Где же Джон? Добрался ли до него гонец? Неизвестно еще, какое решение примет король. Может быть, не сможет оторваться от Изабеллы? Или же поскачет на выручку?

Любопытно будет посмотреть. Жизнь вообще штука любопытная. Потому-то Альенора и прожила на свете так долго, что интерес к сюрпризам, которые готовит жизнь, в ней не угас. Но и к смерти королева относилась с философским спокойствием.

Артур тоже не мог уснуть. Он одержал победу, захватил в плен саму королеву-мать. Теперь все поймут, что он уже не мальчик, а настоящий полководец. И это только начало. Он еще одержит немало громких побед. Никто не посмеет относиться к нему, как к ребенку. И потом наступит день, когда злодей дядя будет разбит и Артур станет королем. У него есть такие замечательные друзья — будущий тесть, Филипп Французский, отчим Ги, которого так любила мать, и еще Юг де Лузиньян, заклятый враг короля Джона.

Успокоенный этими мыслями, Артур уснул.

Юг де Лузиньян думал об Изабелле. Она почти всегда присутствовала в его мыслях. Вновь и вновь вспоминал он тот ужасный день, когда впервые услышал о ее замужестве. Юг был потрясен, отказывался верить в такое вероломство. Изабелла, конечно, ни в чем не виновата — она всего лишь девочка. Это отец, граф Ангулемский, ее заставил. Юг вспоминал, какой ласковой, очаровательной была его невеста, как бесхитростно льнула она к нему своим полудетским телом. Рыцарю приходилось напрягать всю свою волю, чтобы не поддаться соблазну. Он берег Изабеллу, ведь она еще совсем ребенок! А этот развратник Джон воспользовался ее невинностью. У него нет понятия о чести и благородстве! До Юга доходили мерзкие слухи о том, что король и королева по целым дням не выходят из опочивальни.

Изабелла! Лузиньян знал, что никогда ее не забудет. Она была такая молоденькая, такая красивая, такая соблазнительная. Но Джон украл ее, прибегнув к подлому обману.

Юг знал, что всегда будет любить Изабеллу и никогда не станет винить ее в случившемся. Зато ненависть его к Джону была безгранична.

На рассвете осаждающие приготовились к последнему штурму.

— Не будем терять времени, — сказал Юг. — Нужно было закончить дело еще вечером.

— Позавтракаем, и за работу, — сказал Артур.

Слуги принесли пирог с голубями.

— Поспешим, — повторил Юг.

— Да-да, — кивнул Артур. — Сейчас доем и отправлюсь к бабке. Скажу, что она — моя пленница. Пусть собирается в дорогу.

Но завтрак закончить так и не удалось. Со стены донеслись крики. К замку Миребо приближалось какое-то войско.

Когда Джон узнал, что его мать, отправившаяся в Пуатье, перехвачена по дороге Артуром и Югом де Лузиньяном, король проявил не свойственную ему решительность.

Он сразу понял, какой сокрушительный удар задумали нанести ему враги. Если Альенора попадет в плен, Аквитания будет потеряна, а противники Джона воодушевятся. Филипп вторгся в Нормандию, Артур и Лузиньян подступают с юга… Положение не из веселых.

Значит, необходимо спасти Альенору от плена.

Всю ночь король скакал во главе своих рыцарей, и перед самым рассветом на горизонте показались стены Миребо. С огромным облегчением Джон увидел, что враг еще здесь.

Прямо с марша королевские солдаты пошли на приступ. Победа далась легко, ибо у Джона сил было гораздо больше, чем у Артура и Лузиньяна. Многих удалось взять в плен, а больше всего Джон обрадовался, когда к нему привели Артура, его сестру и Юга де Лузиньяна. Затем король взбежал вверх по лестнице, чтобы убедиться, все ли в порядке с матерью.

Глаза старой королевы сияли восторгом. Наконец-то Джон повел себя так, как подобает королю. Теперь она могла гордиться сыном.

Джон одержал великую победу. Вильям Маршал, сопровождавший короля в броске на Миребо, впервые за время пребывания Джона у власти, избавился от сомнений по поводу правильности своего выбора.

Джон доказал, что он может быть королем. Все устроилось самым наилучшим образом. Двое самых опасных вождей оппозиции попали к нему в плен.

