Читатель Он видел изюбра и зубра И зебру брал бодро за жабры, Ловил скорпионов и зубы У кобры выдергивал храбро. В местах удивительно гиблых, Где выли шакалы и волки, Успешней, чем Байроп и Киплинг, Шагал неустанно и бойко. Акулу хватал он за скулы, Влезал на отвесные скалы И там, где другие тонули, Сбирал жемчуга и кораллы. Бывал в Верхоянах, в Саянах, В саваннах простора мирского И на четырех океанах Читал Николая Глазкова! 1972 Фотографируйтесь! Хорошо, что солнце светит в марте. Отмечая радостно весну, Не играйте в домино и в карты, А фотографируйтесь в лесу! Вы пока в расцвете и в зените, Отгоните бесполезный страх: Лишнюю одежду всю снимите И фотографируйтесь в трусах! Обязательно снимите обувь — Похвалиться сможете потом: Возле синеватого сугроба Смело снег топчите босиком! Вы пока в зените и в расцвете, Старость не берет вас за бока, Радуйтесь тому, что есть на свете Фото на грядущие века! Чтобы после ваши дети, внуки, Проходя по мартовским лесам, Забывали про свои недуги И усердно подражали вам! 1972 Ландыши Ландыши — фарфоровые чашечки — Хороши в лесу, Где поют приветливые пташечки, Пчелы пьют росу. Веет ароматами от ландышей В зной перед грозой, И гордятся ландыши взаправдашной Красотой лесной. Ну, а ежели поставить в вазочку Ландышей букет, На ночь вам они лесную сказочку Не расскажут, нет!.. А когда вольется пробуждение В утренний прибой, Вы почувствуете от растения Головную боль. Словно накануне вы какого-то Выпили ерша- Любит лес дремучий, а не комнату Ландыша душа! 1972 Гимн Аэрофлоту Могу признаться, что не сразу Воздушный транспорт оценил: На трассах МАЗы или ГАЗы Мне больше нравились, чем Ил. И нынче чувствую тревожно Дыханием и сердцем взлет, А все-таки всего надежней На севере Аэрофлот! Всех выручает он, сердешный, Своим дюралевым крылом, И для него сработан здешний Проселочный аэродром. Бетона нет —- песок да глина, А дождь пошел, вода — беда, И превосходная машина Не приземляется тогда. Не самолеты виноваты: Помимо зданий и дорог, Аэродромы строить надо, Чтоб ливень их размыть не смог. Ну и тогда еще успешней Свои итоги подведет Незаменимый и сердешный, Родимый наш Аэрофлот! 1972 Облака
Поэт Бодлер наверняка Хорошим был поэтом, Вошел заслуженно в века, Однако суть не в этом, А в том, что снизу вверх Бодлер Смотрел на облака И их превыше всяких мер Прославил на века. Мне жаль Бодлера-чудака: Он по старинке жил, А я на эти облака Смотрю как пассажир. На них смотрю я свысока — Не только с высоты, Не замечаю в облаках Особой красоты. Они похожи на снега И на туманный вздор: Зря заслоняют облака Вершины снежных гор. Зря заслоняют милый лес И весь земной простор: Им, тусклым, недоступен блеск Прекрасных рек, озер! Наш самолет летит в Якутск, Но где тайга, луга И Лена — дивная река?.. Иллюминатор тускл! Все в серо-белой пелене, Унылой, как тоска,— Увидеть мир волшебный мне Мешают облака. О, если б выше облаков Бодлер подняться мог! Увидел бы без облаков, Как этот мир широк. И был бы очень огорчен Старик наверняка, Когда б, как я, со всех сторон Увидел облака! 1972 Ленская тайга Как влюбленный литератор На бескрайную тайгу Я смотрю в иллюминатор — Оторваться не могу. А отнюдь не свысока, Я смотрю на брег утесный, На тайгу и на луга. Над равниной изумрудной, Стороной береговой, Удивительно безлюдной, Веет вечной тишиной. Вдохновенно и степенно Сквозь просторы и века Примерно десяти километрам. Протекает Лена, Лена — Несравненная река. Вижу с Ила-18 Золотистые пески. Мне пе надо сомневаться: Нет волшебнее реки! Эти радостные воды, Из Москвы в Якутск стремясь, Видел трижды с парохода, С самолета — в первый раз. Хорошо, что под ногами Не толпятся облака,— У меня перед глазами Чистоструйная река. Четырехмоторный, гордый Самолет пошел на спуск — И охотно раз в четвертый Прибываю я в Якутск. 1972 вернуться Кёс - старинная якутская мера длины, равная примерно десяти километрам. |
