— Поспокойнее… — приказал Бычков. — Он ведь за документами полез…

Сконфуженный разведчик опустил своё оружие. Женский плач быстро стих. Застывший было водитель пришёл в себя и направился к Дарьину, как к самому агрессивно настроенному, а значит и старшему… Но Бадмаев его вовремя окликнул и далее процесс пошёл в нормальном русле… Калмык старательно читал документы, владелец «Москвича» обречённо ждал рядом, Дарьин продолжал стоять в угрожающей позе с автоматом наготове, внутри автомобиля несколько малолетних детей испуганно прижимались к молча плачущей матери… Лишь третий разведчик откровенно скучал на задней периферии…

— Давай побыстрее! — сверху раздался поторапливающий голос Бычкова. — Там ещё едут.

Бадмаев вернул водителю документы, заглянул в открытый задний багажник и махнул рукой, отпуская проверяемого на все четыре стороны.

Следующей жертвой нашей досмотровой подгруппы стала старенькая «шестёрка», за рулём который находился сухопарый старик. Он без видимого удовольствия, но и без излишней склочности отдал Бадмаеву все документы, открыл багажник и даже распахнул все двери салона. Ничего подозрительного мы, разумеется, там не нашли…

После отъехавших «Жигулей» с дедом, который на прощанье одарил нас всех холодным и жёстким взглядом, я приказал досмотровой группе прекратить свою бурную деятельность.

— Хватит! Как говорится… «Хорошего» помаленьку! А то ещё привыкнете и забудете, кто вы есть на самом деле… Поучились и довольно!..

Почему-то вся эта возня с досмотром гражданских автомобилей показалась мне чем-то недостойным для нашего статуса спецназовцев… На вроде ковыряния в чужом белье, да к тому же и грязном… А ведь в Будённовске я так совершенно не думал, поскольку там потенциальная угроза исходила в первую очередь именно от автомобилей с неизвестными лицами. А окружающее население было ведь своим… Или почти своим… А здесь, в Чечне и местные жители настроены поголовно недоброжелательно, и автомобили могут перевозить всякую опасную всячину… И тем не менее ты отлично понимаешь, что всё это второстепенно… Ибо настоящую угрозу здесь представляют мужчины с особым «огоньком» в глазах… А не эти женщины, дети, старики и даже не упитанные обладатели «Москвичей»…

— Силы надо беречь… А не растрачивать на всякую ерунду… — проворчал я, когда трое бойцов влезли на броню.

При первых же намёках на надвигающиеся сумерки мы попрощались с мотострелками, пожелав им удачи на новом месте обитания. После чего обе наши брони быстро поехали обратно.

Мы с Иванычем уже находились у нашей палатки и проверяли оружие на разряженность, когда на горизонте появился деловито настроенный Гарин. Он без лишних напоминаний влез на боевую машину пехоты и стал готовить технику к рейсу на местную заправку. Пока пехотный штаб занимался своими исключительно штабными делами, к двум спецназовским БМПешкам мы добавили и один Урал специального назначения…

— Какая им разница сколько машин заправлять… — по хозяйски рассудил ротный. — В добрый путь!..

Стас произнёс волшебное слово и вся наша колёсно-гусеничная техника двинулась в нужном направлении. Через сорок минут они вернулись на базу под завязку заполненные соляркой…

День явно прошёл не зря… А вечер ещё не закончился…

— Вот именно ваш великодержавный шовинизм и может погубить Россию… Советский Союз уже прохлопали… Когда Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписали в Беловежской Пуще бумаги о выходе России, Украины и Белоруссии из состава СССР! И ведь здесь они сыграли на вашей великодержавности! Мол, мы сами по себе! И спокойно проживём без Союза! А остальные — как хотите … Ведь тогда нас всех обвели вокруг пальца, как детей маленьких… А вы ещё хорохоритесь и петушитесь… Мы да мы…

Говорил я хоть и сгоряча, но зато от всей души… Видать, наболело…

— А вот за петухов придётся ответить! — с важным апломбом заявил Засада.

