Гарнет повернула голову, и они долго смотрели друг другу в глаза. А потом Флинт выплеснул остатки давно остывшего кофе, поднялся и пошел прочь.

Гарнет хотела его догнать. Объятая любовью, она понимала, что делает ему больно, и это разрывало ей сердце. Он был таким гордым. Слишком гордым, чтобы это признать. Она все видела. И чувствовала его боль. Потому что боль была и ее тоже.

Сколько времени им оставалось пробыть вместе? Вот приедут в Абилин, и Флинт снова отправится на поиски убийц своей матери. Но по крайней мере до тех пор им не следовало разлучаться. Она было поднялась, чтобы последовать за ним. Но тут ее мысли прервала Мод:

— Ты возвратишься в Калико, Гарнет?

— Ты о чем? — Молодая женщина снова уселась на землю.

— Я спросила, ты собираешься возвращаться в Калико?

— Вряд ли.

— Значит, раздумала брать у меня закусочную?

Гарнет вспомнила о ребенке и представила, как трудно будет его вырастить в городе, где все знают, что у него нет законного отца.

— Будет разумнее, если я не вернусь в Техас.

— И мне не хочется возвращаться к стряпне. Пожалуй, обзаведусь небольшим ранчо. — Мод повернулась к Джебу: — Если вы с братом не будете против, можно подумать, чтобы стать партнерами. По соседству с «Трипл-М» есть вполне подходящее ранчо.

— Ты серьезно, Мод? — удивился Джеб. — Вот было бы здорово! И Джою больше не пришлось бы обо мне заботиться.

— Ну что ж, это можно устроить. Вот приедем и поговорим с Беном Фрэнксом. Может, и его удастся к чему-нибудь приспособить. Тогда ему не придется покидать «Флайнг-Ф». Вы многому научились во время дороги — теперь не пропадете. Как тебе мое предложение?

— Поскачу прямо сейчас, расскажу о нем Джою. Я люблю тебя, Мод! — Юноша поцеловал ее в щеку и, сорвавшись с места, бросился к лошади.

— Славно, что ты хочешь помочь ребятам, — порадовался за Джоя и Джеба Люк.

— Они милые мальчики. Джой такой серьезный. Очень напоминает тебя в юности. А Джеб — точь-в-точь Клив. Перед его улыбкой не устоит ни одна девчонка.

— А моего малыша совсем разморило. — Люк радостно посмотрел на уснувшего на руках Джоша. — Пора нести в фургон и укладывать в постель.

— Я с тобой, — поднялась Хани, и Люк, держа сына одной рукой, другой обнял жену за плечи. Следом за ними засеменил верный Амиго.

— И мне пора, — спохватилась Мод. — Почищу кофейник, а потом — на боковую. Утро не за горами. Доброй всем ночи.

Гарнет и Клив простились с кухаркой, и она побрела к своему фургону.

— Мне тоже пора спать, — объявила Гарнет. — А то и ты из-за меня не ложишься.

— Мне это только приятно, — галантно ответил Клив. — Я всегда рад побыть в твоем обществе.

— Тогда еще немного посижу. Пусть Люк и Хани пожелают друг другу спокойной ночи. — И она посмотрела в ту сторону, где несколько минут назад в темноте растворился Флинт.

Когда на следующее утро их разбудила Мод, Флинта в лагере не было. На вопрос, куда он делся, Мод ответила, что поехал на разведку. Настроение Гарнет еще больше упало: значит, теперь, ближе к отъезду, он не прощается с ней на ночь, как раньше.

Но вскоре после полудня Флинт снова объявился в отряде и о чем-то пошептался со старшим братом. Люк созвал остальных и, посерьезнев, объявил:

— Похоже, Флинт привез нехорошие вести. Сам расскажешь или мне говорить?

Следопыт, отдыхая после скачки, закинул ногу на луку седла.

— У нас на пути река с солончаковым дном, и в воде полно соли. А коровам нужна пресная вода, — тревожно нахмурившись, добавил Флинт.

— А нельзя это место как-нибудь обойти? — поинтересовался Клив.

Флинт покачал головой:

— Я обследовал русло миль на пять к востоку и западу — везде одно и то же.

— Придется перегонять стадо здесь, и как можно быстрее, — заключил Люк.

Все промолчали, и только Клив высказал вслух тревожную мысль, которая ни у кого не выходила из головы:

— Коровы все равно попробуют пить.

