LVI. ПОБЕДИТЕЛЬ И ПОБЕЖДЕННЫЙ Не клонят русские строптивой головы: Священный город взят, их армия разбита, – А просьб о мире нет… Молчит в тревоге свита. Как Император хмур! А вкруг пожар Москвы. Не спит и Александр. Ненастный плач Невы; Долга сомнений ночь. И где ж от дум защита?.. «Не дрогнуть, устоять, отмстить за стыд Тильзита… Мне заплатить должны Парижем пленным вы». И брошено письмо пред неизменным ложем. Пусть в неизвестности, предчувствием тревожим, Ответа тщетно ждет в Кремле Наполеон. «Нет, я в Сибирь уйду бродягой перехожим, Но не вложу меча, доколе я иль он… А оба – видит Бог! – мы царствовать не можем». LVII. ПРОБУЖДЕНЬЕ Сегодня солнечно, и настежь створы окон. Как небо ласково, как четко даль ясна! Ты выбежала в сад, ты мне кричишь: «Весна!..» И змейкой на ветру твой русый вьется локон. О, милый вешний зов! Ворвался в мой мирок он – Вмиг стала комната угрюма и тесна; И тягость зимнего безрадостного сна Спешит душа стряхнуть, как обветшавший кокон. Ей страстно хочется на волю из тенет! И пусть еще томит оцепененья гнет, – Так чудны первые неловкие усилья. Теперь недолго ждать. Бесстрашно распахнет Она свободные дерзающие крылья И к солнцу, в юный мир направит свой полет. LVIII. ЗНОЙ У речки шепчущей, в июньский щедрый день, Беспечный, сплю – не сплю, пригрет недвижным зноем; Стрекозы синие над зыбью вьются роем, И нежится в струях цветущий одолень. Горячий воздух тих. Полуденная лень Истомно налита снотворных трав настоем; В листве не слышно птиц; меж ив над водопоем Коровы пестрые, теснясь, сгрудились в тень. Лишь треск кузнечиков тревожит сон покоя, В нем песня струнная неведомого строя, Внимает сердце ей, как дремлющий гусляр. А увалень-хомяк, потешный от покроя Игрушки плюшевой, взбежал на крутояр И тоже слушает, на задних лапках стоя. LIX. ПАВЛИН Слыхал – не помню где – я древний сказ один. Когда на Бога Сил воздвиг мятеж открытый Первоверховный Дух, гордец многоочитый, Он в бездну свергнут был с заоблачных стремнин. Обвалом сорвался сраженный исполин: Он пал развенчанный, бескрылый и разбитый, Он канул в глубь земли, столпом огня повитый, И шумно вылетел из пламени павлин. Сверкнул он молнией сапфирно-изумрудной; Зажглась алмазами коронка птицы чудной, На перьях – золото, смарагд и бирюза. Горит и блещет хвост, тщеславясь безрассудно, Но в нем бессчетные померкшие глаза Застыли в ужасе пред карой правосудной. LX. ЧЕЛОВЕК Двуликий жребий мой и жалок, и чудесен… Я сын и пасынок и неба, и земли; Крылатой мыслью горд, я сам влачусь в пыли, Вселенная во мне, – но как мирок мой тесен. Бедна земная жизнь; ее напиток пресен. Меж тем для острых чувств соблазнами вдали Роскошно радуги стоцветные цвели, Пьянили запахи, дразнили зовы песен. Открыт для высших тайн, не внемлет им мой слух; Я сердцем верую, но разум слеп и глух, Свободный, я в плену действительности черствой. Душа и плоть – враги. И в состязаньи двух Кипит с самим собой мое единоборство… Как жаждет тело жить! Как ждет бессмертья дух!.. LXI. ИТОГ Вершит свой поздний суд былого опыт строгий. Что ты от жизни взял? Чем был? Назад взгляни! Поэзия – мираж! Друзья… Но где ж они? Любовь… Достойны ль клятв и жертв ее тревоги? Порывы творчества – сгоревшие чертоги, Исканья и мечты – погасшие огни… Ты в царстве призраков губил напрасно дни!.. Ты нищим жизнь прошел… И дальше нет дороги. Так разум деловой, не видя барыша, Корит убытками, как скряга вороша Листы приходных книг в тяжелых переплетах. О, пусть кидает он концом карандаша Костяшки звонкие на безучастных счетах… Так многим, дорогим, любя, живет душа! LXII. ТИШИНА Лесной дремотный гул, в камнях ручья журчанье, Порой смолистый вздох нахмуренной сосны, Вдали лягушек звон – простая песнь весны, А в звездах – Ангелов немолчных величанье. Глубок покой ночной. Не мертвое молчанье, А голос трепетный прозрачной тишины: Природы дремлющей таинственные сны Приобретают в ней нам внятное звучанье. Всё дышит, всё живет с алчбою волевой, От пламенных светил над нашей головой До косных мшистых глыб, прилегших неподвижно. Не в чуде ль жизни ключ к загадке мировой? Не в нем ли смысл и цель всего, что непостижно? Язык безмолвия! Как внятен шепот твой! |
