Любопытное осмысление представляет прохвост. Присутствие хвоста в этом слове, конечно, не лестно, но и не слишком обидно; оно, пожалуй, даже придает этому ругательству малосерьезный характер.

Между тем это слово само по себе не заключает ничего обидного. Напротив, по своему происхождению оно даже очень почтенное. Это — латинское пропозитус — начальник, буквально поставленный впереди. Во французском языке оно обратилось в прево (prèvôt) — со значениями купеческий старшина, городской голова, комендант города, войска. Польское пробощ тоже было почтенным званием. В немецком пробст — глава церковной епархии. Но вариант этого же слова, немецкое профост, или профос, стал названием неприятной должности тюремного надзирателя, чаще всего унтер-офицера при караульне, где содержались арестованные солдаты. Это слово перешло к нам вместе с должностью в XVIII веке, когда приняты были у нас немецкие военные порядки. Во флоте профос был чем-то вроде вахтера или завхоза. В старинном морском уставе обязанности профоса определяются так: он должен следить за чистотой, «а особливо, дабы люди для телесного испражнения ходили в указанное место, а в неуказанных местах отнюдь бы того не чинили, а также должен чинить наказания и казни по указу». Следовательно, профос был и исполнителем телесных наказаний, должность, конечно, не привлекательная, тем более, что это был свой брат-солдат, который нередко злоупотреблял своим положением, проявляя усердие в глазах начальства.

Звук ф, который был искони чужд славянским языкам, — потом он появился из глухого в (мы произносим вставши как фстафши) — в народных говорах передавался у нас как хв, например, хвакт вместо факт. Здесь же действовала и игра слов — прохвост звучало чем-то вроде прихвостня.

Многие слова, даже важные по значению, даже вошедшие в научную терминологию, созданы по случайной ошибке. Каннибал вошло во все европейские языки в значении людоед. Но это — неточная передача имени Кариба — так называло себя первое племя, которое встретили европейцы, открыв Америку. Карибы были людоедами. Но на карибском языке это слово означало храбрый. Подобным образом первые европейцы, попавшие на остров Борнео, услышали от туземцев побережья слово орангутанг, означавшее лесные люди. Так как европейцы впервые здесь увидели крупных обезьян азиатской породы, то они решили, что таково туземное название этой человекообразной обезьяны: лесной человек. На самом деле туземцы называли этим именем людей, живших во внутренних лесах острова. Тем не менее это ошибочное название прочно укоренилось в научной терминологии за обезьянами.

Замечательный и редкий случай, когда ошибка возникает из-за простой описки, представляет термин зенит — точка пересечения небесного свода вертикалью, проведенной от наблюдателя, — отсюда в переносном смысле высшая точка, например «в зените славы, счастья». Слово это не коренное в европейских языках. Однако и в других языках его тоже не найти.

Дело в том, что старинный ученый, еще в средние века, разбирая арабскую астрономическую рукопись, неаккуратно передал латинскими буквами одно слово. То ли последняя черточка буквы m оказалась на отлете, не связанной с первыми, то ли перо случайно задело бумагу влево от следующей буквы, только переписчик прочел ni вместо m. Так создалось слово зенит, мнимо-арабское и вообще мнимое слово. Ошибка обнаружилась гораздо позднее, когда зенит стал уже общеустановленным научным и литературным термином и упрочился во всех языках.

Подлинное же арабское слово земт, или замт, означает путь, направление — подразумевается направление, в котором смотрит наблюдатель. Земт с арабской определительной частицей аль — в данном случае аз вследствие следующего з — и в форме множественного числа аз-зумут (направления линии) также вошло в европейскую астрономию: азимут — это угол, образуемый небесным меридианом и вертикальной плоскостью, проведенной через местонахождение звезды.

Любопытные ошибки бывают и в другом роде — в самом значении слова.

Адамовым яблоком называется во всех языках Европы кадык, хрящ гортани, выступающий у мужчин под подбородком. Откуда это выражение?

«Книга Бытия» (часть Библии) рассказывает, что бог изгнал первых людей, Адама и Еву, из рая за то, что они, вопреки его запрещению, поели плодов с дерева добра и зла, росшего в самой середине райского сада. Рассказ этот в Средние века знали решительно все — Библия почиталась энциклопедией знаний, полученной прямо от бога. Анатомию же знали плохо даже ученые, потому что изучать ее на трупах считалось кощунственным.

Поэтому, когда средневековый ученый встретил в еврейском медицинском трактате выражение тапуах та адам в значении кадык, то он естественно связал его с библейским рассказом о злополучном плоде райского дерева. Тапуах может означать любой плод. В данном случае, конечно, это должно было значить яблоко, решил он. Ведь не шишки же росли на этом чудесном запрещенном дереве!

Но почему же кадык назван яблоком Адама? Ясное дело — потому, что в назидание грешнику (это ведь было первое преступление вообще) и всему будущему человечеству кусочек яблока застрял в горле Адама, образовав выступ на шее, который и передается всем сынам человеческим, как клеймо первородного греха!

Для того времени это было остроумное и убедительное объяснение.

На самом деле было не совсем так. Грех тут был, но не Адама, а наивного средневекового ученого. Адам по-еврейски значит мужчина, как ева — это женщина. И тапуах может значить не только яблоко, но и шишка. И кадык просто-напросто и был назван по-еврейски шишкой мужчины. И грехопадение Адама, и райские плоды добра и зла здесь совсем ни при чем.

От этих слов-ошибок нужно отличать слова-калеки. Так, французское мигрень означает головную боль, характерную тем, что болит обычно та или другая половина головы; слово появилось из греческого гемикрания, буквально полуголовье. Арника — растение, отвар которого применяется при ушибах и порезах, его название происходит от греческого птарника — буквально чихательная, потому что трава эта вызывала чихание. Луза — сетка или мешок по углам бильярда, в которую нужно загнать шары, — не что иное, как французское блуза, первоначально означавшее небольшой островок необработанной земли между полями, овраг. Мешок бильярда был тоже своего рода «оврагом» на окраине зеленого поля стола. Французское блуза как рабочая рубашка, вероятно совсем другое слово, первоначально означавшее вид шерсти. Арабское любан Джави (Явский ладан, ароматная смола) обратилось подобным же образом в бензой, от которого произведен и наш термин — бензин; здесь от имени Ява остался только след — звук з, образовавшийся из дж.

Но такие усечения происходят не только с иностранными словами. В старину в немецком городе Иоахимстале чеканилась крупная серебряная монета, которую поэтому и назвали иоахимсталер, то есть иоахимстальской. Но слово было очень длинное, а монетка ходкая; его и сократили в талер (Taler). Любопытно, что на Руси эту монету называли ефимком, то есть оторвали, наоборот, начало слова, имя Иоахим, которое соответствует нашему Ефим. Измененный голландским, а затем американским произношением, талер превратился в доллар (dollar).

Иногда же, напротив, слово переходит в другой язык с излишком, например, с определительной частицей, артиклем. Так, в слове трюм (и родственном ему трюмо) лишним оказывается начальное т: голландское хет рюм значит промежуток — между дном и полом судна, между двумя окнами. А в слове лафет излишке начальное л: французское афю (afrut) было заимствовано вместе с определенным артиклем le: 1'affflt стало лафетом.