И почему, Боже милосердный, каждый его взгляд, мимолетное прикосновение лишают ее способности трезво мыслить и невольно бросают в жар?

Покраснев, она выкинула Хока Вэлбренда из головы. Нужно думать о побеге, а не о похитителе. Во всяком случае, пока его здесь нет, за что она благодарна небесам.

По крайней мере его боевой конь оказался сговорчивее хозяина. Илдфаст, повинуясь поводьям, быстро нес Авриль в долину через луга, чередующиеся с холмами. Ветер, напитанный запахами листвы и распустившихся цветов, трепал ей волосы и юбки. Море высоких трав колыхалось вокруг под его порывами.

Селение, показавшееся впереди, стояло в плодородной зеленой долине, зажатой между океаном и цепочкой гор; вдали Авриль различала зубчатый ряд скалистых вершин.

«Это место могло бы показаться красивым, — неохотно признала Авриль, — если бы я попала сюда по своей воле».

На подступах к городу, который был гораздо больше, чем представлялось издали прошлой ночью, она пустила коня рысью. Показались крыши больших и маленьких домов — деревянные или крытые соломой. Авриль озадачила одна странность: нигде не было видно ни ворот, ни стен, ни башен, ни иных заградительных укреплений. Лишь один часовой нес службу.

У Авриль упало сердце: эти люди не оставили бы свои дома беззащитными, если бы безоговорочно не доверяли утесам, скалистым берегам и туману — те делали остров действительно неприступным и исключали возможность вторжения.

И побега.

Конь застучал копытами по гладким камням мощеной мостовой на широкой улице, по которой Авриль въезжала в предместье города. В воздухе стоял гул голосов людей, говоривших на непонятном норманнском наречии. Все они — мужчины, женщины, дети — были заняты своими обычными делами. Два мальчика лет пятнадцати шли вдоль дороги с удочками на плечах. Кузнец бил молотом по наковальне. Домохозяйки, свесившись из окон, болтали с подругами. Собака отчаянно лаяла на стайку гогочущих гусей.

Оглядевшись, Авриль изумилась. После вчерашнего пребывания в окружении исключительно мускулистых, загорелых викингов, она не ожидала увидеть такой мирный, такой… обычный город. Один за другим горожане поворачивали к Авриль головы и, опуская свои корзины, тюки, орудия труда, провожали ее взглядами.

Авриль казалось, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди. На какое-то мгновение она пожалела, что не надела брошь, которую Хок приколол ей к платью накануне вечером, — она ведь отказалась носить символ своей принадлежности ему.

Но как без него воспримут эти люди появление странной незнакомки, особенно такой — Авриль прекрасно представляла себе, как выглядит, — с всклокоченными волосами, в пропотевшем и забрызганном грязью после долгого путешествия платье? Может, проявят недоброжелательность и даже враждебность?

Несколько человек в толпе, указывая на нее руками, начали быстро о чем-то переговариваться. Все смотрели с удивлением и живым любопытством.

Потом некоторые начали улыбаться, выкрикивать что-то похожее на приветствия.

Наконец, бросив свои занятия, все собрались вокруг нее, кланяясь и кивая. Авриль натянула поводья и остановила коня, встревоженная оказанным вниманием.

Илдфаст вскинул голову, и Авриль вспомнила, что сидит на лошади Хока. Сколь мало ни рассказал он ей о себе, можно было понять, что среди этих людей он занимает довольно видное положение.

Очевидно, его жена — или, точнее, женщина, которую они считали его женой, — должна была заслуживать определенного уважения.

— Добрый… добрый вам день, — неуверенно произнесла Авриль, как никогда сожалея, что не знает хоть нескольких слов на их языке. Всю жизнь она обожала изучать языки: чужие слова, яркие и необычные, завораживали ее так же, как других женщин завораживает обилие приправ на кухне. Но сейчас, когда искусство владения чужим языком было нужно больше всего, она оказалась беспомощна. — Не говорит ли кто-нибудь из вас по-французски?

Едва ли в этом гомоне кто-то расслышал вопрос — ее появление вызвало страшную суету. Десятки людей выходили из домов и присоединялись к толпе, желая взглянуть на нее. Прежде чем она успела понять, что происходит, кто-то вложил ей в руки букет цветов, потом корзинку с фруктами.

