Она завела машину и развернулась на стоянке возле «Вентуры». Она часто и глубоко дышала, крепко стиснув зубы, не позволяя себе расслабиться, запрещая себе утонуть в успокоительной влаге слез. Как она могла натворить такое? Что заставило поссориться с ним, отвечать на его ласки, дать ему столько поводов быть злым на нее? Дорога плыла у Марлы перед глазами, поэтому при первой же возможности она остановилась. Рядом было небольшое кафе. Марла зашла в кафе и заказала себе кофе.

— С вами все в порядке, леди? — с беспокойством спросил кассир, когда она расплачивалась за кофе.

Марла ничего не ответила и, забрав свой кофе, вернулась обратно к машине. Сев за руль, она сделала большой глоток горячего напитка, словно надеялась, что жгучая боль во рту поможет ей вернуться в реальность. Ну конечно, она обожгла язык. Она замерла и с силой хлопнула ладонью по горящим губам, почувствовав, как две большие тяжелые слезы скатились по щекам. Что, черт побери, она себе позволяет?

Вернувшись в агентство, она позвонила Найджелу и попросила подготовить образцы товаров, сообщив, что Вернон заедет за ними. Голос его показался ей немного смущенным, но Марла решила не обращать на это внимания, ссылаясь на его простуду. Вернон же выглядел ошеломленным, когда она сообщила ему, что будет лучше, если он сам поедет в «Вентуру» и заберет все, что нужно, у Найджела. Она сделала все возможное, чтобы никто не заметил ее настроения, а потом, закрывшись в своем кабинете, до конца дня пыталась сохранить свою маску.

Марла с трудом узнавала себя в той фурии, которая с бешеной злобой и оскорблениями обрушилась на Брента. Она не могла вспомнить, чтобы хоть когда-нибудь, хоть с кем-нибудь так вела себя. Также она не могла простить, в каком удовольствии отказала себе, сказав ему «нет». Она была нормальной, здоровой женщиной, без каких-либо отклонений, но никогда прежде Марла не испытывала таких сильных и всепоглощающих чувств в объятиях мужчины, как сегодня. Она вспоминала прикосновения его губ, ласковый шепот, нежные руки на ее груди и выражение любви и счастья на его лице, когда он дотрагивался до нее. Ни один мужчина никогда в жизни не заставлял ее чувствовать себя такой желанной.

Как бы она хотела рассмеяться над этой иронией судьбы! Получилось так, что она сильно обидела его чувства именно потому, что меньше всего этого хотела. Она отказывала ему во взаимности исключительно из профессиональных соображений, но, не желая причинить ему личную боль, со злостью накинулась на него. И вот теперь их отношения похожи на вулкан, готовый взорваться в любую секунду. «Что же теперь будет?» — с грустью подумала она.

До конца недели она работала до полного изнеможения, не отрываясь ни на секунду, лишь бы не вернуться к мыслям о Бренте. Ей несколько раз звонили из «Вентуры», но всегда только Найджел или Фелис. Она поинтересовалась пару раз о Бренте, волнуясь, что тот опять сбежал куда-нибудь в горы, но они отвечали, что он «где-то поблизости».

Вернон посетил «Вентуру» в конце недели. Вернувшись обратно, он без стука ворвался в кабинет Марлы с испуганным и очень взволнованным выражением лица. Страх пронзил ее насквозь, когда она взглянула на него.

— Что случилось? — стараясь сохранять спокойствие, спросила она.

— Тебе это не понравится, — ответил Вернон.

— Что?

— Вентура изменил расписание. Он хочет видеть нашу готовую стратегию на следующей неделе в понедельник.

— Что?!

Вернон кивнул:

— Я ничего не понимаю. Пару раз, когда я видел его, Брент показался мне довольно милым и спокойным парнем.

— Это он сообщил тебе, что презентация стратегии должна состоятся в следующий понедельник?

— Ага. А когда Найджел попытался возразить, он чуть не откусил ему голову.

Марла без сил опустилась на стул, чувствуя невыносимую слабость во всем теле. Если бы только она могла повернуть время вспять или сделать так, чтобы он забыл о ее словах! Да, для управляющих такое явное оскорбление клиента окажется, пожалуй, хуже, чем личные отношения с ним.

— Как ты думаешь, мы успеем? — спросила она у Вернона.

