Узнав голос матери, она выпрямилась и отодвинулась подальше от Брента.
Он с любопытством посмотрел на нее.
Марла прошептала:
— Это моя мама.
Брент тоже резко сел. Марла усмехнулась, подумав о том, что же такое есть в родителях, что заставляет тебя вновь почувствовать это подростковое чувство стыда и неловкости.
— Марла? — раздался голос на том конце телефонного провода.
— Ой, мам, извини… нет, я не спала. — Она гадала, что могло заставить мать позвонить, но потом вспомнила: из-за ссоры с Брентом она была так расстроена, что не позвонила, как обычно, в воскресенье домой.
Брент не знал, что делать. Дать Марле наедине поговорить с матерью или из искреннего любопытства послушать их разговор. Она никогда ничего не рассказывала о своей семье и избегала вопросов об этом. Но, заметив, что она не просит его выйти, он решил остаться и послушать.
Сначала это был обычный разговор, полный банальных фраз. Брент слышал, как Марла дружелюбно, но скупо рассказывала о своей работе и жизни, и сделал вывод, что она не особо доверяется своей матери. Было очевидно, что та ничего не знает о его существовании. Брент, правда, тоже ничего определенного не говорил насчет Марлы своим родителям во время их последнего разговора, но все же признался им, что встречается с девушкой, так как знал, что это их обрадует.
Потом Марла начала спрашивать у матери о ее жизни, и разговор показался ему каким-то странным.
— Ты получила чек, все в порядке?.. Хорошо, — сказала она. Потом наступила тишина, и Марла продолжила: — Нет, мам. Я не собираюсь посылать ей денег. Она молодая и здоровая, а в ее церкви принимают на неплохую дневную работу. Так что, если ей нужны деньги, пусть куда-нибудь устроится.
Брент нахмурился, наконец догадавшись, что Марла не одна живет на свою зарплату. По недовольству на ее лице он понял, что мать спорит с ней. Прошло еще несколько секунд, потом Марла устало выдохнула:
— Да поймите же вы, черт возьми, я не везучая. Просто я работаю, как лошадь, не…
Опустив голову, она снова стала что-то выслушивать. Спустя минуту она взглянула на Брента. Наверное, заметив его заинтересованный взгляд, она прикрыла ладонью трубку и предложила:
— Почему бы тебе не пойти и не посмотреть телевизор? Тебе наверняка не хочется слушать всю эту семейную болтовню.
Несколько секунд Брент упорно боролся со своей совестью. Предложение Марлы было вызвано явным желанием остаться одной, она имела на это право. Но вместо этого он сказал:
— Я бы лучше остался с тобой.
Она взглянула на него так, словно собралась спорить с ним, но почему-то переменила свое решение и равнодушно бросила:
— Ну ладно, как хочешь.
Она продолжила свой разговор с матерью и спросила:
— Слушай, а почему ты не рассказываешь мне, что сказал твой адвокат. Вы же встречались с ним на прошлой неделе, разве не так?
Ее лицо все больше и больше вытягивалось, пока она слушала пространные объяснения своей матери. Наконец она ответила:
— Джон продолжает отказываться платить алименты?.. О мам. — Марла устало прикрыла ладонью глаза, неожиданно она вновь стала беззащитной и слабой. — Нет, я думаю, твой адвокат знает, о чем говорит… Да. Ты сделала то, о чем я говорила тебе насчет страховки?.. А насчет дома вы уже разговаривали?
Видимо, после этих слов ее мать расплакалась, потому что следующие пять минут Марла бормотала в трубку нежные слова. Бодрый ее голос никак не вязался с погрустневшим выражением лица. Наконец, извинившись и пообещав не забыть позвонить на следующей неделе, она попрощалась, повесила трубку и бессмысленно уставилась в пространство.
— Иди я обниму тебя, — тихо прошептал Брент.
Марла благодарно взглянула на него и попыталась улыбнуться:
— Ничего, все в порядке. Я уже привыкла.
Она встала и накинула халат. Брент, натянув брюки, вышел вслед за ней из комнаты. Она зашла в кухню и начала готовить кофе.
— Потом не заснешь, если сейчас выпьешь это, — пробормотал он.
