Даже его ярость, которая денно и нощно продолжала изматывать юношу, подстрекая излить свою жажду крови. Все исчезло. Остался только Сан.

Они бок о бок прочесывали город с утра до вечера, действуя как одно целое. Им не нужно было лишних слов: их тела двигались синхронно, а черный и двуручный мечи отплясывали в унисон, когда дело касалось наказания вора или задержания преступника. Город бурлил. Его охватило предчувствие смерти, которая, все больше и больше затягивая на нем петлю, медленно душила его. И перед лицом неизбежного конца каждый показывал свою истинную сущность. На улицах столицы сменяли друг друга случаи эгоизма и неслыханной жестокости. Убийства, изнасилования, грабежи, а также страшное единодушие в отношении преследуемых чужеземцев, нимф и пораженных болезнью людей.

Амхал с головой погрузился в эту бурлящую магму. Он ориентировался исключительно на наставления Сана, которые тот часто повторял во время их совместных вечерних тренировок.

— Убийство — это не всегда зло. Все зависит от того, кого ты убиваешь. Амхал, в наших руках сосредоточена сила, которой нет ни у кого на свете. И мы не должны подавлять ее, унизительно следуя законам смертных. Мы — не такие, как все, Амхал, и доказательство тому твоя ярость.

Это был мрачный мир, которому он прежде так отчаянно сопротивлялся. Но когда Мира покинул город, а Макрат захватила волна безумия, грань между дозволенным и недозволенным, плохим и хорошим в его глазах стала стираться. Сан оказался его единственной опорой, а его слова с каждым разом казались юноше менее грозными, более приятными и убедительными. В его руках ярость становилась безвредной, даже справедливой, поскольку Сан учил сводить с ней счеты, позволяя ей изливаться как можно медленнее. Как в тот вечер в лесу, когда Амхал применил новую Запретную формулу, несшую разрушения и смерть. Обугленные тела, уничтоженные огнем стволы деревьев. И наконец, никакого чувства вины…

И только Адхара вызывала его обеспокоенность. Его все еще тянуло к девушке. В неимоверной сумятице его новой жизни ее образ, словно болезненное воспоминание, продолжал время от времени возникать в его сознании. Припоминая безмятежность первых дней их сближения, он чувствовал, что его тянет к ней с прежней силой. И при этом очень боялся девушку. В особенности после того, что произошло между ними в последний раз.

Амхал обещал, что непременно навестит ее, чтобы узнать о том, как прошла ее встреча с Верховной Жрицей. И не сдержал слово. Всю неделю он целиком посвятил себя исключительно выполнению своей миссии и взаимоотношениям с Саном. Но юноша знал, что между ним и Адхарой существует некая загадочная и глубокая связь, которая его пугала и одновременно радовала.

— Я считаю, что всадник не может позволить себе такую роскошь, как любовь, — заявил Сан, когда Амхал рассказал ему об Адхаре.

— Но ведь Идо любил Соану, — возразил молодой человек.

Казалось, что Сан рассердился.

— Идо теперь нет, и Идо больше чем просто всадник, он… — Сан запнулся, а потом, успокоившись, продолжил: — Речь о тебе. Об этом конкретном моменте твоей жизни. И я прекрасно понимаю твои… потребности.

Амхал сильно покраснел.

— Ведь любовь… любовь делает тебя слабее. Если хочешь, развлекись с этой девицей, но не больше.

— Я боюсь причинить ей боль, — пробормотал Амхал.

Сан улыбнулся:

— Или забудь про нее, или отдай ее на съедение своей ярости.

Адхара чувствовала, как мир ускользал у нее из рук. В одно мгновение все изменилось. Она весь вечер прождала Амхала в надежде, что он поможет ей понять смысл их загадочной встречи с Верховной Жрицей. Но молодой человек не пришел. Не появился он и на следующий день, и позднее.

А в это самое время Макрат все больше погружался в хаос. Повсюду раздавались встревоженные голоса, повсеместно был введен комендантский час и установлен категорический запрет кому бы то ни было покидать стены дворца.

