Для окончательного разрыва потребовалась еще пара месяцев, во время которых делалось несколько попыток к примирению. С моей стороны они были неискренними, а Брэда доводили до отчаяния. Через несколько лет, когда мы только что переехали в Кэри, я отыскала его по Интернету. Тогда я все еще боялась потерять связь с прошлым, но наступил момент, когда именно так и пришлось сделать. Японяла, что это совсем не трудно и даже имеет ряд преимуществ. У Брэда есть жена и двое детей, он сам преподает в общинном колледже в Небраске. Я желаю ему всего наилучшего и надеюсь, что время от времени он вспоминает обо мне с тем же чувством запоздалого раскаяния, что и я. Это не ностальгия, а скорее нечто большее, чем обычная нежность. Сладкая боль, если на свете существует такое понятие.

А теперь снова представьте себя на моем месте, через год после получения степени бакалавра наук в области маркетинга, без малейшего понятия о том, что делать дальше. Прибавьте к этому неуравновешенное поведение, случайные, по пьянке, связи на одну ночь, непристойные шутки и дурацкие выходки. Я не отличалась разборчивостью, но всякий раз чувствовала себя все более потерянной и опустошенной.

И тут вдруг откуда ни возьмись появляется Рэнди Мосли, поначалу просто очередной знакомый из бара. Мы торопливо целуемся при расставании, обмениваемся номерами телефонов… Он настойчиво звонит каждый день, договаривается о встречах… И кто бы мог подумать: этот парень оказывается человеком изобретательным и властным, уверенным в себе и разбирающимся во многих вещах. На третье свидание Рэнди принес сделанный им карандашный набросок моего портрета. Глаза ему явно не удались, они казались пустыми и неживыми, но я списала эту неудачу на отсутствие таланта художника. Однако его стремление меня порадовать было трогательным, и, кроме того, открылось еще одно увлечение Рэнди, о котором я и не подозревала. Но самую важную роль сыграла его реакция на мои откровения, в которые я, выпив лишнего, пустилась через два месяца после нашего знакомства. Поначалу я представила дело так, будто Брэд был для меня не серьезным увлечением, а одним из капризов, но однажды ночью, во время распития второй бутылки вина, меня понесло. Внимательно выслушав мои излияния, Рэнди не сбежал и не перестал звонить, а наговорил о Брэде всяких гадостей, которые я так жаждала услышать. Он не спрашивал, как меня угораздило связаться с таким неудачником, а просто высказывал свои весьма нелестные суждения по поводу Брэда и наших несостоявшихся отношений. Я и не заметила, как уснула у него в квартире, а потом стала носить его вещи и позволила оплачивать все свои расходы.

Поведав Рэнди историю своей несчастной любви, я вдруг обнаружила, что раскрываю перед ним все самые тайные уголки души и посвящаю в тайны, с которыми никогда не делилась даже с лучшими подругами. Как-то мы отправились в горы и провели уик-энд в шале, где валялись голышом на мягких раздутых матрацах. Вот тогда я рассказала о своей подруге, которая погибла, когда мы еще учились в школе.

– Помню, как мама сообщила мне о смерти Джессики, – начала я свой рассказ. – Она даже не назвала ее по имени, а просто сказала, что погибла «дочка Кей Флайт». Именно так назвала Джессику миссис Стенсил, которая позвонила маме и рассказала, что дочка Кей Флайт погибла в аварии на Олд-Бридж-роуд. «Ты ведь хорошо ее знала, детка?» – спросила мама, как будто сама не была знакома с Джессикой. Всего днем раньше мы с Джессикой и ее другом Грегом курили тайком за молодежным центром. Грег не справился с управлением, и его джип перевернулся, а Джессика не пристегнула ремень безопасности. Мама не преминула об этом упомянуть, словно хотела убедиться, что я извлеку соответствующий урок из трагедии. Словом, она действовала в своем духе.

Рэнди ни разу не прервал мой рассказ и только ласково гладил по голове.

О своем прошлом он говорил мало, так, отдельные обрывочные рассказы из детства и юности. Рэнди рассказывал, как лучший друг предал его из-за девушки, как другие дети не давали ему прохода и обижали только потому, что он гораздо умнее и сообразительнее, и в результате, он все глубже погружался в одиночество. Как-то раз исчезла любимая собака Рэнди, а потом оказалось, что ее убил садист-сосед. Его рано бросили родители, и мальчик переходил из одной приемной семьи в другую, где с детьми часто обращаются очень жестоко. Все воспоминания говорили о несчастливом детстве. На Рождество ему дарили только поношенные и подержанные вещи, а когда в шестом классе пришлось выступить с докладом по какой-то книге, обнаружилось, что у мальчика заплыл глаз, так как накануне приемная мать сильно ударила его по лицу. Словом, намеков Рэнди было достаточно, чтобы получить представление о его прошлой жизни, и я не лезла в душу к любимому. И все-таки удивляло, что после таких тяжких испытаний совсем юный человек не сломался и сохранил силу духа и целеустремленность.

