На этот раз Кеннет не сумел сдержать свое раздражение.

— Линда, тебе же лучше всех известно, что твой отец живьем сдерет с меня шкуру, если я не представлю ему хоть какой-нибудь проект!

Отбросив длинную прядь крашеных волос от лица, Линда сердито проговорила:

— Кеннет, ты просто идиот! Мало того, что ты был чудовищно бестактен и не нашел и двадцати секунд, чтобы по-человечески попрощаться со своей секретаршей, которая так безупречно работала на тебя, но теперь ты еще и отказываешься помочь мне найти новую секретаршу!

— Подожди, успокойся, — слегка присмирев, сказал Кеннет. — О чем это ты говоришь?

— Не прикидывайся дураком, Кеннет, — продолжала напирать Линда. — У тебя хватило наглости не прийти на прощальную вечеринку Эллен! Между прочим, я посылала тебе три записки о ее уходе и с просьбой помочь мне найти новую секретаршу. И если Эллен еще вчера на вечеринке пыталась прикрывать тебя, говоря всем, что ты очень занят, то уж я не намерена с тобой церемониться. — Она угрожающе нависла над столом, твердо упираясь в него руками, и сурово посмотрела на него. — Мне нужна твоя помощь. Ты должен выбрать замену Эллен, хочешь ты этого или нет.

Постепенно до Кеннета дошло, о чем говорит его кузина, и он удивленно спросил:

— Как? Эллен уволилась?

— Слушай, это уже слишком! Я послала тебе три записки!

Его лоб покрылся капельками пота, он почувствовал, что ему стало трудно дышать. Эллен уволилась, а без нее ему не справиться со своими делами!

— Клянусь, я не видел никаких записок, — безвольно пробормотал он.

Бросив на него косой взгляд, Линда открыла ящик с документами и сунула ему в руки три листка:

— Вот они. Похоже, что Эллен даже пыталась выложить их тебе под самый нос, но ты все равно не удосужился прочитать.

Кеннет бессильно обмяк в кресле.

— О боже! А я был так груб с ней!

— Представляю.

Кеннет бросил на кузину испепеляющий взгляд.

— Вообще-то я не сказал ей ничего дурного. Я просто сказал, что у меня нет времени, — пробормотал он.

— Конечно, у тебя не было времени, чтобы появиться у Эллен на вечеринке, у тебя не было времени, чтобы попрощаться с ней. Знаешь, ты просто слепой! Думаю, если в один прекрасный день никто не явится на работу, ты этого даже не заметишь!

— Это не смешно, Линда, — сказал Кеннет, вставая. — Я был очень занят. Меня можно простить.

— Несомненно. Я рада, что ты такой эмоционально уравновешенный человек, — с издевкой сказала она.

Но Кеннет пропустил ее замечание мимо ушей. Он действительно был занят, и все благодаря ее отцу, который завалил его работой. И Линда хорошо знала об этом. Было бы у него чуть побольше времени, он, несомненно, проводил бы свою верную, талантливую и неутомимую секретаршу достойно.

— И все же это не избавляет тебя от обязанности найти Эллен замену, — резко сказала Линда, выкладывая на его стол стопку резюме. — В понедельник я принесу еще. Тебе придется составить мне рекомендации и назначить дни для интервью.

— Считай, что это сделано, — заверил ее Кеннет.

Линда презрительно скривила рот и направилась к двери. Как только она вышла, он тяжело опустился в кресло и, навалившись на стол, обхватил руками голову. Как такое могло случиться? Да, он был груб и невнимателен, он пропустил ее прощальную вечеринку. Конечно, у него было много работы, но все же глубоко внутри он чувствовал, что обязан извиниться перед ней. Но она уже ушла, и вряд ли ему представится возможность исправить свою ошибку.

Хуже того, думал он, обреченно обводя глазами свой заваленный стол и забитые папками шкафы, мне будет невероятно трудно найти ей достойную замену. Два года назад Эллен взяла на себя всю второстепенную корреспонденцию, и только она разбиралась в папках и в любой момент могла найти нужные имена, адреса и номера телефонов.

На него свалилась крупная неприятность!