— Ты тут к словам не цепляйся! — строго осадил его я. — Не в балагане находишься…

Сейчас мы… «Почти все»… Будто бы в прежнем составе находились в палатке разведроты 166-ой бригады и дружно пили горькую… Поминали начальника разведки и его верного связиста… Их тела перед ужином наконец-то загрузили в вертушку… И погибшие наши товарищи отправились в свой последний путь…

Мы долго смотрели вслед улетающим… Боевым соратникам… Но бортовые огни исчезли, шум винтов стих вдали… И мы решили собраться на прощальную тризну… Скоро должны были подойти Скрёхин и Волженко, но они слегка задерживались…

Уже сама по себе заканчивалась третья бутылка на шестерых, но в боекомплекте имелось ещё четыре… На мой взгляд почти трезвенника… Мы и так уже выпили достаточно, но это пока не ощущалось. Водка никак не брала наши взбудораженные потерями командирские натуры… Военные, так сказать, особенности. Зато языки наши работали с неимоверной легкостью и поразительной скорострельностью. Мы уже успели перемыть косточки всем чеченским боевикам во главе с генералом Дудаевым, досталось затем на орехи и нашим начальничкам… Но аппетиты всё росли, а головы оставались у всех, естественно, очень ясные… И теперь мы добрались до глобальнейших российских проблем… Если их так бурно и навязчиво обсуждают умники и умницы сидящие в телевизионном ящике, то почему бы и нам не почесать языки на эти же темы?!.. Только вот мы были гораздо откровеннее и смелее… Ну, и честнее!

— Не цепляйся к словам, Стас!.. — повторил я после коротенького молчания, пока все принимали вовнутрь и теперь закусывали…

— А что такое? — то ли глумился, то ли издевался Гарин. — Говори-говори… Мы тебя слушаем…

— Спас-сибо!.. За разрешение… Только вот его мне и не хватало!.. — съязвил я в ответ. — Хохляндию мы уважаем, конечно, но… Ведь не мы съели всё ваше сало… И вас не учим как нужно жить… Так и ты здесь не выгрёбывайся!

— И тут Остапа понесло! — засмеялся Пуданов. — У Алика после третьей стопки…

— Правильно! Болтун нападает… — закивал я светлой пока ещё головой. — Иваныч! Дай пять! Отлично! Ну, вот скажи, разве я не прав?

— В чём? — продолжал веселиться ротный. — В том, что Стас к словам придирается?.. Или в том, что Советский Союз просрали?..

— И там, и там! — утвердительно произнёс я. — Ну, Засада, как и все иностранцы в России, делает исподтишка свою работу! И сбивает с толку умных людей, которые переживают за нашу страну… А Советский Союз…

— Алик, ты дуба дал что ли? — всерьёз обиделся Гарин. — Да я после училища в России остался, на Украину не поехал… У меня жена русская… А ты меня в иностранцы записал…

— Мин-нуточку! Просто здесь платили больше!.. А я тебя сейчас вот о чём спрошу… — с жаром говорил я. — Ты где родился? На границе каких областей? Харьковской и какой?..

— Да какая разница где я появился на свет? — Стасюга уже контратаковал. — Ты на себя-то посмотри! Ты сам-то где родился?

— В Узбекистане… — невозмутимо констатировал я. — А что тут такого?

— Да вот то-то и оно! — проворчал Засада.

— Но-но! Все мои корни в России! — твёрдо заявил я. — Когда моего прадеда в тридцатые годы раскулачили… Он успел почти всех своих детей по родственникам ближайшим попрятать!.. Большая семья у него была! Все работали… Посторонних нанимали только в сенокос и на уборку хлеба… а в остальном сами справлялись… Мой прадед своими руками мельницу построил и зажил ещё лучше… Поэтому его и записали в кулаки… Всё и отобрали… Конфисковали, так сказать, в пользу государства… Секретарь сельсоветский — его дальняя родня, успел предупредить, что утром к нему придут… Вот он и успел за ночь всех девятерых детей отправить в соседние деревни… Два старших его сына со своими жёнами уперлись и ни в какую не захотели оставлять прадеда и прабабку… Так утром всех оставшихся и забрали… Грудные дети старших его сыновей в дороге померли… Первыми!.. А остальные уже… Там… Из всех арестованных выжил только самый первый его сын…