— Еле держу его. Пока он без магии — бейте!

В это же время угловато-муравьиная туша «Богомола» тяжело осела на пол, по ходу дела распадаясь, разваливаясь на четыре неравных части, а из-за нее показалась фигура мага, двигавшаяся с просто-таки мультипликационной быстротой. Маг покончил с одной из самых сильных тварей играючи, за какие-то пять-шесть секунд. Но где же остальные бойцы, они ведь давно должны были сыпаться из тоннеля вслед за Лисом?

Вопрос разрешился сам собой, из отверстия в потолке мягко спрыгнула на пол безликая фигура в земной броне — но Лис узнал ее с первого взгляда. Эти движения нельзя было спутать ни с чем. Похоже, следовавший за ним боец как-то сумел затормозить в трубе и поменяться местами с единственным пока человеком в отряде, который мог противостоять подобным противникам. Броня на нем разошлась по швам и осела у ног тяжелой грудой металла и керамики. Знакомым жестом сняв и отложив увесистый шлем, человек открыл свое лицо — скуластое, смуглое, на котором виделись смешения крови множества народов Востока и Запада. Разумеется, это был Чать.

Он коротко взглянул на мага и… поклонился. Сдержанный полупоклон — признание достойного противника и одновременно вызов. Эльф не был из тех врагов, что порой ближе друзей, потому Чать ни на миг не отрывал от него глаз. Нет, в глаза эльфу он не смотрел, слишком велика была вероятность атаки чем-то вроде гипноза или ментального удара, мастер обволакивал расфокусированным взглядом всю фигуру врага, удерживая центр где-то в области человеческого солнечного сплетения.

Как водится, история совершала очередной виток спирали, и давние события повторялись вновь, пусть и на совершенно другом уровне. Вообще, в современной войне никто не рассчитывает на рукопашные схватки. Чтобы солдат смог сойтись с врагом грудь в грудь, ему предварительно нужно прое… э-э, потерять групповое оружие, лишиться оружия личного — автомата там, или пулемета, привести в негодность пистолет — а после всего этого еще и каким-то образом найти такого же придурка на противоположной стороне, плюс избежать внимания со стороны собственных товарищей и вражеских солдат, всегда готовых парой пуль покончить с творящимся недоразумением.

Однако сложившаяся ситуация к числу обычных не относилась никак. Тяжелое оружие применять было нельзя, в пещере находились свои, стрелять в мага было почти бесполезно — один боец с пулеметом никак не смог бы справиться с ним, а выпрыгивающие из дыры бойцы на секунду с лишним — безумно долгое по нынешним меркам время! — оказывались практически беззащитны во время полета. А броня… Не была она рассчитана на такие скорости. Ее приводы банально не успевали за движениями мэйдзина, как ни старались проектировщики.

Маг замер напротив человека. Чем-то они были схожи, оба воина — одинаковой ли сухостью фигур, бездонно-черными ли глазами, тягучей ли расслабленностью мышц… Миг промедления прошел — и воздух вспорола первая молния. Противники синхронно метнулись друг к другу…

Военная мощь Империи росла на глазах, уподобляясь бурно вздымающемуся потоку, сжатому в теснине Императорской воли. Давно, очень давно были разработаны соответствующие планы, приняты штаты и разосланы опечатанные приказы. Безумием было бы пытаться содержать армию, предназначенную для битвы с любым мыслимым противником — слишком уж накладно выходило даже для объединенной экономики всего человечества. Выход был найден в модульном типе построения войск. Корпуса и дивизии каждый раз переконфигурировались под определенную задачу, как перчатки меняя технику и вооружение. Разумеется, основа оставалась неизменной, но инструменты подбирались конкретно для каждого случая. Поточное автоматизированное массовое производство позволяло снабжать соединения всем необходимым — будь потенциальный враг техногенной природы или любой другой. Пункты постоянной дислокации войск напоминали гигантские склады, на которых находились техника и снаряжение для самых разных условий и типов операций.

