Дети Не сгорает город огненный, Весь в страдании торжественном. Из машин стальных бьют молнии. Вышли трубы грозным шествием. Мы безумную вселенную Бросим в топку раскаленную, Солнце древнее, бесценное Позабудется, сожженное. Оборвем мы вальс тоскующий — Танец звезд, далеких девушек. К ним идет жених ликующий — Сжечь обитель светлой немощи. Не любовь мы, а познание, Сердце было — ком тоски. Мы ворота ищем тайные Уплывающей реки. Наши дети не родились, Не родятся никогда — Через вечность мы пробились, Будем биться, жить всегда. Дети — сладкое бессилие, Сказка радостная смерти. Мы ж невянущие лилии, Мы смеющиеся дети. Во сне
Сон ребенка — песнь пророка. От горящего истока Все течет, течет до срока, И волна гремит далеко. Ты забудешь образ тайный, Над землею неба нет. Вспыхнет кроткий и печальный Ранний утренний твой свет. Ты пришел один с дороги, Замер сердцем и упал, Путь в пустыне зноя долгий, Ты, родной мой, тих и мал… «Тиха дорога, неизвестна…» Тиха дорога, неизвестна, У брата горячи глаза, Мир тайный — сонная невеста, Мы — предрассветная роса. Конца мы ищем бесконечного, Мы знаем — есть у бездны дно. Но одолеем зверя вечного, Когда с ним станем заодно. Мы меньше трав и тихих нищих, Глаза у нас небес ясней, Песка подводного мы чище И всех зверей живых сильней. Последний шаг Из вскрикнувшей разрубленной вселенной Рванула мир рабочая раздутая рука. Пришли до срока, без гудка мы — радостная смена, Все времена ушли в подземные забытые века. И ближе светит солнце, везде, везде — наш дом, И ты мне друг и брат, она сестра — сестра. Земля — железная машина, течет по проводу к ней гром. Смеемся мы, любовь не перескажем с утра и до утра. Бессмертье заработали мы смертью и могилой, От наших глаз не скроется небесное лицо, Жизнь раскаляется до дна глубокой тайной силой, Работа — наш отец, мы не расстанемся с отцом. Мир будет тишиной. Пройдем его до края, Нет никого нигде, товарищи машины сверлят небеса. Летит звезда к земле, никто не умирает, У человека навсегда задумались глаза. Живут в нас все — погибшие от смерти, Кто ночью падал в городах, Замолкшие в могилах дети… Мы сокрушающий, последний шаг. Судьба В звездной безутешной смертной тишине После ветра, после птицы мы родились на земле… Чуть в неуловимой тихой вышине Радуется — стонет песня на селе. Вечность мы обнимем вечером рукою, Девушку испуганную, утреннюю тень. Выйдет солнце громкое над большой рекою, Никогда не смеркнется наш великий день. Музыка на празднике гибелью гремит: Кинулись товарищи в улицы на бой. Далеко, за гибелью, спасение летит С пополам разрубленной, конченной судьбой. «Мир рожден улыбкой человека…» Мир рожден улыбкой человека, Он вселенную невестою назвал. Смерть рука влюбленная рассекла, Вечный посох странник в руку взял. Бесконечность солнцем утром взорвана, Зацвела небесная звезда, И растет вселенная просторная, Бесконечней бесконечности всегда. Топот В душе моей движутся толпы… Их топот, их радостный топот, Как камней сползающих грохот. Без меры, без края, без счета Строят неведомый город, — Выше, страшнее, где тайна и холод — Камень на камень, город на город… Тихо. Только в материи сопротивление — Ропот. Там, где удар, там и миги и годы Плавятся в вечность машиной и потом… Тихо танцуют звезд хороводы, Выше их вышли трубы заводов. Там, где царили вселенная, рок, Скованный проводом мечется ток. Слава безумию, взрывам и топкам, Грохоту, скрежету, топоту, топоту, Мысли и числам неисчислимым, Цифрам сомкнувшимся, неизмеримым. Лопнули мускулы. Смерть человеку — Брошен в колодезь последний калека, Душу живую машина рассекла. Наша душа — катастрофа, машина. В небо уперлись железные спины. Солнце стихает, склоняется, стынет. Ступайте толпа за толпою По жаркой, по вашей душе. История больше не даст перебоя, В машине сгорает мир тайн и вещей. Любовь — это девушка, шепот, Но ночью там движется топот, Идут по душе моей толпы. |
