– Гм… да. Признаюсь, мое мнение о вас изменилось… Раньше я думал, что вы обязаны своими успехами больше везению, чем знаниям.

– Чтобы чего-то добиться, нужно и то, и другое. Вошел Седлинц вместе с толстым, похожим выражением лица на ребенка, певцом. Правда, дряблые мешки под глазами и жирные складки на подбородке говорили о том, что годы дают о себе знать… Он тяжело дышал, пожелтевшие, усталые глаза свидетельствовали о бессонной ночи.

– Садитесь, господин Линднер…

– Спасибо… – Линднер, пыхтя, сел. Капитан хотел показать ему кинжал, но тот исчез со стола… Куда же это он мог деваться?

– Небольшая формальность, – улыбаясь, проговорил Элдер. – Мы провернем по очереди алиби всех жильцов. Вы, насколько я помню, стояли в холле, когда капитан зачитывал распоряжение о введении карантина?

– Да.

– Но сразу же после этого вы вышли?

– Совершенно верно. Я поднялся к себе в номер, потому что устал… и мне было неинтересно…

– Что ж, в холле действительно было скучновато. В коридоре вы никого не встретили?

– Ну… Встретил князя Сергея, и мы с ним поздоровались.

– Больше никого?

– На лестнице стояла девушка, которая тоже живет на моем этаже. По-моему, она ждала князя.

– Это была Мод Боркман… Вы прошли прямо к себе в номер?

– Нет. Меня неожиданно позвала синьора Релли…

– Но ведь синьора была внизу, в холле!

– Да, но тем временем она тоже поднялась наверх. Она ехала лифтом и поэтому обогнала меня. Она попросила меня принести ей сумочку с деньгами, которую она забыла в холле.

– И вы принесли?

– В холле я ее не нашел. Совершенно не понимаю, куда она могла деваться…

– Спасибо, – сказал Элдер. – Будем считать, что с формальностями мы покончили.

– Пожалуйста… я всегда готов помочь полиции… – Линднер тяжело поднялся с места.

– Мне бы хотелось еще мимоходом выполнить просьбу господина Вольфганга, – с улыбкой проговорил Элдер. – Его люди во время уборки нашли в мусоре вот эту безделушку, и он не знает, кому она принадлежит.

Элдер вытащил из кармана кинжал. Глуповатое лицо Линднера прояснилось.

– Это моя вещь… сувенир. Память о втором акте «Волшебного стрелка». Это была моя лучшая роль.

– Как же это кинжал оказался в мусоре?

– Может быть, упал с письменного стола. Он у меня всегда там и лежал…

– Будьте добры обратиться за ним в дирекцию отеля… Это только формальность. Сами мы не можем возвращать найденные вещи… Еще только вот что… А коричневое пятно с ковра у вас не исчезло?

Дверь из соседней комнаты распахнулась и ворвалась синьора Релли.

– Довольно!

Линднер удивленно уставился на нее.

– Я хочу дать показания.

– Но… синьора…

– Пусть господин Линднер на минутку выйдет. Не бойтесь, ничего страшного не произойдет. Я просто хочу объяснить одно недоразумение…

– Я не уйду! Я хочу знать, что происходит… Что все это значит?

Элдер закурил сигарету и сказал:

– Садитесь, господин Линднер, и вы тоже, синьора. S'accomodi…

Услышав итальянское слово, женщина с выражением легкого удивления на лице села.

– Мне кажется, самое разумное – сразу же выяснить все. Мы никого ни в чем не подозреваем, и не случится ничего страшного, если и господин Линднер услышит правду. Так что прошу вас, синьора, мы вас слушаем.

Итальянка уже заметно успокоилась.

– Когда господин капитан начал уже зачитывать распоряжение, я увидела, что Линднер направился к лестнице. Походка у него была немножко неуверенной. Мне не хотелось, чтобы он продолжал пить – день и без того обещал быть достаточно трудным. Я решила зайти к нему и села в лифт. Подойдя к его номеру, я увидела, что дверь приоткрыта. Внутри в луже крови лежал труп…

Линднер слушал ее с окаменевшим лицом.

– Это был доктор Ранке, – сказал Элдер.

– Si! Это был он. Я знала, что все гости внизу, в холле…

– Тут вы ошибались.

