— Да, все это странно, — тяжело вздохнув, сказала она.

— И ты уезжаешь в самый напряженный для нас момент.

Это тоже была правда. И она сама сожалела об этом. Она не хотела бросать работу сейчас, когда компания, которая щедро платила ей на протяжении четырех лет, была на грани развала. Но год назад она поклялась, что если он в течение года так и не обратит на нее внимания, она уволится. Она перепробовала массу всевозможных способов, чтобы заинтересовать его. Она ждала, что он увидит в ней женщину и однажды куда-нибудь пригласит или, по крайней мере, поговорит с ней по-человечески. Но тщетно. Теперь ей ничего не оставалось, как отказаться от этой безответной любви.

Фактически она подписала увольнительную у отца Линды Эдварда Мейера задолго до того, как дела компании серьезно ухудшились. Но и позже, когда свалились все эти неприятности, Эллен, несмотря на то что выполняла очень ответственную работу, не изменила свое решение. Ее личная жизнь долго находилась в состоянии застоя, и теперь, во что бы то ни стало, нужно было сдвинуть ее с мертвой точки.

— Прости меня, — сказал Кеннет и, встретившись с ней глазами, одарил ее той обаятельной и глуповатой улыбкой, от которой ее сердце обычно таяло. — Знаешь, — продолжал он, не сводя с нее глаз, — если бы ты осталась на неделю и помогла мне подготовить новую секретаршу, ты бы просто спасла мою карьеру.

— Я не могу, — категорично заявила она.

— Ты что, нашла уже другую работу?

— Нет, но мне назначили интервью.

— Мы могли бы перенести его, — не задумываясь, сказал он, как будто все еще имел право давать ей распоряжения.

— Больше нет никакого «мы», Кеннет. Это касается только меня и новой компании, — возмутилась она.

— Какой компании? — продолжал расспрашивать он.

Кеннет никогда раньше не проявлял такого интереса к ее жизни. Она хорошо знала, что его любознательность была частью его природного дара вникать в ситуацию и заставлять эту ситуацию работать в свою пользу. Но теперь за этим скрывалось и нечто другое. Он стоял посреди пустой гостиной и тщательно рассматривал ее чемоданы, как будто они были чем-то очень необычным, загадочным и достойным особого внимания. Он выглядел необычайно растерянным и странным. Похоже, он отчаянно не хотел ее терять и очень сожалел о том, что был невнимателен и груб с ней.

— Это юридическая контора, — пробормотала она в ответ и вдруг почувствовала, что он смотрит на нее.

Он, действительно, смотрел на нее и, возможно, впервые видел в ней человека, а не подчиненную.

— Значит, ты будешь секретарем у юриста?

— Это, если ты помнишь, моя профессия.

Кеннет продолжал смотреть на нее, широко улыбаясь, и она чувствовала, что невольно смягчается. Она полюбила его за то, что он был помешан на работе и к себе относился не лучше, чем к другим. Она знала, что он нуждается в заботе и любви. Она полюбила его, потому что знала, что за всеми его великими познаниями в бизнесе скрывается простой, милый парень, который умеет радоваться самым обычным, незатейливым вещам. В каждой вещи для него таилась новизна и особая прелесть.

— А ты когда-нибудь уже работала с юристом? — продолжал любопытствовать он.

— Да, сразу после университета.

— Я слышал, что все эти юристы — страшные люди.

— Думаю, что Рой Стивенс был бы в шоке, если бы услышал это, — рассмеявшись, сказала она, упоминая адвоката компании Мейер-Бредли Фудс.

— Знаешь, Рой может быть чудовищем, когда ему нужно.

Они переглянулись и обменялись улыбками.

— Дай мне всего неделю, Эллен, — ловко ввернул он, используя удобный случай.

Но она только отрицательно покачала головой, чувствуя, как ее золотистые волосы разметались по плечам.

Кеннет хотел еще что-то сказать, но она жестом остановила его.

— Ничего изменить уже нельзя, — сказала она, разводя руками. — Я сказала хозяину квартиры, что выселяюсь сегодня. Мне просто негде будет жить, если я останусь еще на неделю.

— Ты можешь остановиться у меня, — предложил он так просто, как будто это было самым очевидным решением.