— Он без кофеина. А проблемы со сном у меня все равно будут.
Брент подошел к ней поближе. Ему хотелось обнять ее, но что-то остановило его, он почувствовал: она не хочет, чтобы к ней прикасались. Тогда ему вновь захотелось лишь одного — чуть больше доверия с ее стороны.
— Твоя мама разводится? — сочувственно спросил он. Он слышал от своих друзей, что развод может нанести сильную душевную травму.
— Да, — устало выдохнула Марла. — Она разводится… Опять.
Его брови вопросительно приподнялись.
— Она развелась с твоим отцом?
Марла кивнула:
— Да, и еще с двумя мужчинами после него. Это будет ее четвертый развод. — Она покачала головой. — Неужели она думает, что это поможет…
Он никогда раньше не слышал такой грусти в голосе Марлы.
— Это поэтому… Марла, ты поэтому не любишь разговаривать о своей семье?
— Сказать, что я не люблю разговаривать о них — значит сильно преуменьшить действительное положение вещей. — Она нетерпеливо убрала со лба прядь волос, и Брент заметил, что ее рука дрожит. — Извини, этот звонок расстроил меня сильнее, чем обычно.
Он нежно дотронулся до ее руки.
— Это естественно. Мы оба расслабились после занятий любовью. А такие проблемы, как эта, чувствуются гораздо острее, когда наши защитные реакции ослаблены.
— Да, наверное, — согласилась Марла. — Я об этом не подумала. — Она слабо улыбнулась ему. — Ты открываешь мне глаза на вещи, которые я иногда забываю.
— Я знаю, что немного нарушил стабильность в твоей жизни, — заботливо сказал Брент, — но плюс в том, что я здесь, рядом, готовый помочь тебе справиться со всеми твоими трудностями. — Его глаза с мольбой посмотрели на нее. — Так почему бы тебе не рассказать мне, чем твоя мама настолько расстроила тебя.
Марла покачала головой:
— Все в порядке, я привыкла справляться с этим самостоятельно.
— Но теперь это не обязательно. В том-то все и дело.
Она не хотела рисковать своим стабильным положением, боясь, что потом может слишком привыкнуть укрываться от проблем в его сильных руках. Но неожиданно она почувствовала, что желание поделиться с кем-нибудь насущными проблемами стало невыносимым, и, больше не стараясь пересилить себя, она сдалась:
— Моя мама очень милая женщина, Брент. Но она не может жить самостоятельно, постоянно полагается на других людей, особенно в финансовом вопросе. Очевидно, сама по себе она абсолютно беспомощна. Поэтому, когда рядом с ней нет очередного мужа, который бы платил за все и вел дела, ей необходимо, чтобы я занималась этим.
— У нее было четыре мужа? — переспросил Брент, присаживаясь на стул.
Марла кивнула:
— Мой папа был совершенно безответственным человеком. Его никогда не бывало рядом, если он был нужен, и он никогда не держал своего слова. Мама развелась с ним, когда мне было десять, надеясь, что без него жизнь пойдет лучше. К сожалению, она не имела представления о том, сколько стоит безбедная жизнь в нашей стране, так как никогда до этого не работала. Выйдя за отца сразу же после окончания школы, она решила, что тот будет заботиться о ней так же, как ее собственный отец.
Марла налила две большие чашки кофе и села на стул напротив Брента.
— Для нее было шоком узнать, что мы не сможем прожить на те деньги, которые она зарабатывала, будучи кассиром в кофейном магазине. К тому же свою работу она не любила, поэтому не придумала ничего лучше, как бросить ее и, взяв нас, на целых три года переехать к родителям.
— А ты понимала, что происходит вокруг? — спросил Брент. — Ведь ты была тогда всего лишь ребенком.
— Не совсем. Но я хорошо поняла одно — в то время у нас не было денег и не было стабильности и защищенности. Моя мама достаточно свободно разговаривала на эти темы с нами, к тому же я несколько раз слышала ее разговоры со своими родителями.
Скулы Брента замерли.
— Я, конечно, не считаю правильным скрывать от детей правду, но не понимаю, для чего она делилась всеми своими денежными проблемами с маленькой девочкой.
