Две простые вещи — то, что войско Мамая выращивает хлеб и молится славяно-арийским богам, напрочь зачеркивает бурты исторических диссертаций и прочих академических глупостей, выступающих под личиной научного совершенства.

Естественно, эти же простые вещи напрочь отвергают версию самого «Сказания» о том, что Дмитрий Донской воюет с «погаными половцами», ведь согласно «Сказанию» он воюет именно с ними. Да, отвергают. Отвергают не только половцев. Отвергают печенегов, дунайских татар, монголов и вообще всех им подобных. Отвергают по одной простой причине:

НЕ БЫЛО ПОЛОВЦЕВ И ИМ ПОДОБНЫХ В «СКАЗАНИИ» ИЗНАЧАЛЬНО!

Изначально в «Сказании» были только «поганые» (без половцев), что означает «язычники», и были «сыроядцы», что опять же обозначает «язычников».

К слову, косвенное опровержение по этому вопросу мы встретили откуда не ждали… Александр Бушков настаивает, что «поганые» — это не обязательно язычники. В своей книге «Россия, которой не было» он пишет об этом так:

«…привожу фразу целиком: «…и монастырь Печерский пресвятой Богородицы зажгли поганые…»

Грабя и поджигая Киев, в том числе монастыри и церкви, поганыеподожгли и Печерский монастырь. Но позвольте, в войске Андрея Боголюбского, разоряющем Киев, нет ни единого «нехристя» (кочевника. — Прим. Бушкова) или иного «степного человека». Только русские дружинники одиннадцати князей!

Вывод однозначен: словом поганыена Руси порой называли не только кочевников-иноверцев, но и попросту «противника». Который сплошь и рядом был таким же русским, таким же христианином. А потому иные сообщения типа «налетели поганые и город пожгли», безусловно, следует трактовать как нападения соседей, « иногородних», таких же славян».

Нет, дорогой Александр! Вас смутило то, что погаными назвали славян, русских. Но в этом как раз-то и кроется весь фокус. Это и есть та печка, от которой следует плясать. Огромное количество славян Руси (скорее всего поначалу большее число), не принявших крещение, и были по выражению церковников самыми настоящими язычниками, то есть погаными.

Да, они были русскими, славянами, соседями, иногородними, противниками, но они не были христианами. Поэтому вы правильно заметили: «Нас приучили считать, что упоминание в летописях слова «поганые» непременно означает сообщение о кочевых “нехристях”».

Именно в таком, и только в таком смысле историки заставляют нас принимать это наименование. Поэтому славяне-нехристи как бы автоматически выпадают из понятия «поганых». Но это есть огромное, ключевое заблуждение.

ПОГАНЫЕ — это славяне Руси с оружием в руках, выступившие против христианизации. Когда в более поздние века древние сказания начали «затачивать» под «нужные версии» и к слову «поганые» добавлять «половцы», «татары» и т. п., «поганые» приобрели смысловое обозначение врага. А поскольку идеологическую обработку в «церковном цеху» прошли все древние тексты (за исключением одного), то назначение «врага» закрепилось как основное. Но первоначальный смысл слова «поганые» все-таки «язычники».

Не минула сия чаша и нашего «Сказания», поскольку «кастинг» на роль врага первыми прошли половцы. Упоминание половцев — первоначальная вялая попытка свалить на кого-то ответственность за насаждение христианства на Руси посредством «огня и меча». О существовании монголов в XIV–XV веках церковники еще не знали. Монголы, похоже, в это время тоже о себе ничего такого не подозревали. Поэтому в качестве «озверевших кочевников-нехристей» первыми и подвернулись половцы.

В этих же веках создается и упорно поддерживается миф о «зверствах» половцев. Под половцев маскируются реальные зверства, осуществляемые крестителями Руси (кстати, не только русских по национальности). Чтобы в этом убедиться, достаточно взять первоисточники так называемой древнерусской литературы и почитать. Хотя собственно этим мы с вами и занимаемся.

Первоисточники пестрят половцами, и заметьте — погаными половцами. Непоганых половцев в древних повестях не бывает.

