Премьера захватила врасплох мысль о скрывавшихся в этом возможностях.

— Надо понимать, что Коджн-умм и Торауд-иид предлагают нам альянс в битве против продажного и мошеннического правительства Чаручал-уул?

— Не совсем так, — пробормотал Джордж, отчего мутные воды политики отнюдь не стали прозрачнее.

— Асх, — проскрежетал адмирал. — Сейчас откроется правда.

Уокер обернулся к нему:

— Вы знаете, что любой такой официальный альянс будет обладать силой, достаточной для того, чтобы вызвать тревогу у всех королевств на Нийю. Они немедленно объединятся против этого. Но, если можно будет продемонстрировать, что сражения между вами и силами Коджн-умма и Торауд-иид продолжаются, такой марш планетарного масштаба можно сдержать. Кроме того, армии Торауд-иид и Коджн-умма продолжат баталии между собой. Все посчитают абсолютно естественным, что вы, Биранджу-оов, попытаетесь извлечь пользу из продолжающейся войны и обратить её в своё тактическое преимущество.

— Четырёхсторонняя война. — К этому моменту был заинтригован даже изначально недоверчивый Джолебб-йюн-дет. Даже более чем заинтригован. Он взволновался при мысли о возможностях, представленных инопланетянином. — Никто никогда не слышал о таком. Чаручалианцы задохнутся от потрясения.

— Более чем, — сказал ему Уокер. — Потому что, пока Биранджу-оов продолжает биться с армиями Коджн-умма и Торауд-иид, ваш традиционный флот старинных судов, адмирал, нанесёт удар по древним крепостям Чаручал-уул с моря. — Он примолк и подождал.

— Что вы думаете? — обратился Тавел-бир-дом к своим главным советникам.

Они окончательно проснулись, несмотря на поздний час.

— Традиционному флоту много лет не выпадала возможность продемонстрировать свою мощь, — отметил внезапно оживившийся адмирал.

— Эти предложения — прекрасный шанс, — возвысил голос представитель армии, — чтобы устранить историческую несправедливость раз и навсегда.

Премьер обернулся к одному из членов группы, который до сих пор не проронил ни слова.

— Шадим-хур-луд, что вы скажете? Поддержит ли парламент и подпишется ли на столь беспрецедентное рискованное предприятие?

— На возможность нанести серьёзное поражение нашему старому врагу, Чаручал-уул, желание и бюджетные средства всегда найдутся. — Она оглянулась на двух выжидающих инопланетян, которые находились среди них. — Меня саму, однако, интересует ответ на единственный вопрос.

Уокер смело встретил её взгляд.

— Мы здесь как раз для того, чтобы ответить на волнующие вас вопросы.

— Интересно, — пробормотала она по-нийюански типично скрипучим голосом, — а если Чаручал-уул придёт конец?

— Не раньше, чем это королевство потерпит полное поражение, а этого на моём веку ни разу не случалось, — заметил Тавел-бир-дом до того, как Уокер успел ответить. — И уж тем более за годы моей службы. — Благодарный за то, что премьер избавил его от необходимости отвечать представителю парламента, Уокер ему улыбнулся. Как и любой ниййюю, тот поразился, до какой степени может растянуться человеческий рот, будто делит лицо надвое.

— Уверен, ты понимаешь, — продолжал Тавел-бир-дом, — что решение, столь важное для всех граждан Биранджу-оов, должно быть рассмотрено правительством в полном составе и поставлено на голосование. — Жестом тонкой как прут руки он обвёл своих коллег. — Собравшиеся здесь — лишь центр власти, но не сама власть.

Уокер кивнул:

— Наше отсутствие останется незаметным некоторое время. С вашего позволения мы подождём вашего решения в Биранджу-оов.

— Долго ждать не придётся, — уверил его Тавел-бир-дом. Возбуждение премьера ощутимо возросло, пока он размышлял о будущем, в котором будет повержен самый стойкий и самый могущественный противник королевства. — Только прошу проявить немного терпения. Немного терпения, которое требуется в ожидании очень важного решения.