— Постойте… нет… мне не нужны никакие подарки?.. Мне нужно найти подругу. Я…

Илдфаст норовисто фыркнул и сердито попятился. Какой-то мужчина взял его под уздцы и успокоил. Другой вплел цветок в его гриву. И прежде чем Авриль или ее конь успели выразить несогласие, праздничная процессия уже вела их в город. Кто-то затянул песню.

— Подождите, подождите!.. — кричала Авриль, ошеломленная тем, как радовались эти люди знакомству с ней. — У меня нет времени. Мне надо найти мою подругу Жозетт…

— Авриль!

Обернувшись, Авриль увидела Жозетт, протискивающуюся сквозь толпу.

— О, слава Богу! — Авриль соскользнула с седла, передала кучу подарков стоявшему рядом горожанину и бросилась к подруге.

Жозетт горячо стиснула ее в объятиях:

— Авриль…

— Жозетт, Боже милосердный, с тобой все в порядке? — Она отступила на расстояние вытянутой руки и вздохнула с облегчением: Жозетт, судя по всему, пребывала в добром здравии. — Хок сказал мне, что никто не причинит тебе вреда, но я не знала, можно ли верить…

— Не беспокойся обо мне, Авриль. Со мной все прекрасно.

Это я о тебе тревожилась. Мы с Келданом после завтрака остановились возле твоего ванингсхуса…

— Кто? У моего — чего?

— Ванингсхуса. Так они называют свои странные жилища. — Жозетт махнула рукой в сторону протянувшихся вдоль улицы домов, большинство из которых были выстроены так же, как дом Хока: длинные каменные сооружения, крытые соломой или квадратными деревянными балками.

— А кто такой Келдан?

— Так его зовут. — Жозетт указала на высокого темноволосого мужчину, расталкивавшего толпу. Пробившись наконец к Жозетт, он встал рядом с ней — тот самый человек, который «женился» на ней накануне во время ночной церемонии.

— Он знает всего несколько слов по-французски, — продолжала Жозетт, беря Авриль под руку и увлекая ее вперед. Часть праздничной толпы последовала за ними, кто-то вел Илдфаста под уздцы. — Я не понимаю почти ничего из того, что он говорит, но он был весьма добр со мной.

— Жозетт, он похитил тебя! — Авриль, сдвинув брови, грозно посмотрела на улыбающегося во весь рот похитителя подруги. — Это едва ли можно назвать добрым отношением.

— Да, ты, конечно, права, — поправилась Жозетт, чуть покраснев. — Но… он вел себя так по-рыцарски. А сейчас показывает мне город.

— Келдан показывает тебе город? — эхом отозвалась Авриль, удивленная и немного рассерженная из-за того, что подруга, казалось, была очарована своим красивым спутником.

— Да, и когда мы остановились у твоего ванингсхуса — он научил меня нескольким словам на своем языке, — тебя там не было.

— Я решила прокатиться верхом. Жозетт кивнула.

— Я так и думала, что ты осматриваешься… — Она бросила взгляд на стоявшего рядом мужчину и понизила голос до шепота: — Ты придумала, как отсюда убежать?

Авриль колебалась. Она боялась напугать подругу своей новостью. Но Жозетт вовсе не казалась испуганной. И в конце концов, должна же она отдавать себе отчет в сложившейся ситуации.

— Жозетт, судя по тому, что мне удалось увидеть, Гастон со своими людьми не сможет нам помочь. Думаю… думаю, нам следует полагаться только на собственные силы.

— Ну, ты что-нибудь придумаешь. Не сомневаюсь.

Прежде чем Авриль успела поведать ей, что на Асгарде нет кораблей, к ним обратился Келдан:

— Идти смотреть. — Он говорил по-французски с сильным акцентом, трогая Жозетт за плечо и показывая на боковую улочку. — Хорошее место. Идти смотреть.

— Он хочет нам что-то показать, — недоверчиво глядя на него, предположила Авриль.

— Да… — Жозетт обменялась взглядом с Авриль, потом пожала плечом. — Не думаю, что от этого будет какой-нибудь вред, а ты? Это и впрямь самый прелестный город, какой мне доводилось видеть. Он напоминает некоторые деревушки в Бретани.