Литмир - Электронная Библиотека

– Благодарю. Это все, что я хотел знать.

– В таком случае брифинг окончен. Всего доброго, – пригласил Верховин слушателей жестом на выход.

– Полковник, – обратился к нему Симагин, – я хотел бы еще кое-что обсудить с личным составом. Вы не возражаете?

– Не возражаю, только побыстрее.

Комиссар заложил руки за спину и многозначительно посмотрел на Верховина. Тот смерил его взглядом, презрительно хмыкнул и вышел за дверь.

– Не стану переливать из пустого в порожнее, – начал Симагин без предисловий, – скажу как есть. Вами командую я.

– А как же лейтенант?.. – заикнулся Глеб, но был бесцеремонно перебит:

– И он тоже. Сержант, лейтенант, капитан, майор, полковник… Хоть Господь Бог с его замом Иисусом. Но мой приказ приоритетен. Это ясно?

– Не очень, господин Комиссар, – проревел один из Старших Братьев, приковав тем самым к себе всеобщее внимание.

Глеб и Преклов синхронно обернулись. Оба пеха по-прежнему стояли, привалившись к стене и скрестив на могучей груди не менее могучие предплечья. Звероподобные физиономии скривились от оскалов-улыбок.

– И что же конкретно вам неясно, рядовой… Талос? – негромко спросил Симагин, прокашлявшись.

– Да ни хрена неясно, господин Комиссар. К примеру, взять вот этого полковника, сразу видно – мужик бывалый. В подчинении у него, наверное, тоже не дети ходят. Лейтенант – как его там? – небось, не писарем лычки свои выслужил. А вот кто вы такой? И с какого хера я должен вам подчиняться при выполнении боевой задачи? – Наблюдая, как нижняя челюсть Комиссара отвисает, а глаза округляются, Талос пожал плечами и добавил: – Поймите меня правильно, вы совсем не похожи на военспеца. Не хотелось бы оказаться в говне из-за вашей некомпетентности. Только и всего.

Было видно, как стоящий рядом Колосс едва сдерживает хохот, беззвучно трясясь всем телом.

Первые секунд десять Симагин только разевал рот, не в состоянии вымолвить чего-либо связного. И Глеб полностью разделял его чувства. Фундаментальные знания о Старших Братьях дали трещину шириной с кулак. Их устоявшийся архетип, представляющий собой совсем не сложную комбинацию из шаблонов «туповатая беспрекословная машина смерти», затрещал по швам. Это было почти так же странно, как услышать от Крайчека: «Молодцы, курсанты! Я вами горжусь!» И Глеб совсем не был уверен, что ему это по душе.

– Да как вы… – Симагин вложил столько чувств в начало фразы, что на ее окончание не хватило воздуха в нетренированных легких, но, сделав два глубоких вдоха, он продолжил: – …смеете?!!! Я… Меня… Черт! – Комиссар в три глотка опустошил початый полковником стакан и припечатал его к кафедре, едва не разбив. – Я действую на основании полномочий, выданных мне Особым отделом. И я не привык к подобным вольностям со стороны рядовых! – почти прорычал он.

– Сотрудники Особого отдела, – взял слово молчавший до того Колосс, – нам пеленки меняли. Полковник верно сказал – у нас еще нет боевого опыта. Но мы надеемся его обрести. Вы не сможете нам в этом помочь. А раз так, лучше не мешайте.

– Это что, бунт? – нервно хохотнул Комиссар.

– Это констатация фактов, – невозмутимо парировал Колосс.

– Отлично. Я зафиксирую в отчете. На сегодня свободны! – Симагин фыркнул и, стараясь выглядеть хозяином положения, удалился.

– Зафиксируй мой хер за щекой, – усмехнулся Талос, когда дверь закрылась, и тут же, помрачнев, переключился на двух сидящих с вытянувшимися от удивления физиономиями сослуживцев: – Чего уставились?

– Э-э… Да так. – Глеб, встав, подошел к Братьям и протянул руку. – Ефрейтор Глен, полк «Черный камень»… До того, как попал в проект. Можно просто Глеб.

Талос посмотрел на него с высоты своих двух тридцати, но руки так и не подал.

– Я что, похож на большую дружелюбную зверушку? – поинтересовался он, и над тяжелыми сошедшимися к переносице бровями запульсировала вена.

– Вовсе нет, – поспешил разубедить его Глеб, не зная, куда девать протянутую руку. – Я лишь…

– А на кого я тогда похож? – перебил его великан.

