Мод, побледнев, смотрела на все больше и больше запутывающегося князя.

– Будьте добры подождать немного в соседней комнате – сказал капитан и жестом показал Седлинцу, чтобы он проводил князя.

Старик бросил с порога озабоченный взгляд на Мод.

– Все будет в порядке, – сказала девушка. Князь вышел, опустив голову.

– Мод Боркман?

– Да.

– Без определенных занятий?

– Почему же? Я – ассистентка профессора Декера. Маркхейг удивленно приподнялся с места.

– Что?!.

Почему это вас так удивило?

– Но ведь… разве вы не знаете… что человек, умирающий от бубонной чумы, и есть профессор Декер?!. Воды… скорее… коньяку… положите ее сюда на диван.

Слова Маркхейта словно громом поразили Мод, и она без чувств повалилась на пол.

Капитан с забавным выражением беспомощности на лице почесал себе затылок.

– Черт его знает…

– Вам лучше? – спросил Маркхейт у девушки.

– Дда…

Она приподнялась и медленно опустила ноги на пол.

– Что… что с профессором?

– Бубонная чума… Надежды почти не осталось. Он все время без сознания, сильная горячка и типичные признаки сепсиса. Лимфатические узлы распухли… одним словом… медицина тут беспомощна… Все, что мы можем сделать, это давать ему болеутоляющие…

– Никакой надежды?…

– Ну… Бубонная чума, что ни говорите… Очень жаль, одним словом, потому что это большой ученый…

– Чем вы объясняете, мисс Боркман, – спросил капитан, – то, что шеф не сообщил вам, что тоже собирается приехать сюда? У вас были неважные отношения?

– Нет. Профессор очень хорошо относился ко мне и… Она умолкла.

– Может быть, я могу объяснить это, – сказал Маркхейт. – Мне удалось несколько минут поговорить с больным. Он приехал сюда инкогнито. Хотел, не вмешивая в это дело полицию, перехватить здесь одного из своих сотрудников, обманувшего его доверие… – Маркхейт выразительно посмотрел на Мод.

– Вам что-нибудь известно об этом? – спросил у Мод капитан.

– Нет. Во всяком случае речь не могла идти обо мне.

– А что вы знаете о преступлении, совершенном в семидесятом номере?

– Многое!

– Расскажите, пожалуйста. Мод спокойно ответила:

– Это я убила доктора Ранке.

После мгновенья мертвой тишины капитан так стукнул кулаком по столу, что подскочила чернильница.

– Черт бы побрал…

– Не понимаю вас… – удивилась девушка. – Я хочу признаться во всем. Доктор Ранке в 11 часов вечера накануне убийства – он ведь уже тогда был у больного, но только на следующий день констатировал чуму – прислал мне письмо. Вот оно.

Капитан прочел вслух протянутое ему письмо. Вот что стояло в нем:

«Многократный убийца Боркман и его дочь могут ждать пощады лишь от меня. В три часа ночи выйдите в холл и принесите с собою записи. Д-р Р.»

– О каких записях идет речь?

– Я не знаю…

– Кто этот «убийца Боркман»?

– Мой отец.

– Где он сейчас?

– Не знаю. Когда начались репрессии, он бежал из Москвы. Мы с матерью тоже бежали и поселились в Батавии, воспользовавшись покровительством и гостеприимством князя Сергея.

– Что хотел от вас Ранке?

– Шантажировать меня. Я пошла на ночную встречу с ним. Он сказал, что скроет ото всех мое происхождение и то, что я – дочь убийцы, если я добуду для него у князя десять тысяч гульденов.

– И что же?

– Он дал мне срок до следующего дня.

– Что произошло на следующий день в коридоре, где вас видели вместе с князем примерно в то же время, когда произошло убийство?

– Князь пошел к себе в номер за перчатками – он всегда надевает их к обеду. Как раз в это время из номера господина Линднера вышел доктор Ранке, увидел меня и, пригласив и комнату, начал требовать денег. Я заметила небольшой кинжал, лежавший на столе, схватила его, ударила доктора в спину и поспешила вдогонку за князем. Он удивился, увидев, что я жду его у дверей, но ничего не сказал. Мы снова вышли в коридор к семидесятому номеру. Уже на лестнице князь сказал мне, что на минутку покинет меня, а затем пришел и попросил меня вернуться в мой номер.

