Леота была женщиной из Вифлеема, так что она тоже была в спектакле. А Черил была Иосифом. Мисс Поттер сказала, что это будет для нее интересная задача. Она также была костюмером, видимо, потому, что ее отец обеспечил бы нас костюмами. В любом случае, ее имя было дважды написано в программе большими буквами.

Лерой был волхвом, и у него была длинная борода в мелких кудряшках. Нам каждый день приходилось оставаться после школы, чтобы учить роли и репетировать. Мисс Поттер оказалась права, я так старалась, чтобы сыграть как следует, что у меня не осталось времени влипать в передряги или думать о чем-то еще, не считая Леоты. Я начала задаваться вопросом, могут ли девочки пожениться друг с другом, потому что была уверена, что хочу пожениться с Леотой и всегда смотреть в ее зеленые глаза. Но я бы могла пожениться с ней, только если не пришлось бы делать работу по дому. На этом я стояла твердо. Но, если Леота уж совсем не захотела бы этим заниматься, наверное, я смогла бы. Для Леоты я что угодно могла сделать.

Лерой стал беситься из-за того, что я так много внимания уделяю простой женщине из деревни, а не ему, волхву. Но он успокоился, когда я подарила ему перочинный ножик с голой женщиной, который стянула у Эрла Стембаха.

Рождественский спектакль был громадной постановкой. Пришли все матери, и это было так важно, что они даже бросили работу по дому. Отец Черил сидел прямо в первом ряду на почетном месте. Кэрри и Флоренс пришли подивиться на то, как я буду играть Деву Марию, и на Лероя в хламиде. Мы с Лероем были так взбудоражены, что едва могли ждать, а еще нам надо было гримироваться, мазаться красной помадой и румянами. Краситься было так забавно, что Лерой признался, ему тоже понравилось, хотя мальчикам это и не должно нравиться. Я сказала, чтобы он не волновался, потому что у него есть борода, а с бородой можно краситься, сколько хочешь, все же видят, что ты мужчина. Он счел это за разумную мысль, и мы договорились сбежать, как только вырастем, и стать знаменитыми актерами. Тогда мы все время будем ходить в красивой одежде, никогда не будем собирать колорадских жуков, а краситься будем, когда нам только заблагорассудится. Мы поклялись сегодня сыграть так чудесно, чтобы слава о нас разошлась среди тех, кто заправляет в театрах.

Черил подслушала, как мы строим планы, и ухмыльнулась:

- Можете делать все, что хотите, только все будут смотреть на меня, потому что у меня самый красивый голубой наряд во всей пьесе.

- Никто не узнает, что это ты, потому что ты играешь Иосифа, и это всех собьет с толку. Ха! - злорадствовал Лерой.

- Вот поэтому все и заметят меня, потому что нужно особенное умение, чтобы хорошо сыграть Иосифа. Да и кто заметит Деву Марию, ведь все, что она делает - это сидит у колыбели да качает младенца Иисуса. Она мало что говорит. Любая немая может сыграть Деву Марию, только и нужно, что нимб приделать к голове. А для роли Иосифа нужен настоящий талант, особенно если ты девочка.

Разговор оборвался, потому что мисс Поттер прибежала за сцену:

- Тихо, дети, занавес сейчас уже откроется. Молли, Черил, по местам!

Когда занавес поднялся, среди матерей зашуршал восхищенный шепоток. Мегафонша сказала самым громким шепотом:

- Ну разве она не милочка?

Я и вправду была милочкой. Я глядела на младенца Иисуса с самым нежным видом, что могла изобразить, и все это время моя противница, Черил, держала руку у меня на плече, щипая меня ногтями, а в другой руке держала посох. На фонографе началась запись, и стало играть «Рождество». Волхвы вошли с самым торжественным видом. Лерой принес большой ларец с золотом и вручил его мне. Я сказала:

- Спасибо тебе, о король, ибо ты пришел издалека.

И тут Черил, эта крыса, говорит:

- Да, издалека! - громко, изо всех сил. Она не должна была это говорить. Она начала говорить все, что ей в голову приходило, лишь бы звучало религиозно. Лерой задыхался в своей бороде, а я так сильно качала колыбель, что кукла-Иисус упала на пол. Я решила, что в эту игру можно сыграть вдвоем. Так что я наклонилась над куклой и проговорила самым нежным голоском:

- О, милый мой малютка, надеюсь, ты не ушибся. Давай-ка, мама тебя положит в постельку.