Джессика Флайт. Моя первая потеря и первое близкое знакомство со смертью. Я вдруг поняла, как хрупок окружающий мир. Смерть обрела материальное обличье, оставаясь в то же время чем-то нереальным. Словно неведомая сила переключила в радиоприемнике диапазон, и сознание заполнили шумовые помехи, которые не дают смириться с тем, что эта девочка больше никогда не угостит меня сигареткой и не поможет подогнать по фигуре кофточку, чтобы привести в восторг Зака, приятеля Грега. Она просто перестала существовать. Джессика никуда больше не пойдет, не станет старше, не решит свои проблемы со школьными оценками и не узнает, приняли ли ее в колледж.

На следующий день после похорон Джессики папа нашел меня плачущей в гараже. Он сел рядом и неуклюже похлопал меня по спине, но утешать не стал, потому что любые слова в таких случаях кажутся банальными и пошлыми. Потом папа стрельнул у меня сигаретку с марихуаной и заверил, что ничего не расскажет маме, если и я буду молчать.

Виктор Хэдок работал куратором и присматривал в общежитии за первокурсниками, которые только поступили в колледж. Ему было двадцать лет, когда семнадцатилетний Рэнди появился в колледже Фридом-Холл, в студенческом городке университета штата Орегон. Рэнди получал стипендию для нуждающихся студентов, которую ему дали по заявлению, после того как год назад погибли при пожаре в доме его последние приемные родители.

Виктора считали знающим куратором и дружелюбным парнем, который охотно помогал новичкам приспособиться к тяготам университетской жизни. Он увлекался туризмом, рыбной ловлей и охотой, участвовал в гонках на каяках и проводил лето в таких местах, как ущелье Снейк-Ривер или национальный заповедник Бэдлендс. За год до того, как в его жизни появился Рэнди, Виктор провел целый месяц, путешествуя по Арктическому национальному заповеднику дикой природы на Аляске.

Одним из первых репортеров, прорвавшихся ко мне в первую неделю после ареста Рэнди, был парень моих лет, доброжелательный и уважительный. Вопросы он задавал вежливо, а не выкрикивал в лицо, как большинство его коллег. Я тогда жила в Эль-Рее, так как мама еще не успела перевезти меня в Тейперсвилль, в вынужденную ссылку. В общем, я впустила репортера в дом и честно отвечала на его вопросы в течение часа, а потом из магазина вернулась мама и выставила парня вон. Я отдала ему семейный альбом с фотографиями, объясняя свой поступок тем, что фотографий там совсем мало, все они сделаны почти сразу после свадьбы, да я и не хочу хранить их у себя.

В альбоме был снимок, который Рэнди привез с Аляски, и он, похоже, произвел на газетную братию такое же впечатление, что и на меня несколькими годами раньше. Именно такой эффект Рэнди и надеялся произвести. Одним словом, газета напечатала снимок, якобы отражающий частицу прежней жизни Рэнди, а потом он случайно попал на канал Си-эн-эн, который показал его на всю страну.

Увидев фотографию, родители Виктора Хэдока позвонили в полицию и заявили, что у них есть точно такая же, а изображенный на ней человек – вовсе не Рэнди. Виктор пропал во время летнего учебного курса, через год после того, как Рэнди поселился у него в общежитии. Он собирался лететь в Денвер и провести месяц у друзей, но так там и не появился. В то время Рэнди записали на летний учебный курс. Местная полиция занялась поисками Виктора после то. го, как туда обратились его родители. В течение нескольких недель все стены в университетском городке были обклеены фотографиями Виктора, которые пересняли со студенческого билета, с подписью внизу: «Помогите найти пропавшего человека» – и номерами контактных телефонов. Но осенью в городок вернулись с каникул студенты, приехали новые первокурсники, и у полиции появилось множество других забот, таких как пьяные водители, изнасилования во время свиданий и другие весьма опасные выходки молодых людей, впервые в жизни вырвавшихся на волю. Дело Виктора не закрыли, и родители продолжали поиски, но ни его самого, ни его трупа так и не нашли. До сих пор никто не знает, что случилось с Виктором Хэдоком. Ни на одном допросе, ни до, ни после суда, Рэнди ни словом не обмолвился о его судьбе.