– На основании сделанного вами признания я должен арестовать вас.

– Разумеется. Я бы только хотела, чтобы вы разрешили мне ухаживать за профессором Декером. Ведь все равно, где держать меня под арестом…

– Я не могу разрешить это…

В комнату вбежал полицейский.

– Прошу прощения, господин капитан!… Князь заявил, что желает сделать признание… Это он убил доктора Ранке…

На мгновенье капитану почудилось, что он сходит с ума.

– Это неправда, – сказала Мод. – Князь думает, что может спасти меня, взяв на себя вину. В это мгновенье вошел князь.

– Оставь, Мод… – сказал он тихо. – Я убил доктора Ранке еще прежде, чем постучал к тебе. Он стоял у телефона в номере Линднера, дверь была приоткрыта. Я услышал, как он просит соединить его с семьдесят вторым номером. Меня охватила ярость. Я вырвал трубку у него из рук, начал что-то говорить, но он только рассмеялся и повернулся, чтобы уйти. Моя рука нащупала случайно кинжал… я схватил его и…

– Неправда! – крикнула Мод.

– Не надо пытаться спасти меня. Это сделал я. Можете меня арестовать.

Элдер сидел, не вмешиваясь, и делал какие-то заметки в своем блокноте. Капитан по временам обменивался с ним взглядом.

Наконец капитан кивнул Седлинцу и повернулся к допрашиваемым.

– Я принял к сведению все услышанное. Сейчас я прошу вас вернуться в свои комнаты и впредь до дальнейших распоряжений находиться там.

После того как Седлинц вышел вместе с князем и Мод, капитан повернулся к Элдеру.

– Чертова история. Такого со мной еще не бывало. Три кандидата на одно убийство.

– Четыре. Ведь окровавленная салфетка была в кармане у Вангольда.

Капитан опустил глаза, разглядывая свои ногти.

– Гм… По-моему, вы что-то записывали, – сказал он наконец совсем тихо.

– Да… Несколько основных моментов этого дела.

– Серьезно? Кто же, по-вашему, наиболее подозрителен?

– Тот кто унес ковер.

– Но почему?

– Потому что он ушел из номера самым последним, а значит, прятался там, когда вошел первый подозреваемый, и, увидев, что труп забрали, ушел, унося с собою ковер.

– Этот человек не может быть князем, Линднером, мисс Боркман или синьорой Релли?

– Нет. Все они встречались друг с другом сразу после убийства. Ковра ни у кого из них не было.

– Самая подозрительная – эта итальянка!

– Все одинаковы, – сказал Элдер. – У каждого из них нет алиби на несколько минут как раз около времени убийства.

Маркхейт встал.

– Я иду обедать. Хотел бы только еще услышать, что вы-то, Элдер, думаете обо всем этом деле?

– Немного застопорилось. На мой взгляд, лучше было бы разрешить нашим подозреваемым свободно разгуливать по дому и понаблюдать за ними.

– До тех пор, пока мы не знаем, куда девалась миссис Вилльерс, я не могу согласиться на это, – коротко ответил капитан.

– Во всяком случае, господин капитан, разрешите мне поискать ковер.

– Каким образом?

– Обыщем все комнаты без исключения. Речь идет о ковре размером два на три метра. Он может быть спрятан только где-нибудь в шкафу или под кроватью. Там, где ковер, там и убийца.

– Не возражаю. Можете осмотреть комнаты.

– Это может оказаться полезным, даже и невзирая на ковер, – сказал Элдер и вышел.

Молодой человек проснулся. Его не удивило ни то, что он спал в ванне, ни то, что он совершенно голый, если не считать надетого на голову тропического шлема. Такие вещи последнее время были, так сказать, в порядке дня. Поразился он тому, что вода, хлещущая из крана, давно уже переполнила ванну и слоем в несколько миллиметров залила пол.

Где он?

Постепенно в голове у него начинало проясняться… Ли Синг… Брунс… доктор Рейли и цветки мимозы…