– Тогда я считала, что ушел только Линднер. Ушел и, значит, алиби у него не будет, а в его комнате лежит труп. Я – хладнокровная и сильная женщина. Годы, прожитые с миссионером на Борнео, не прошли для меня зря. Дверь в номере напротив была открыта и подперта метлой. Видимо, уборщицу вызвали прежде, чем она управилась с работой. Я схватила труп – сила у меня, как видите, есть – и быстро перенесла его в тот номер. Номер был Вангольда, а у него-то ведь есть алиби. В этот момент я услышала голоса и прижалась к стенке. Дверь распахнулась, скрыв меня от глаз стоящего на пороге. Увидев труп, этот человек захлопнул дверь и куда-то побежал. Я тоже выскочила из номера. Выдернуть из Ранке кинжал я уже не решилась. Как раз тогда я и встретила в коридоре Линднера. Я отослала его в холл… Может быть, никто и не обратит внимания, что он уходил… А сама я поспешила к себе в комнату.

– По пути вы никого не встретили?

– Ну… Мод Боркман прощалась с князем Сергеем… на лестнице…

– Для меня было очевидно, что Ранке убили не там, где он был найден… – сказал Элдер. – На полу крови почти не было, а судя по протоколу вскрытия, ее должно было быть немало. Я сразу же задал себе вопрос: куда девалась кровь?

Линднер встал.

– Господа, я должен сделать признание. Это я убил доктора Ранке!

Вдова вскочила, но капитан вмешался на сей раз достаточно энергично:

– Сядьте, синьора, здесь ведется допрос! Вы должны только отвечать на вопросы.

Теперь надо быстренько выключить Элдера из допроса. До того, как наступит развязка. В течение получаса инспектор слишком уж оттеснил всех остальных на второй план. Хо-хо! Еще посмотрим, кто будет в выигрыше.

– Ваше имя? – задал вопрос капитан.

– Энрико Линднер.

Перед Седлинцем уже появился блокнот.

– Линднер – не итальянская фамилия.

– Мой отец был австрийцем, но я родился уже в Италии. В 1886 году, в Турине…

Усталый, изнервничавшийся человечек выглядел сейчас спокойным и сдержанным.

– Вы хотите признаться?

– Да, я признаюсь, что убил доктора Ранке, убил в своем номере.

– Как это произошло?

– Доктор Ранке постучался ко мне со словами, что прибыла полиция и просит всех спуститься в холл. Я отворил дверь, доктор вошел и удивился, что в номере живу я. Он считал, что это все еще номер той дамы, с которой я обменялся.

Элдер вскочил с места.

– Как?… В том номере… раньше жили не вы?…

– Нет, не я. Я жил в семьдесят втором, но швейцар попросил меня обменяться с одной дамой…

– Вы не знаете, кто она? – спросил капитан.

– Мод Боркман, – сказал Элдер.

– Продолжайте.

– Доктор спросил, не знаю ли я, куда перебралась та дама, которая здесь жила. Раздраженный его резким, нетерпеливым тоном, я ответил, что не знаю. Он схватил меня за плечо и начал орать на меня. Я оттолкнул его, он бросился на меня, и тут я ударил его случайно подвернувшимся мне под руку сценическим кинжалом…

– Почему вы решили сразу же после этого спуститься в холл?

– В дверь постучали снова. На этот раз спуститься в холл требовал уже полицейский. Я боялся, что он захочет войти, и поэтому сразу же вышел, а потом постарался поскорее вернуться назад, чтобы убрать труп. Синьора Релли, однако, отослала меня найти сумочку. Когда я вернулся к себе, трупа в комнате уже не было.

– А ковер? – спросил Элдер.

– Прошу прощения? – с непонимающим видом переспросил Линднер.

– Куда девался залитый кровью ковер? Я был вчера в вашей комнате и она оказалась единственной на всем этаже, где отсутствовал ковер.

– Да… сейчас, когда вы это говорите, мне и самому странно. Ковер исчез.

– Не понимаю, какое это может иметь значение, – перебил нетерпеливо капитан.

– По-моему, большое, – ответил Элдер. – Кровь убитого куда-то исчезла, а пролилась она, насколько я понимаю, на этот ковер.

– Каким образом убийца может не знать ответа на этот вопрос? Кроме него, никто не был заинтересован в том, чтобы прятать ковер!

Элдер откинулся на спинку стула и беззвучно присвистнул…