Но с течением времени половцы становятся обычными жителями Руси. Немного меняется название национальности, немного меняются географические места обитания, но все запросто узнаваемо и вычисляемо. И если хорошенько этот народ порасспрашивать, то вполне могло выясниться, что ничего подобного этот народ не творил. А творил кто-то другой, вполне известный и до боли знакомый.

Можно, конечно, было бы всех этих половцев как народ уничтожить, такая практика в истории имела место, да вот беда! Верхушка Руси — княжеские фамилии — оказалась просто повязана половецкой кровью. Кровью в хорошем смысле этого слова. В какого русского князя не плюнь, а он наполовину половецкий. Кто хоть немного листал историю, должен был постоянно натыкаться на сообщения типа: Святополк II Изяславич был женат на дочери половецкого хана Тугоркана; княжна полоцкая, а не половецкая! Мстислав Удалой зять половецкого хана Котяна и т. д.

Бывшие половецкие княжны (дочери половецких ханов), выходя замуж за русских князей, становятся «русскими княжнами», а дети их русскими по крови. Кто кого теперь должен уничтожать?

Валить «зверства» на половцев дальше стало совершенно невозможно, поскольку это напрямую затрагивало царские фамилии. Половцев срочно требовалось в кого-то переделать. Половцев по ходу пьесы переделали в татар. Кстати, татары своими жестокими действиями немало сами способствовали появлению «татарской» версии. Тем не менее и татары, став со временем обычными жителями Руси, перестали устраивать «руководство». Тогда и возникла необходимость в «народе, о котором никто точно не знает, кто он и откуда появился, и каков его язык, и какого он племени, и какой веры».

В начале второй половины тысячелетия под такие параметры могло подойти много племен, но на ком-то надо было останавливаться. В принципе неплохо проработав «легенду», под «неизвестный» народ подогнали монголов. На протяжении нескольких веков монгольская «версия» великолепно справлялась с возложенной на нее задачей, но в конце ХХ столетия начала терпеть крах.

Основой существования данной версии являлась закрытость источников, отсутствие информации о Монголии, полнейшие языковые барьеры. Информационный взрыв конца ХХ века выбил основу из под монгольской «версии», как табуретку из-под висельника, а Интернет исполнит обязанности «могильщика монгольского фарса».

Когда у каждого человека появилась возможность, не вставая с пуфика, получать практически любую информацию, «недоступность и закрытость» прекратили свое земное существование. Изображать из себя хранителей знаний и владетелей секретов, как те же двадцать лет назад, историкам теперь невозможно.

Необходимо добавить, что в любой версии профисториков имеется одно слабое место. Как убежденные обезьянопоклонники они весьма ограничены в возможностях понимания внутреннего мира человека и не могут (да и не пытаются) постичь меру влияния религии на людей. Когда они сталкиваются с описанием религиозных культов, то стараются скорее «проскочить» эти непонятные места.

Даже изображая из себя сентиментальных и уважительных, они все равно не в состоянии скрыть своего истинного отношения к людям, исповедующим какую-либо религию. Все равно между строк у них прорывается: «Ну что с этих взять? Просто глупые, отсталые люди. Верят в сказки, дурачье! На самом деле Бога нет!»

Предположить, что целые народы и этносы сознательно шли на гибель, защищая свои религиозные убеждения, им не позволяет собственное восприятие мира. По сути, им этого не дано. Поэтому они категорически против утверждения, что религия такой же значимый фактор в истории, как политика и экономика.

А уж когда дело касается дохристианского религиозного культа русов, тут вообще невозможно разобрать, кого они описывают: наших предков или античную психбольницу?

Это касается не только современных «профов». Этой болезни уже много лет. Вот выдержки из Костомарова:

«Религия их (славяно-русских племен) состояла в обожании природы, в признании мыслящей человеческой силы за предметами и явлениями внешней природы, в поклонении солнцу, небу, воде, земле, ветру, деревьям, птицам, камням и т. п. и в разных баснях, верованиях, празднествах и обрядах, создаваемых на основании и учреждаемых на основании этого обожания природы (согласитесь, Костомаров описывает обычных сентиментальных идиотов). Их религиозные представления отчасти выражались в форме идолов; но у них не было ни храмов, ни жрецов, а поэтому их религия не могла иметь признаков повсеместности и неизменности».