Конечно, он мог бы теперь отправиться к ней домой с просьбой помочь ему подготовить новую секретаршу, а заодно и попросить прощения. Это наверняка помогло бы избавиться от чувства вины перед ней и смягчить ее обиду. Кроме того, он мог объяснить ей, что просто не знал о ее увольнении. Он мог воспользоваться этим случаем, чтобы попросить ее вернуться на работу на пару недель, пока они не найдут ей замену.

Кеннет был уверен, что сможет упросить Эллен. Она была умной и искренней девушкой. Словом, лучшей среди лучших.

А он, будучи директором по маркетингу и рекламе, хорошо знал, как заставить людей смотреть на вещи с выгодной ему стороны. Хорошо владея искусством представлять очевидное в лучшем свете и зная, что Эллен всегда была к нему хорошо расположена, он был на сто процентов уверен, что в понедельник она, как ни в чем не бывало, будет сидеть за своей загородкой в его офисе.

Чтобы высушить слезы на глазах, Эллен стоило только вспомнить, сколько обид она перенесла от своего босса, сколько раз ей приходилось покрывать его, сколько раз он злоупотреблял ее добротой и вел себя так, будто она была удобной вещью, а не человеком.

Она понуро шла к машине, не чувствуя тепла мартовского солнца и свежести ветра, не замечая радостного цветения вокруг, возвещающего начало новой жизни. Она думала только о том, как отвратительно Кеннет обращался с ней, и ругала себя за то, что позволяла ему это.

Сидя за рулем машины, она всю дорогу к дому чувствовала, как боль и обида сдавливают ее сердце. Но еще сильнее был гнев. Утешала лишь горькая надежда — никогда больше не встретиться с этим человеком.

Вспоминать, как холодно он попрощался с нею, было невыносимо, но его грубость отрезвила ее и заставила посмотреть правде в глаза. Она приняла правильное решение и не станет сожалеть о нем.

Она страшно удивилась, когда, спустя всего пятнадцать минут после возвращения домой, услышала стук в дверь своей квартиры. Вот было бы здорово, если бы какая-нибудь добрая душа принесла мне ужин, подумала она и, переступая через чемоданы, открыла дверь.

На пороге стоял Кеннет, и радостное ожидание в ее глазах погасло.

— Зачем ты пришел? — холодно спросила она.

— Разве так встречают человека, который пришел извиняться?

Она молча смотрела на него. Теперь, когда он больше не был ее боссом, в ее душе ничто не шелохнулось. Теперь они были на равных, и она больше не зависела от него. Она уже выбросила его из головы и из сердца. Было непонятно, зачем он пришел, этот человек из прошлого.

— Я думаю, что Линда взяла на себя труд объяснить тебе, что сегодня был мой последний день. Ты поэтому пришел? Решил все-таки попрощаться?

Кеннет стоял, переминаясь с ноги на ногу.

— И да, и нет. Ты же знаешь, я был занят. Извини. Я чувствую себя дураком, что не узнал об этом раньше.

— Мои коллеги купили торт, и ты съел за обедом два куска, даже не заметив, что на нем было написано «Удачи тебе в Калифорнии». Ты закончил Принстон, но, кажется, так и не научился читать.

— А ты что, переезжаешь в Калифорнию? — изумленно спросил он.

— Да, моя мать там живет.

Она чуть не сказала, что переезжает, чтобы быть подальше от него. Может, и стоило сказать, но она не хотела, чтобы он знал, как все эти четыре года она отчаянно надеялась, что он обратит на нее внимание.

— Слушай, Кеннет, я занята. Мне нужно перенести вещи в машину, потом найти отель, так как квартиру я уже сдала, и хорошо выспаться, чтобы завтра пораньше выехать.

— А в какую часть Калифорнии ты переезжаешь?

— Какая разница! — Она устало пожала плечами.

Теперь, когда она вычеркнула его из своей жизни, он, похоже, пытался снова вписаться в нее.

— Эллен, ведь мы проработали вместе три года!

— Не три, а четыре.

— Да, наверное, четыре, — растерянно проговорил он, проходя в ее разоренную комнату. — И теперь ты просто уезжаешь. Тут что-то не так.

Впервые с момента его появления Эллен почувствовала, что начинает смягчаться. Он был прав. Что-то было не так. Но было поздно что-либо менять.