— Нужно немедленно сообщить Филиппу, что Артур теперь в ваших руках, — сказал Маршал.

— Его немедленно об этом известят.

— А Ральф де Лузиньян должен знать, что его старший брат схвачен.

Джон с довольным видом облизнулся.

— Сегодняшний бой стоит многих битв, — сказал Маршал.

У короля были все основания собой гордиться. Он любил такую войну — быструю, победоносную и совсем неутомительную.

Джон горячо обнял мать, а она поздравила его с успехом. Похвала Альеноры была Джону особенно приятна — ведь он всегда гордился своей матерью. Вот и сейчас, невзирая на преклонные годы, она попыталась защищать его интересы. Испытание утомило ее, лишило последних сил.

— Знайте, сын мой, — тем не менее сказала королева. — Если вам понадобится моя помощь, я поднимусь хоть со смертного одра.

Мать и сын распрощались. Альенора могла возвращаться к себе в Фонтевро — необходимость в ее помощи отпала. Теперь можно было не опасаться за Аквитанию, ведь Артур и Юг де Лузиньян угрозы больше не представляли.

— Пусть об этом знают все! — объявил Джон.

Альенора вернулась в свою обитель. Королева-мать нуждалась в отдыхе как никогда. А Джон приготовился возвращаться в Нормандию.

Он пребывал в чудесном расположении духа. Особенно радовала короля мысль, что он может вдоволь поглумиться над своими врагами — племянником и ненавистным Лузиньяном.

Сначала он велел привести к нему Артура. К беседе Джон подготовился весьма тщательно: надел усыпанный жемчугом и бриллиантами камзол, набросил сверху алую королевскую мантию, к поясу прицепил парадный меч, украшенный изумрудами. Вид у короля был весьма торжественный.

Он сидел, небрежно развалившись в кресле. В подобных случаях Джон всегда предпочитал сидеть, чтобы не привлекать внимания к своему не слишком выигрышному росту.

Артура ввели двое стражников. Юный герцог изо всех сил пытался изображать безразличие, но было видно, что ему не по себе.

Джон окинул пленника недобрым взглядом.

— Ха, мой дорогой племянничек, возмечтавший стать королем. Как поживаешь, Артур?

— Плохо, — ответил мальчик. — Но это еще не конец.

Джон приподнял брови, медленно стянул с рук перчатки. Снял кольца — одно с огромным рубином, другое с сапфиром.

— Ты слишком занесся в своих мечтаниях, племянничек.

— Я так не думаю.

— Ничего, у тебя будет время поразмыслить обо всем этом в темнице.

— Так вы посадите меня в тюрьму?

— А куда же, по-твоему? В Вестминстерское аббатство, чтоб тебя там короновали?

— Я этого не говорил.

— Ну вот, видишь, ты все-таки не законченный глупец. А был бы еще умнее, так сидел бы себе в герцогстве Бретанском и наслаждался жизнью.

— Я имею право на большее.

— Ты хочешь сказать, на мою корону? Осторожней, мальчик. Мне не нравятся такие разговоры.

— Зачем же вы вызвали меня, если не желаете со мной говорить?

— Я думал, что ты проявишь раскаяние, падешь на колени, признаешь свою вину и попросишь меня о снисхождении.

— Никогда!

— Да, тебе не удастся ни о чем меня попросить, если я прикажу вырвать тебе язык.

Мальчик побледнел. Ему приходилось слышать о дядиной жестокости.

Джон заметил его испуг и сладострастно прищурился.

— Так что выбирай слова, малыш. Ты покусился на то, что принадлежит мне. Я этого не прощаю. Теперь ты пленник, всецело в моей власти. Я могу приказать своим слугам сделать с тобой все, что пожелаю. Они не посмеют меня ослушаться.

— Лучше бы уж вы меня убили… — храбро начал Артур, но голос его дрогнул.

— Я мог бы покарать тебя самыми разными способами, дорогой племянник. Например, выколоть твои наглые глаза, вырвать твой дерзкий язык. — Он не спеша окинул взглядом худенькую фигурку. — Могу сделать с тобой и еще кое-что. Ты пока мальчишка, но если я захочу, ты никогда не станешь мужчиной. Как тебе понравится такая перспектива?