Лерой чуть не умер на месте, не зная, что делать, и начал что-то еще говорить, но Черил отрезала:

- Не беспокойся, Мария, дети все время выпадают из колыбели.

Этого ей, жадюге, показалось мало, и вот она продолжает, как она была плотником в чужой земле, и как мы прошли столько миль, чтобы у меня мог родиться ребенок. Она трещала без остановки. Все время, что она провела в воскресной школе, теперь для нее окупилось, потому что у нее в запасе была одна история за другой. Я не могла больше терпеть, так что вмешалась, когда она рассказывала про мытарей:

- Да заткнись ты, Иосиф, ребенка разбудишь!

Мисс Поттер за кулисами была ошарашена, и пастухи не знали, что им делать, потому что они стояли позади и ждали, чтобы войти. Как только я приказала Иосифу заткнуться, мисс Поттер выпихнула пастухов на сцену.

- Мы видели звезду издалека, - высоким голосом запел Роберт Прэтер, - и пришли, чтобы почтить новорожденного Царя.

В это время Барри Олбридж, другой пастух, описался прямо здесь, на сцене, так он боялся. Иосиф увидела свой шанс и сказала повелительным голосом:

- Ты не должен писать перед маленьким Господом Иисусом. Ступай назад в свои горы.

Это меня взбесило.

- Пускай писает, где хочет. Здесь же хлев, как-никак!

Иосиф поднялся во весь рост и начал посохом выталкивать Барри со сцены. Я соскочила со стула и вырвала посох из ее руки. Она схватила его обратно.

- А ты сядь и за ребенком смотри! Что ты за мать такая?

- Никуда я не сяду, если ты рот не закроешь!

Мы дрались и толкались, пока я не подловила ее, когда она запуталась в своем длинном голубом плаще. Она пошатнулась, я ее толкнула, и она слетела со сцены в зал. Мисс Поттер высунулась на сцену, взяла меня за руку и спокойным голосом сказала:

- Теперь, дамы и господа, давайте споем приличествующую случаю песню.

Мисс Мартин за пианино начала «Придите к Младенцу»^{9}.

Черил была внизу, среди складных стульев, и ревела в три ручья. Мисс Поттер потянула меня за сцену, где я начинала петь. Я понимала, что нарвалась.

- Молли, Черил неправильно сделала, что заговорила без спроса, но ты не должна была сталкивать ее со сцены.

И она отпустила меня, даже по уху не дала. Лерой был удивлен не меньше, чем я.

- Хорошо, что она не стала беситься. Но еще погоди, тетя Кэрри и Флоренс доберутся до тебя.

Это было правдой, Кэрри чуть не лопнула от гнева, и мне пришлось оставаться дома битую неделю, и все это время надо было делать разные дела: мыть тарелки, гладить, стирать, даже стряпать. Это заставило меня бросить мысли о женитьбе на Леоте Б.Бисланд, если она не станет делать работу по дому, по крайней мере, наполовину. Теперь надо было найти способ выяснить, согласится ли на это Леота.

Всю эту неделю я думала, как попросить Леоту, чтобы мы с ней поженились. Можно было бы умереть перед ней, и это было бы моими последними словами. Если бы она сказала «да», я бы чудесным образом воскресла. Послать ей записку на цветной бумаге с белым голубком. Подъехать к ее дому на лошади Барри Олдриджа, спеть песню, как в кино, а потом она села бы со мной на лошадь, и мы бы умчались в закат. Никакой из этих способов не казался верным, так что я решила просто пойти и спросить.

На следующий понедельник после школы Лерой, Леота и я шли домой. Я дала Лерою дайм^{10} и сказала, чтобы он шел к мисс Хершенер и купил мороженое. Он не возражал, ведь его брюхо всегда было для него на первом месте.

- Леота, ты думала о том, чтобы выйти замуж?

- Ну да, я выйду замуж, и у меня будет шесть детей, и я буду ходить в фартуке, как мама, только муж у меня будет красивый.