— От нас зависит, чтобы этого не допустить, — подал голос Флинт.

— Н-да, — протянул Люк. — Как только загоним стадо в реку, нужно сделать все, чтобы ускорить бег животных.

— Но коровы не могут пробегать больше четырех миль, — напомнил Клив. — А на таком небольшом расстоянии им может взбрести в голову повернуть обратно и вернуться к воде.

— Впереди в пяти милях есть небольшая речушка, — сообщил Клив. — Если гнать как следует, можно до нее дотянуть.

Люк по-прежнему хмурился.

— В лучшем случае мы потеряем несколько телят, в худшем — по пятьдесят фунтов веса с каждой коровы. А от костлявых животных в Абилине прибыли не жди.

— Будет гораздо хуже, если от плохой воды начнутся болезни и падеж, — перебил его Флинт.

— Найдем хорошее пастбище и дадим денек погулять — авось прибавят в весе, — предложил Клив.

Люк кивнул:

— Я тоже об этом подумал. Теперь вот что. Через пару миль коровы почуют воду и бросятся к ней бежать. Держите их кучно и не давайте разбредаться. Стадо погоним через реку по моему сигналу. Фургоны, чтобы не мешали, пойдут сзади. Джеб, ты тоже погоняй лошадей. Нельзя допустить, чтобы и они напились соленой воды.

Он обвел глазами отряд:

— Каждый понимает, что должен делать? — и дождался, чтобы все кивнули. — Гарнет, тебе лучше перебраться в один из фургонов. Я не хочу, чтобы ты опять пострадала.

— Чтобы стадо все время бежало, нужно как можно больше погонщиков. Я буду осторожна, Люк.

— Хорошо. Но никуда не суйся. Держись в стороне. Помни, что после быстрого бега лошадь вполне способна споткнуться и упасть. Поэтому не ныряй в глубь стада. Будь осторожна. Удачи!

Как и предполагалось, немного погодя коровы почуяли воду и прибавили шаг, но шесть погонщиков гнали их кучно и не давали разбредаться, Когда передние животные оказались у реки, Люк несколько раз выстрелил в воздух, и стадо грохочущим ураганом понеслось вперед.

Гарнет, размахивая кнутом и крича, скакала рядом и слышала, как топот копыт перекрывали возгласы мужчин и пистолетные выстрелы. На противоположной стороне мелькнул Люк, и она поняла, что где-то там должен быть и Клив. И в вихре всеобщего гвалта разобрала, что сзади их настигали лошади. Несущуюся фалангу туш и рогов теперь не так-то просто было остановить. Вода взметнулась в разные стороны, когда животные кинулись через мелкий поток. Но им не дали остановиться и погнали дальше. Через несколько миль коровы замедлили бег и попытались повернуть обратно к воде.

Но усталые всадники, крича и напирая с боков и сзади, заставили стадо повернуть к северу. Вот Джой раскрутил лассо и накинул на рога одной из коров. Но другая с разбегу вспорола живот его лошади. Юноше удалось соскочить невредимым, но несчастное животное рухнуло в лужу крови и тут же испустило дух.

Надвигающиеся сумерки еще больше затрудняли движение, пока коровы вновь не почуяли вдалеке воду и не ускорили бег. Теперь стадо без понуканий устремилось вперед, и Гарнет перевела кобылу на рысь, ослабила поводья и, откинувшись в седле, немного расслабилась. Внезапно поводья выскользнули из рук — лошадь споткнулась в шакальей норе, и Гарнет бросило вперед. Она закричала и инстинктивно подставила под удар плечо, чтобы защитить младенца в своем чреве. И, кувыркаясь в воздухе в показавшиеся бесконечно долгими мгновения, поняла, что боится не за себя, а за малыша.

Гарнет лежала на спине в пыли канзасской прерии, рядом молотили землю копыта рассерженных коров, но она Понимала, что нет ничего важнее, чем уберечь вынашиваемого в утробе ребенка. Она приехала в Техас в одном-единственном платье, а уезжала с самым бесценным даром Всевышнего.

Напряжение последних недель не позволяло ей осознать, какая на нее снизошла благодать. Она машинально прикрыла ладонью живот. И как будто обретая способность ощутить в себе новую жизнь, материнским чутьем поняла, что ребенок цел. Тогда она возвела к небу глаза и вознесла благодарственную молитву.

Галопом подскакал Флинт и на ходу соскочил с лошади.