— Ну, так вот… Встреча на высшем уровне в поисках местных союзников с треском провалилась. — Измерив шагами поверхность платформы, Джордж сразу же, с глухим шумом, упал на середину постели с набивкой из аэрогеля.

Подтягиваясь за край своей собственной платформы, Уокер хмуро взглянул на пса.

— Генерал был довольно любезным, может, даже понимающим, но вышло как вышло.

Джордж саркастически фыркнул:

— Я вообще не думаю, что что-либо вышло. Мне кажется, он всё время лицемерил. — Поднявшись, раздражённый пёс подошёл к краю своего спального возвышения. — Послушай, этот Салуу-хир-лек — высший военный чин Коджн-умма. Надо быть чокнутым, чтобы думать о его непричастности к наиглавнейшим политическим решениям. И я считаю, что наём на работу и размещение четырёх инопланетян правительство считает политическим решением первостепенной важности.

Уокер обдумал его слова.

— Так ты думаешь, он замешан в этой политике, «задержки помощи в нашем возвращении домой»?

— Конечно. — Джордж коротко и резко зарычал. — Как и все остальные местные высокопоставленные ниййюю. Для меня это предельно ясно по его реакции на твою сдержанную просьбу: он не собирается помогать нам больше чем любой другой правительственный чиновник, с которым мы разговаривали об этом в последние два с лишним месяца. — Пёс глубокомысленно взглянул на своего друга. — Ты слишком хорош в своей новой профессии. Я обращал внимание, прислушивался к разговорам. Единственный случай, когда мои небольшие габариты служат преимуществом. Те, кто покрупнее, не замечают моего присутствия. Ниййюю нравятся не только твои кулинарные презентации. Они наслаждаются завистью своих соседей. Ни у кого больше нет шеф-повара человеческого происхождения. Не говоря уже о болтливой псине, туукали, изливающем потоки стихов, и энциклопедически образованной, пусть даже резкой на язык к'эрему. Можешь быть уверен: они собираются задержать нас здесь так долго, как только смогут. — Вернувшись к центру платформы, он точно повторил свой ритуал «пройтись по кругу», перед тем как улечься ещё раз.

— Прямо сейчас «так долго, как только смогут» всё больше и больше похоже на «навсегда».

Глубоко задумавшийся Уокер изучал средство связи яйцевидной формы, которое стояло слева от его спальной платформы. По команде оно могло обеспечить всевозможные услуги и развлечения. Но, в соответствии с нийюанской традицией, не позволяло поддерживать двусторонний контакт с внешним миром. Это осуществляется только курьером или сигналами, подаваемыми с помощью зеркала, или каким-нибудь ещё подобным старомодным способом, который не вступает в противоречие со строгими законами, обусловливающими традиционное нийюанское сражение. Как и остальные помещения в крепости, их спальни являли собой эклектическую смесь устаревшего и абсолютно современного.

В то время как долгий перелёт от Серематена до Нийю, как они надеялись, приблизил их к дому, дальнейшее путешествие оттягивалось из-за недостатка сотрудничества со стороны ниййюю Коджн-умма. Если Джордж прав, а Уокер практически не видел причины спорить с утверждениями пса, официальная, хотя и негласная политика добросердечно-мягкого пренебрежения постоянно встречала их просьбы о помощи в определении местоположения родных миров или хотя бы выяснении направления, в котором они находятся. В некотором смысле с откровенным неприятием было бы проще иметь дело. Но приветливо-любезное уклонение от ответа усложняет отношения с противной стороной: оппонент изворотлив и его трудно поймать на слове.

Взять, к примеру, отношение их нынешнего хозяина. Случались моменты, когда Салуу-хир-лек сопереживал их ситуации. Просто он ничего бы не сделал, чтобы им помочь, не пошёл бы против строгих приказов правительства. Как могли Уокер и его друзья требовать действий, когда такие личности, как генерал и его гражданские коллеги утверждали, что делают всё возможное?

