И вот эти молодые писатели, преимущественно поэты, которые видели в Воронском не только редактора, но и надежного кормчего, ведущего литературный корабль через туманы и штормы новой эпохи, объединились в «Перевале».

К 1924 году, ко времени объединения молодых писателей в «Перевале», уже вышли из печати первые книги Воронского — «На стыке» и «Искусство и жизнь», в которых собраны его статьи по литературным вопросам. С первых же номеров «Красной Нови» Воронский ведет борьбу за качество новой литературы и за чистоту нравов в писательской общественности, против «упростительства и вульгарщины» РАППовских журналов «Октябрь» и «На посту». В 1923 году появилась статья Воронского «О пролетарском искусстве», которую мы уже цитировали в предисловии. Эта статья с откровенным разъяснением «наивной и основанной на недоразумении» попытки некоторых критиков трактовать искусство писателей-пролетариев как пролетарское искусство, противополагая его буржуазному искусству, вызвала бурю негодования в рапповском лагере.

В пятом номере журнала «На посту» за 1924 год «деловитый и смышленый» Вардин, спекулируя на «близости к верхам», выступаете весьма грозным призывом: «Надо наконец ликвидировать воронщину». Но ликвидировать в это время разрешалось только явных врагов революции, каковым Воронский ни с какой стороны не являлся, а потому резолюция, принятая совещанием при Отделе печати ЦК ВКП(б) от 10 мая 1924 года, была по существу на стороне Воронского, тем более что участвовали в этом совещании Троцкий, Бухарин, Радек, Луначарский, то есть люди с более широким кругозором, нежели напостовер Вардин. Однако ненависть к Воронскому в рапповских кругах не унималась и полемика с ним принимала всё более и более ожесточенный характер.

В первые годы существования «Перевала» Воронский смотрит на него как бы со стороны, и хотя иногда появляется на литературных собраниях группы, он ограничивается только критикой стихов и рассказов, которые читаются на таких вечерах, никак не вмешиваясь во внутренние организационные дела. Влияние его сказывается в «Перевале» лишь через отдельных, наиболее близко связанных с ним членов объединения, главным образом через Николая Зарудина. Воронский ищет произведений, на которые можно как-то опереться, и невольно таковыми оказываются романы и рассказы всё тех же попутчиков. Его отношение к писаниям перевальцев — осторожное. В статье «О том, чего у нас нет» он говорит об упрощенном бытовизме прозаиков «Октября», о сумерках, которые переживают поэты, и там же вскользь упоминает, что «большинство перевальцев находится еще в процессе самоопределения».

Первые два сборника «Перевал» вышли в 1924 году. Они даны без предисловных статей. Перевальцы никак не рекламировали свою группу. Весьма общая наметка литературнообщественной платформы объединения появилась лишь в 1925 году на последних страницах третьей книги альманаха. Тут правление «Перевала» сухим протокольным языком сообщает о целях и задачах группы, каковые в основном сведены к обычным в подобных выступлениях трафаретам вроде «ленинской точки зрения» или «оформления читательской массы рабочих и крестьян». Характерным для будущего «Перевала» здесь является лишь отношение к попутчикам и вполне определенное тяготение к былой культуре.

«Группа “Перевал” является объединением рабочих и крестьянских писателей, ставящих своей целью художественное оформление действительности и целиком связывающих свои судьбы и задачи с задачами и судьбами революции.

Пути развития художественной культуры, равно как и другие пути, вытекающие из дальнейшего развития социалистического строительства, художники «Перевала» видят только в осуществлении и боевой защите ленинской точки зрения: рабочий класс может удержать свою власть и создать все предпосылки роста своей художественной культуры только при условии тесной смычки с крестьянством и трудовой интеллигенцией.

Отсюда вытекает тактическая позиция «Перевала» по отношению к так называемым «попутчикам». Признавая неустойчивость и сплошь и рядом полную политическую неграмотность этих промежуточных писателей, группа «Перевал», тем не менее, находит необходимым вдумчивое и осторожное отношение к ним без приемов огульной травли и обвинения. Вместе с тем группа учитывает художественные и культурные достижения этих писателей, давших уже незаурядные образцы литературы, отражающие нашу современность. Усиленную и углубленную работу по овладению элементами культуры прошлого и формальных достижений мастеров нашего и прошлого времени группа «Перевал» считает первым условием для всякого писателя из пролетарской среды, приближающегося к культуре, органически спаянной с новым бытом рабочего класса и крестьянства.

Считая себя с общественной стороны целиком слитой с социалистическим строительством рабочих и крестьян, группа «Перевал» со всей решительностью категорически отвергает какие бы то ни было обвинения в промежуточной «попутнической» позиции.

Группа в своем составе на 70 % состоит из членов партии и комсомольцев. Все члены группы являются активными участниками революции и гражданской войны, выращены этой суровой школой и в своей работе твердо ориентируются на рабоче-крестьянские массы, на их культурных представителей: рабкоров, селькоров и ВУЗовцев.

Члены группы печатаются во всех лучших партийно-советских журналах, как «Красная Новь», «Молодая Гвардия», «Прожектор» и т.д.

Возможную массовую работу группа «Перевал» видит прежде всего в оформлении читательской массы рабочих и крестьян, без которого невозможно органическое развитие художника, тесно связанного со своим классом.

В числе своих организационных и культурных задач группа в первую очередь ставит связь с провинцией с целью привлечения в свои ряды талантливого писателя — молодняка, стихийно возникающего в процессе выявления творческих возможностей рабочего класса и крестьянства. С другой стороны, задачи группы сводятся к пропаганде общих культурных начинаний, тесно слитых с задачами писателя.

Своей главной работой группа «Перевал» считает работу производственную. С этой стороны члены группы не ограничены никакими формальными рамками, декларациями и т.д. Считая невозможным устанавливать какие-либо предположения о формальном выражении литературы будущего, группа, отметая всё расслабленное, сюсюкающее, эстетствующее, считает единственным путем художника органически здорового и восходящего класса – путь углубленного художественного реализма, выковывающего индивидуальный стиль художника, родственный современному человеку со всем богатством его общественной и внутренней жизни.

Не собираясь в какой-либо мере активно вмешиваться в совершенно излишнюю полемику с группами, монопольно претендующими на звание «пролетарских», «Перевал» считает, что при тяжелом экономическом положении страны борьба со всевозможными упадочно-реакционными настроениями в молодой писательской среде возможна лишь при взаимной поддержке и тесной общественности.

Группа «Перевал» призывает всех писателей-одиночек, затерянных в провинции, к постоянной творческой связи».

Каких-либо записей о первых годах «Перевала», сделанных самими участниками объединения, почти нет. Единственная попытка в этом роде была сделана поэтом Наседкиным, который в четвертой книге альманаха «Перевал» напечатал весьма слабую статью «К двухлетию “Перевала”». Но, несмотря на свою наивность, а быть может, именно благодаря этой наивности, статья Наседкина передает тот провинциализм, который действительно был в это время свойственен если не большинству, то, во всяком случае, многим перевальцам. Особенно паренькам из деревни, к которым и принадлежит автор незатейливого, но достаточно точного отчета об организации группы. А потому мы позволим себе — правда, в несколько сокращенном виде — привести эту статью:

«…Если года два тому назад в художественной литературе почти безраздельно господствовали одни попутчики, то теперь это господство выпирает уже не с такой силой. Рядом с попутническими именами пестрят новые имена, всё больше приковывающие к себе внимание читателя.