Когда их выпроваживали из комнаты, Уокер оглянулся. Шадим-хур-луд провожала его глазами. Был ли ей просто любопытен странный инопланетянин, обратившийся к собранию, или глубина её взгляда отражала необыкновенную проницательность, отразившуюся в мимоходом заданном ею вопросе? Уокер не знал.

Зато он знал абсолютно точно, что самое лучшее для него и его друзей — избегать, насколько это возможно, опасно прозорливую представительницу парламента Биранджу-оов.

Тавел-бир-дом стоил своего слова, произнесённого режущим слух голосом. Со времени прибытия Уокера и Джорджа прошло три дня, когда эксцентричную парочку проинформировали, что правительство Биранджу-оов согласилось с беспримерным планом выступить против Чаручал-уул. Несмотря на добрую весть, Уокер и пёс знали, что их работа ещё до конца не выполнена.

Теперь им предстояло убедить представителей Коджн-умма и Торауд-иид.

Невзирая на то что человек и пёс поведали о своих планах лидерам Биранджу-оов, на них не давало своего согласия командование двух других королевств, даже речи об этом не было. Ни одно из них не имело традиционных споров с правительством или народом Чаручал-уул. Причиной разногласий между ними было Биранджу-оов. Именно поэтому Уокеру и Джорджу пришлось искать сотрудничества с этим морским королевством, отправившись в путь тайно, под покровом ночи.

Но биранджуанцам это было неизвестно. И если события будут развиваться, как спланировал биржевой маклер Маркус Уокер, никогда и не станет известно.

Даже если обнаружится истинная природа его интриг в духе Макиавелли, есть неплохой шанс на то, что все три правительства будут соперничать друг с другом за возможность вести дела с лицемерными, вероломными инопланетянами и плясать под их дудку.

Ускользнув незамеченными из Биранджу-оов, Уокер и Джордж разделились: Марк отправился уговаривать коджнуммцев, а пёс — информировать и убеждать тораудианцев. И всё это, конечно, при полном неведении решительно настроенных и горящих идеей биранджуанцев.

Тем временем на поле битвы перед стенами древней столицы морского королевства продолжались трёхсторонние боевые действия. Каждая из сторон хотела одержать верх над другой. В продолжение битвы стало очевидно, что это невозможно со стратегической точки зрения. Если коджнуммцы владели видимым преимуществом, Биранджу-оов решительно их атаковало. Если же случалось наоборот, то более крупные силы выступали против тораудианцев. И всё это время и коджнуммцы, и тораудианцы продолжали нападать на оборонительные укрепления древнего Биранджу-оов, не прекращая боёв друг с другом.

При таких обстоятельствах было неудивительно, что ни в одном лагере никому и в голову не пришла мысль размышлять над вопросом, возникшим у настороженного лидера биранджуанского парламента.

Уокер живо и ярко преподнёс свою историю нийюанским знакомым. Убедить Вийв-пим не стоило труда, но её возможность поддержать Марка была весьма ограниченна.

— На самом деле выбора нет, — говорил он, обращаясь к штабу Салуу-хир-лека.

Что касается самого генерала, тот изо всех сил старался сохранить в меру торжественный вид. Из всех, кто собрался в этой импровизированной комнате, он был единственным, кого Уокеру не надо было убеждать, как посвящённого в план действий с самого начала. Салуу-хир-лек, наблюдая за своими советниками и офицерами, заметил, как они поёжились, когда Уокер выложил перед ними то, что они воспринимали как стесняющие обстоятельства.

— Вам надо одобрить это соглашение, — сказал им Уокер. — Если вы его отклоните, биранджуанцы заключат официальное соглашение с тораудианцами против вас. Поскольку Биранджу-оов рассматривается как сторона, обороняющаяся от нападения, а не как агрессор, ни медиа, ни кто-либо ещё не будет выдвигать возражений против такого договора. Ваша армия будет полностью разбита, если не совсем уничтожена, объединёнными силами, которые выступят против вас. Но если вы согласитесь, тогда произойдёт грандиозный согласованный штурм самонадеянного, заносчивого Чаручал-уул, к славе каждого.