Как странно О как странно, о Боже как странно, Что мы были когда-то близки, Меркнул день, пылью улиц затканный, Мы столкнулись случайно, нежданно, Обменялись пожатьем руки. Мы столкнулись в дверях магазина, С нами призраки умерших дней, Прошлых ласк, прошлых грез паутина Загоралась и гасла витрина Первой вспышкой вечерних огней, На него я взглянула украдкой, Он обрюзг, опустился, погас, Его рот лег капризною складкой, И томил нас двойною загадкой Из могилы возникнувшей час. Я спросила, волнуясь, несмело: — Вы зайдете? Не правда-ли? Да? — О конечно… В душе помертвело. В интонациях фальшь прозвенела, Чей-то голос шепнул: — Никогда! — О любовь, сказка феи обманной, Поцелуи у сонной реки… Мы простились неловко, жеманно. О как странно, о Боже как странно, Что мы были когда-то близки! Осенние рифмы Опустели поля, облетели листы, Тихой дремою рощи и лес объяты И сияет зари раскаленный алтарь, Как на золоте бронза, на бронзе янтарь. Потянуло морозом из северных, стран И молочною дымкой ложится туман, Беспросветный туман, частый гость в сентябре, Серебро в перламутре, опал в серебре. Тихо падают листья, что ветер разнес, Тихо падает жемчуг рассыпанных слез, И слеза за слезою катится из глаз, Как в кристаллах сиянье, в сияньи алмаз. Одна Квадраты мерзлого окна Ночь красит синею эмалью, Струятся звезды. Я одна В кругу, очерченном печалью. Одна… Так грустно быть ничьей. В квартире шорохи так жутки. В тиши оброшенных ночей Считает маятник минутки. Лампадка в радуге стекла Дрожит, подобно изумруду… Такой, как я с тобой была, Я никогда ни с кем не буду! Весна в Харбине Все пусто и голо, все пусто и голо, — Ни снега, ни льдинок, ни брызг… Весеннее солнце с улыбкой веселой По небу катает свой диск. Размашистый ветер порывисто дует, Взметает клубами песок, Под крышей голубка любовно воркует, Ей вторит ее голубок. О бедные птицы и бедные люди, — Тоска, обреченность и гнет! Пусть скажет хоть сердце в измученной груди, Что это весна к нам идет! Из Анри де Ренье
Старинной книге с фермуаром из эмали, Став гордым мастером магических наук, Я душу посвятил, сомкнув волшебный круг, И камни мне свои секреты рассказали. Как при рожденьях изумруды помогали, Рубин невинность блюл средь оргий, битв и мук, Был аметист — глаз мудрости и друг, И охранял алмаз от яда и печали. Гранильщика камней убил я в час заката И в драгоценностях похитил два агата, — Защиту верную от горьких чар раздумья, А камни взял для вас, для вас, о дорогая, Надев на палец, свойство его зная, Лишь хризолит, лечащий от безумья. Акварель Влюбленная луна спустила плащ лазурный На задремавший сад с жемчужного плеча. В массивы зелени вплелся трельяж ажурный, Бассейна светлого расстелена парча. Вдали стоит дворец, горящий в лампионах, И опрокинулся в бассейн его фасад. Там женщины скользят в шуршащих капюшонах, Загадкою шелков тревожа тихий сад. В беседке вычурной целует Коломбину В нее без памяти влюбленный Арлекин, Раскрылось домино и падает на спину Змеисто рыжих кос тяжелый балдахин. Весь сад заворожен сантиментальной сказкой, Но вздрогнул вдруг трельяж тревожно и остро, — В условности белил и с искаженной маской Там вырос силуэт безумного Пьеро. Тщета В песке я сделал начертанья И знаки тайные сомкнул, Чтоб сохранить воспоминанье О месте том, где я заснул. Я в серой туче сделал меты И расцветил ее опал, Чтоб в небе сохранить приметы О месте том, где я мечтал. Из лиры, в снах души высокой, Я тесный гробик грезе сбил, Чтоб сохранить в нем бред далекий О месте том, где я любил. Но все здесь зыбко и непрочно… Вихрь тучу вдаль умчал мою, Песок смело волной полночной И я давно уж не люблю. Заложники зимы Седой мороз в плену нас держит по квартирам. Он дышит в окна зачарованной струей И злым тюремщиком, но тонким ювелиром Замерзшего стекла расчерчивает слой. Цветы из белых искр и пальмы из алмазов Сверкают и горят в негреющих лучах… Не странно-ль, что мороз в сияющих экстазах Тоскует по весне в тропических лесах? Заложники зимы, у печек раскаленных Мы вечером сидим и греем пальцы рук, А разжиревший кот скучающий и сонный Улегся на полу в лучисто алый круг. Рубинные мосты, коралловые нити, Гранитные дворцы, колонны, гребни скал… Не странно-ль, что огонь тоскует о граните О том, кто власть его и силу не признал? Одолевает сон, сознанье цепенеет, Работать, двигаться и думать как-то лень… Обрывки смутных грез в вечерней дымке реют, Обрывки смутных грез, воспоминаний тень. И образ твой, на миг мечту мою пленивший, Стоит, как некий страж, перед лицом моим… Не странно-ль, что любовь тоскует о небывшем, О том, кто не любил и не был мной любим? |