Закончилось все тем, что она вместе с принцессой оказалась запертой в этой золотой клетке. Со стороны складывалось впечатление, что жизнь здесь течет своим чередом, но Амина так и не сумела скрыть своего страха, а Адхара своей тревоги.

Так что же все-таки увидела Верховная Жрица? И почему она не захотела говорить о Недремлющих? Из пустоты ее прошлого снова выплывали монстры, мрачные предсказания и непостижимые тайны. Она уже не могла продолжать делать вид, что все это не имеет никакого значения, так, как это было раньше.

Исчез и Амхал, вероятно позабыв о ней.

Поначалу она думала, что та прострация, в которой она очутилась, возникла после ее встречи с Верховной Жрицей. Она чувствовала, что ее преследуют. Словно кто-то шпионит за ней, и, куда бы она ни пошла, некто ходит за ней по пятам.

Однажды в лесу, играя с Аминой, она снова заметила чье-то присутствие.

— Ты слышала?

— Что?

— Шорох, — сказала Адхара и огляделась вокруг.

— Прошу, не нужно меня пугать… — взмолилась Амина, касаясь плеча девушки.

Адхара не стала говорить принцессе, что заметила среди деревьев фигуру в черном.

На следующий день, когда все уже легли спать, она неторопливо прошлась по дворцу. За своей спиной она услышала едва различимое эхо шагов. Поблуждав еще немного, она оказалась в довольно темной части дворца. Остановившись, она дождалась, пока не стихнут приглушенные таинственные шумы, а затем, закрыв глаза, целиком доверилась памяти своего тела.

Обнажив кинжал, Адхара выскочила навстречу приближавшемуся шороху. Девушку, равно как и ее преследователя, поразила быстрота ее реакции. Одной рукой она вцепилась ему в горло, а другой приставила кинжал к его груди.

Я словно рождена для этого, словно я ничем другим в этой жизни не занималась, подумала Адхара, в очередной раз задаваясь вопросом, откуда у нее взялись такие способности.

— Кто ты? Кто тебя послал? — прошептала девушка.

Неизвестный задрожал в ее руках.

— Я не собирался делать тебе ничего плохого, — ответил он приглушенным голосом.

— Что тебе нужно? — не отступала Адхара, изображая не свойственные ей жестокость и хладнокровие.

— Я из Братства Молнии, — ответил незнакомец, и только тогда девушка ослабила хватку на его шее. — Меня послала Верховная Жрица, но, клянусь тебе, я не знаю для чего. Она только приказала не выпускать тебя из виду!

Адхара припала спиной к стене и провела рукой по лбу.

— Мне нужна правда, — сказала она в отчаянии. — Чего хочет от меня эта женщина? Что она видела в моей голове?

В темноте слышалось лишь тяжелое дыхание ее преследователя.

— Мне очень жаль. Но я ничем не могу тебе помочь…

— Пошел прочь и больше не возвращайся! — крикнула ему вдогонку Адхара, вставляя кинжал в ножны. — И скажи всем, чтобы оставили меня в покое.

На следующий день Далия лично посетила занятия Амины и Адхары. Кивнув Адхаре, она обратилась к ней со словами:

— Верховная Жрица желает видеть тебя.

— Я не хочу иметь ничего общего с Братством, — сквозь зубы буркнула девушка.

— Ее святейшество попросила передать, что хочет открыть тебе всю правду, — добавила Далия с улыбкой.

Адхара вздрогнула.

— Я не могу выйти из дворца. Это приказ принца, — неуверенно заметила она.

— Со мной ты сможешь это сделать, — возразила Далия.

Теана приняла Адхару в той же самой комнате, что и в первый раз. Указав девушке на стул, она скорбно на нее посмотрела. Адхара попыталась заглушить в себе какое бы то ни было сострадание. С этой женщиной, которая использовала ее и скрыла от нее всю правду, нужно оставаться непреклонной.

— Ты должна простить меня за мою ошибку, — начала Верховная Жрица.

Адхара позволила себе горькую улыбку:

— Вы говорите так только потому, что я раскрыла вашего шпиона.

— Не поэтому. Я имею в виду то, что скрыла от тебя правду.

Эти слова застали Адхару врасплох. Она и представить себе не могла, что они так быстро перейдут к делу.