Он пожал плечами:

— Я бы лучше не рисковал. Может, поговорить с Брентом? По-моему, ты ему нравишься.

— Что ты хочешь сказать? — колко спросила она.

— Сама знаешь. Ты нравишься ему, он флиртует с тобой и относится к тебе с большим уважением. Так что, если кто и может изменить его решение, то это только ты.

Марла была убеждена, что ее вмешательство, наоборот, только ухудшит и без того плохое положение вещей, но все-таки пообещала попробовать. После того как Вернон вышел из ее кабинета, она, набравшись смелости, сняла телефонную трубку и набрала номер «Вентуры».

Секунд тридцать Брент в изумлении смотрел на аппарат, услышав о том, что ему звонит Марла. Наконец, заметив, с каким удивлением начали посматривать на него Найджел и Фелис, он взял трубку и тихо сказал:

— Алло?

— Брент, это я.

Он услышал ее взволнованный голос и понял, что она так же сильно нервничает, как и он. Он ненавидел телефоны. Он хотел видеть ее лицо, ее большие карие глаза, ее густые волосы. Он хотел слышать ее мягкий, чуть хрипловатый голос без этого механического эха, которое звучало в трубке.

— Да? — спросил он.

— Мне нужно поговорить с тобой. Надеюсь, ты сейчас не очень занят?

Его сердце подпрыгнуло в груди. Конечно, им надо поговорить. Они не могут позволить, чтобы те злые слова и бессердечные обвинения помешали прекрасному чувству, которое зреет в них. В нем все еще бушевала ярость, которую она в нем разбудила, он не мог оправиться от шока, настолько больно ее слова ранили его.

— Нет, я свободен, давай поговорим, — согласился Брент.

«Она знает, она просто обязана знать, что нельзя оставить все как есть», — уговаривал он себя. Ей надо лишь шагнуть навстречу к нему, все остальное он сделает сам. Только бы она смогла заставить его поверить, и он будет готов на все ради нее.

— Минуту назад я разговаривала с Верноном. Поверь, я понимаю, почему ты решил перенести презентацию на понедельник.

Он почувствовал разочарование. Она звонит поговорить о делах?

На обоих концах провода наступила долгая тишина, наконец она продолжила:

— Я… я должна извиниться за то, как разговаривала с тобой во время нашей последней встречи, Брент. Все мои разговоры о профессионализме… это было непростительно. Но несмотря ни на что, я все же прошу у тебя прощения.

Ее извинения причинили ему еще большую боль, чем ее гнев.

— Так вот зачем ты мне позвонила? — с сарказмом спросил он.

— Да… и еще для того, чтобы просить тебя не позволять своим эмоциям влиять на твои деловые решения. Моя команда отлично справляется с работой, но твое указание о том, что мы должны предоставить готовую стратегию через несколько дней, не лучшим образом повлияет на них. Было бы гораздо лучше, если бы мы установили дату презентации спустя неделю или две…

Брент не заметил, как стал еще разъяреннее. Сила гнева выходила из-под контроля и пугала его самого.

— По-моему, вы просто должны делать свою работу, а сроки и даты должен назначать я как клиент, — с издевкой сказал он.

— Брент, пожалуйста… — взмолилась Марла.

— У меня возникли сомнения по поводу необходимости всей этой затеи. Я начинаю сильно сожалеть о том, что нанял ваше агентство. Так вот, у тебя и у твоей команды есть время до понедельника на то, чтобы переубедить меня и доказать, что ваше агентство стоит моих денег и времени. Если вы не справитесь, я умываю руки.

— Но ты…

— Я никогда не хотел связываться с такими людьми, как ты, — продолжал он, с каждой секундой все более выходя из себя, — но позволил Найджелу втянуть меня в это дело, и пока ничего, абсолютно ничего не убедило меня в том, что я был не прав.

Как она может так насмехаться над ним? Как она смела позвонить лишь для того, чтобы в очередной раз сообщить ему, что их деловые отношения значат для нее больше, чем его чувства к ней?

— Ну хорошо. Если это твое последнее слово, то я сделаю все, чтобы моя команда предоставила тебе полный отчет в понедельник. Пожалуйста, не забудь сказать своему секретарю, чтобы она уточнила время презентации. До свидания.