Конечно, в таком случае главной ценностью становились сами люди. Обученные бойцы, освоившие множество видов оружия, способные водить все что движется и впитавшие сотни тактических схем до уровня безусловного рефлекса. Потому вся техника создавалась так, чтобы любой ценой сохранять жизни людей. Армия была профессиональной — в нее приходили не оттрубить срок, а служить Родине, обычно — на всю жизнь. Оклад и социальные гарантии солдата, тщательно поддерживаемый государством престиж воинской профессии и лично-потомственный тип дворянской выслуги создавали неимоверный конкурс. Вербовщики могли выбирать из десятков и сотен желающих, выбирать очень придирчиво, лучших из лучших — и не оставаться при этом внакладе.

Снизу армия поддерживалась притоком уже отлично обученных юношей и девушек из Императорского стрелкового общества, различных региональных и планетарных обществ, кружков и секций — от туристических до реконструкторских, оставалось лишь дать им подходящие воинские специальности.

Штучным же продуктом являлись командиры. Дивизии нового типа не делились внутри себя на полки, а состояли из разнородных мобильных групп, своеобразных кирпичиков общего здания, объединяя и перераспределяя которые командир создавал наиболее оптимальные наряды сил и средств для выполнения конкретной задачи. Этот способ организации войск требовал поистине гениальных военачальников, для принятия решения способных держать в голове сотни и тысячи самых разнородных факторов, каждый из которых, как правило, требовал немедленного реагирования — и пропуск даже одного мог служить ключом к победе или поражению. Естественно, им помогали разного рода экспертные системы, аналитические программы и программы планирования боя, но все же требования оставались чудовищно велики.

Армия стремительно переходила на новый тип энергоносителя. В прошлое уходили колонны наливников и сизые солярные выхлопы бронетехники, нефтебазы и танкеры, на сцене появилась Ее Величество Атомная энергия. Невзрачные двухсоткилограммовые блоки реакторов прямого преобразования, по тысяче киловатт каждый, устраняли необходимость в бензине и дизтопливе, освобождали место и вес, и вообще должны были произвести принципиальные изменения в структуре вооруженных сил.

Однако судьба нынешней войны должна была решиться совсем в ином месте.

— Так разбудили мы тигра, или заставили его немного подвинуться?

— Кто бы знал… Еще онны эти…

— Что, станцию жалко? Не волнуйся, вернем ее. Поболтаются парни пару месяцев на орбите, и мы что-нибудь придумаем. Тут проблема скорее в Драконе.

— В чем дело?

— Ты теперь имеешь доступ ко всей информации с начала контакта. Как думаешь, почему наши Установки такие большие? Двадцать-тридцать реакторов, пятидесятикилометровый эффектор, сверхпроводящее кольцо главного накопителя сопоставимых размеров… Больше половины стоимости всего УР — одна только установка Перехода!

— ?

— Все дело в Драконе. Он поставил какую-то защиту, наложил запрет на нуль-транспортировку — однако Грушин совместно с ним смог разработать способ перемещения в обход запрета. Требуется импульс невероятной для нас мощности — правда, ничтожный по меркам драконов, — и совершенно особенный эффектор. Что-то там с топологией высших размерностей и формой импульса, совершенно головоломная математика и физика. Так-то можно было бы делать установки почти любого размера — но тогда к нам немедленно пожалуют в гости его сородичи.

— И далеко не факт, что для нас это будет хорошо… Но ведь они все равно когда-нибудь пожалуют — что смог Грушин, сможет и Знатный Предок.

— В точку. Но если мы успеем пройти вторую ступень — будет уже неважно… А оннов, похоже, придется снова обидеть. Я говорил сегодня с Хранительницей, мы отдаем им Землю-8, Горный Мир.

— К чему это? Помогли бы с восстановлением, помощь оказали, технику подкинули.

— Не в этом дело. Селигерский УР, похоже, ушастые таки затюкали. Геотектоническое оружие — Горченко собирается прыгнуть малым куском.