывет по лету Хохлома, Расписанная очень ловко. Бочонок солнечен весьма, На нем цветы и земляника — Семеновская Хохлома Вся золотисто-краснолика. В тарелочках не полутьма, Не сумрак в вазах и солонках,— Напоминает Хохлома Родную, милую сторонку, Где рощи словно терема, Где резвый Керженец струится… Как солнце в небе, Хохлома Ясна, чиста и круглолица! 1974 Веселый человек Везла лошадка санки, Скрипел под ними снег, На санках ехал Санька — Веселый человек. С ухваткой и осанкой В райком и в районо На санках ехал Санька, Кричал лошадке: — Но!.. Но новые порядки Внесло теченье лет: Не стало той лошадки, И санок тоже нет. Давно сгорели санки, Их заменил «Москвич», И Санька тот не Санька, А Александр Фомич. Он в городах и в селах Веселым людям мил За то, что нрав веселый Ему не изменил. В столицу иль в станицу Веселого влечет, Веселую страницу Он радостно прочтет! 1974 |