Оставалась надежда, что Собдж-оэс, старший научный сотрудник, с которой он столкнулся лицом к лицу однажды поздним вечером, в конечном счёте появится с какой-нибудь важной информацией. Предположим. И что? — спрашивал себя Уокер. Что тогда? Знание места, где расположены Земля, или Туукалия, или К'эрем по отношению к Нийю, сделает осиротевших детей всех трёх планет ближе к дому исключительно на эмоциональном уровне.

— Нам нужно принять упреждающие меры в решении нашего вопроса.

— Что? — Полусонный Джордж посмотрел на друга.

— Нужно перестать просить о помощи и начать действовать, чтобы помочь самим себе.

— Угу, конечно. — Пёс снова уронил голову на лапы. — Когда будешь готов угнать нийюанский корабль вместе с экипажем, дай знать. Иногда… иногда я сожалею, что мы не смирились с реальностью и не остались на Серематене. Жаль, что я не осознал и не остался.

Перед этим Уокер был разочарован. Сейчас — зол. Соскользнув со своей платформы, он направился к другой, схватил испуганного пса за передние лапы и поднял его, пока тот не оказался стоящим на задних. Их глаза оказались примерно на одном уровне.

— А сейчас слушай меня! Мы выбрались из плена виленджи не для того, чтобы окончательно застрять на Нийю, или Серематене, или любой другой чужой планете. Скви и Браук тоже. Мы все собираемся добраться до своих домов, все!

— Отпусти меня, или я перекушу твои пальцы, — предупредил Джордж.

Уокер отпустил пса, и тот упал на все четыре лапы.

— Нам надо держаться вместе и сконцентрироваться только на одном, Джордж. Чувствовать себя как дома, максимально комфортно, в чуждом окружении — не наша цель. Нам надо сконцентрироваться на поисках пути домой.

— Превосходно. — Неспособный подолгу сердиться на что бы то ни было, пёс снова улёгся и лизал передние лапы, за которые перед тем его схватил человек. — Сначала надо начать поиски.

— Начнём. Как-нибудь, так или иначе, помогут нам ниййюю или нет, начнём. И однажды, когда мы, чёрт побери, сделаем это, наверняка отыщем путь, по которому сможем добраться до Земли!

— Позитивный настрой, — сонно пробормотал Джордж. — Это только на пользу. Раз ты счёл Салуу-хир-лека столь сочувствующим, возможно, ты заставишь его завоевать для нас несколько близлежащих королевств. Тогда ты сможешь приказать их научным сообществам сделать то, чего мы хотим.

— Не сработало бы, даже если бы могли, — проворчал Уокер, пребывавший в более подавленном состоянии. — Помнишь, что нам было сказано? Если одно из королевств станет слишком могущественным, другие сплотят свои силы, чтобы поставить его на место.

Джордж зевнул.

— Очень цивилизованно. Держу пари, ничего общего с торговлей на товарной бирже.

— Ничего, — согласился Уокер. — Ничего подобного. Совсем ничего.

Он вернулся к своей спальной платформе и велел комнате погасить свет. Но в отличие от пса заснул не сразу. То есть не мог заснуть ещё некоторое время. Мысли не позволяли. Подобно горячему, дымящемуся, ароматному кофе, сваренному в его любимой кафешке на углу офисного здания, там, дома, где он раньше работал, они должны были пройти через фильтр.

Рассвело, как уже случалось много раз с тех пор, как они прибыли на Нийю: яркую, солнечную, безоблачную и унылую. Прекрасный день для битвы, по словам разбудившего их помощника.

Пока Уокер машинально втискивался в свою одежду, он заметил, что Джордж не пошевелился.

— Ничего многообещающего. — Кивком пёс указал на их ближайшее окружение.

— Да здесь особенно делать нечего, — отметил Уокер. — Были какие-то записи с развлечениями, достойные внимания, но их совсем немного.

Пёс приподнял лежавшую на лапах голову.

— Делать особенно нечего, пока мы не покинем это место. Мы пришли сюда искать помощи. И не нашли. — Он снова уронил на лапы лохматую голову. — Рискую показаться невежливым или неблагоразумным. Если кто-нибудь спросит, скажи, что я плохо себя чувствую. Что вполне правдиво. Мне неинтересно наблюдать за церемониальным убийством местными друг друга.