– На большую злобную и много о себе возомнившую тварь, – подключился к разговору Преклов из глубины зала, выруливая в коридор.

– Хех, – осклабился Колосс, пихнув локтем сбитого с толку товарища. – И впрямь, что-то есть.

– Это не та ли требуха из жестянки под названием «Химера»? – спросил его Талос, изобразив на лице задумчивость.

Анатолий тем временем подкатил ближе и остановился, глядя в глаза грубияну.

– Думаю, будь «требуха» внутри «жестянки», ты бы обосрался раньше, чем сумел это произнести, – не меняя начисто лишенного эмоций тона, ответил он.

Запас острот Талоса иссяк. Нарочитая задумчивость сменилась вполне естественной гримасой злобы. Мясистые брови нависли над колодцами глазниц, жилы на необъятной шее надулись, словно канаты, верхняя губа поползла к носу, обнажая короткие мощные клыки.

– Ладно, хорош, – хлопнул Колосс товарища по плечу. – Идем. Ты же не хочешь открыть свой счет убийством безногого ветерана?

Оба Старших Брата отправились к выходу. Перед тем как покинуть зал, Талос обернулся и угрожающе направил в сторону Преклова указательный палец.

– А эти ребята умнее, чем мне казалось, – отметил Глеб.

– В жизни не встречал более своенравных ублюдков, – поделился наблюдением Анатолий.

– Да, милая компания.

– Это точно. Угораздило же меня. – Преклов проехал мимо Глеба и скрылся за дверью.

– Толян, погоди. Твою мать… Гребаное боевое братство.

У порога МКП Глеба ждал Лютин.

– Ну как? Что обсуждали? – поинтересовался он, забираясь следом по трапу.

– Никакого комплекса «Алтай» нет, – сообщил Глеб, игнорируя адресованный ему вопрос. – Есть я, обиженный Преклов и парочка возомнивших себя пупами земли олухов, место которым в дисбате.

– Да, профессор примерно так и говорил.

– М-м?

– Командной работы не планируется, – пояснил Лютин, продолжая семенить за Глебом в его каюту. – Каждый постарается проявить себя в отдельности, и при этом неудача «партнера» будет хорошим подспорьем.

– Блядство какое-то! – швырнул Глеб мокрую от пота рубашку в корзину и достал из шкафчика полотенце.

– Большая наука – большие ставки, – пожал плечами Лютин. – Тут не до принципов.

– Профессор обещал новые пушки к нашему отъезду.

– Да, все здесь.

– Подготовьте их и договоритесь о стрельбище на завтрашнее утро. Хочу кое-что опробовать.

Лютин справился на отлично. В 9:00 пилотируемый Глебом «Иван» стоял возле огневого рубежа, рядом с накрытыми брезентом орудиями убийства. Несколько офицеров из гарнизона базы с интересом наблюдали за происходящим.

Двое техников-оружейников стянули брезент, и один из них – невысокий коренастый мужик с щегольскими рыжими усами – приступил к ознакомлению будущего носителя с последними достижениями могучего оборонно-промышленного комплекса ЕС.

– Так, здесь у нас огнемет, – указал он на лежащий с левого края аппарат весьма устрашающей наружности и ранец с двумя баллонами к нему. – По документам – «изделие 17.34». Почему 17.34, можешь даже не спрашивать. В этих индексах сам черт ногу сломит. Питается стандартной огнесмесью из пятидесятилитровых баллонов. Выдает струю на тридцать пять метров. Баллоны крепкие плюс ранец из трехмиллиметрового титана. Выдерживают попадание средних осколков и пуль калибром до 7,62х54, в том числе бронебойно-зажигательных, что особенно приятно, – усмехнулся оружейник. – Желаешь пощупать?

– Нет, давай дальше.

– Дальше так дальше. Знакомься – орудие калибра пятнадцать миллиметров, – представил он тяжелую длинноствольную пушку с патронным коробом. – Режим огня только одиночный. Это чтобы у тебя не возникло соблазна дать очередь от бедра. Не при твоем весе. Также я не рекомендую палить из нее на ходу. Остановился, принял устойчивое положение, – расставил оружейник чуть согнутые в коленях ноги, – стрельнул и меняй позицию. Идеальная штука для уничтожения снайперов. Прошивает бетонную стену в метр толщиной с полукилометра и все, что за ней. Хороша против легкобронированной техники. Но для ближнего боя, сам понимаешь, не лучший вариант. Лента на триста патронов.

41
{"b":"169320","o":1}