Эллен бросило в жар.

Очень мило. Остановиться у него. Остаться с ним наедине как раз в тот момент, когда она стала расклеиваться и снова почувствовала влечение к нему.

— Не пойдет.

— Почему? — невинно спросил он.

Кроме правды, которую она не могла открыть ему, ей нечего было ответить на этот вопрос.

— У меня большой, уютный дом, — продолжал он убедительно, — у тебя будет своя комната с ванной, и я постараюсь вести себя так, чтобы ты чувствовала себя легко и свободно. Дай мне шанс исправить свои ошибки. Ты мне нравишься, Эллен, и я чувствую себя подлецом за то, что плохо относился к тебе.

Эллен не выдержала и улыбнулась. Он мог бы исправить свои ошибки, если бы женился на ней, не иначе. Ей захотелось вдруг сказать ему об этом и посмотреть, как он отреагирует, но она быстро сообразила, что это будет выглядеть слишком глупо или просто шокирует его.

— Надеюсь, если я задержусь здесь, чтобы помочь тебе, ты не станешь каждый день уговаривать меня остаться навсегда. Увы, тебе не изменить причины моего увольнения.

— Хорошо, пусть все это останется при тебе, — торопливо проговорил он. — Я не буду спрашивать, почему ты уволилась, и не буду пытаться вернуть тебя на работу, обещаю.

Хотя он почти убедил ее, она все еще колебалась.

Да, она испытывала чувство вины за то, что бросала компанию в такой трудный момент. Не только Кеннет был теперь завален делами, много работы было у всех служащих, и вместо того, чтобы помочь и отплатить благодарностью Эдварду Мейеру за все хорошее, что он сделал для нее, она собиралась сбежать за сотни миль.

— Я могу попросить Роя составить официальное соглашение, если хочешь, — продолжал уговаривать ее Кеннет.

Он зря об этом упомянул. Все девушки в офисе знали, почему она уходит. Они все помогали продвинуть ее заявление об уходе на подпись. Ее засмеют, если она вернется, хотя бы даже на неделю.

— Я не могу, — покачав головой, сказала она.

— Скажи, что мне сделать, чтобы ты осталась? — отчаянно спросил он.

Зная, что если она солжет, он узнает об этом по ее лицу, а если скажет правду, то он поймет слишком много, она резко отвернулась к окну.

— Я уже всем сказала, что уезжаю. Мы бурно отметили мое увольнение. Я не могу появиться в офисе в понедельник. Это будет выглядеть глупо.

— Тебе не нужно появляться там в понедельник, — убедительно проговорил он. — Ты можешь научить меня всему за пару вечеров. Например, завтра и в воскресенье. И если тебя увидят в офисе, можно сказать, что ты уезжаешь в понедельник.

Он говорил дело, и она чувствовала, что не хотела бы предавать его в трудный момент. Он же не виноват, что так и не влюбился в нее.

— Хорошо, я останусь на выходные, — наконец согласилась она, но тут же пожалела об этом, потому что Кеннет одарил ее своей обворожительной улыбкой.

Теперь он смотрел на нее так, будто высоко оценил ее поступок. Итак, им предстояло провести выходные в одном доме, вероятно, на расстоянии одного холла друг от друга.

Это не предвещало ничего хорошего.

И Эллен показалось, будто она выпрыгнула из горячей сковородки прямо в открытый огонь.

Кеннет стоял, оглядывая ее пустую гостиную и отчаянно пытаясь отыскать кресло. Казалось, ноги отказывались держать его. А все оттого, что он, обрадованный согласием Эллен, вдруг на минутку забыл о делах и посмотрел на свою, увы, уже бывшую секретаршу совсем другими глазами…

Одетая в джинсы и зеленую блузку на бретельках, Эллен была необыкновенно привлекательна. Он никогда раньше не видел ее с распущенными волосами. Обычно она укладывала волосы в строгую и изящную прическу. Кеннет впервые увидел в своей секретарше очаровательную девушку. Глядя на нее, он почувствовал легкое головокружение и странную слабость в коленях. Ему нестерпимо хотелось сесть, но в комнате не было ни единого кресла.