Никто никому ничего не обязан!

Но директрисе детского дома просто хотелось помочь Жене и его бабушке.

Я бы очень многое отдала, чтобы послушать, о чем говорят «супруги», но такой возможности не было. В больнице по коридору все время кто-то ходил, и я с приложенным к двери ухом выглядела бы странно и тут же привлекла бы внимание.

Я спустилась в машину, набрала номер племянника, он передал трубку Игорю. Я рассказала о встрече в больнице.

– Игорь, он на тебя очень похож. На самом деле. У тебя точно не было брата-близнеца?

– Точно. Я у родителей один и еще и поздний ребенок. Значит, двойник. – Игорь вздохнул.

– Мне идти к Лизе?

– Иди. И попытайся ее разговорить. Интересно, что она тебе скажет.

– Может, ты ей позвонишь? – предложила я.

– И что сказать? Что с того света звоню? Узнал, что она быстро нового мужика завела, и попросил разрешения на звонок? Чтобы спасти ее грешную душу?

– Я бы на твоем месте позвонила.

– Я подумаю, – ответил Игорь.

Мы распрощались, и я поехала в его фирму. В бухгалтерии работали очень любопытные и разговорчивые дамы, но меня приняли хорошо (возможно, как источник информации), деньги обещали перевести на счет нашей фирмы сегодня (что мне требовалось как работнице этой самой фирмы), возможность выступить с сольными номерами восприняли на «ура» (неужели все обладают какими-то талантами?).

Больше всего радовалась симпатичная пухленькая Любочка, чем-то похожая на Нину. Возможно, Нина была такой в молодости. Оказалось, что Любочка прекрасно поет и даже занимается в каком-то хоре, вместе с которым дает благотворительные концерты.

– Обожаю петь! – воскликнула Любочка, у которой горели глаза. – Как здорово, что Игорь Олегович решил устроить этот праздник! А его можно навестить?

– Думаю, да, – сказала я. – Если вы с ним вместе еще что-то придумаете, я буду только рада.

Я вручила очередную визитку лично Любочке, вторую – Оленьке, которой, как я поняла, звонил «Игорь Олегович». Дамы стали обсуждать, что еще можно организовать. Насколько я поняла, в больницу к «Игорю Олеговичу» собиралась не только Любочка, но и, не исключено, вся бухгалтерия полным составом. Любочка с Оленькой – точно. Значит, его тут любят?

Но поймут ли эти женщины, что там двойник? Эх, как бы мне хотелось присутствовать при их встрече… Хотя нельзя исключать, что на какой-нибудь встрече я еще поприсутствую.

Потом я заглянула к Нине и «осчастливила» ее необходимостью готовить номер.

– Он что, так сильно головой ударился?! – воскликнула Нина. – Как ему подобное в голову-то пришло?

Я пожала плечами.

– А он все помнит? – спросила Нина, немного успокоившись.

– Я не могу ответить на этот вопрос. Меня помнит. Как мы познакомились тоже помнит. Что заказал мне организацию праздника. И как на него напали помнит. Но про все остальное я сказать не могу… Хотя вообще-то Игорь Олегович упоминал, что у него образовались в памяти какие-то провалы. Но, может, это временно?

Нина пожала плечами, я отбыла в наш офис, чтобы на самом деле заняться организацией праздника – каким бы он ни был.

Коллеги обрадовались очередному заказу и подключились к делу. Я не стала никого посвящать в подоплеку событий. Нельзя информировать о происходящем никого постороннего! Чем меньше людей знают, что произошло на самом деле, тем лучше. И безопаснее. В первую очередь для меня самой.

Максим

Первым делом Максим попытался разыскать старых работников кладбища, дал взятку холеному мужику в кладбищенской конторе, с которым договаривался о подхоронении бабушки, то есть, как оказалось – захоронении в пустую могилу. У этого мужика был взгляд профессионального прохвоста и отличного психолога. Он точно мог оценить, с кого сколько взять.

– Дам тебе один адресок, – сказал мужик с кладбища. – Не знаю, жив дед или нет. Может, уже совсем спился. Поезжай с бутылкой и закуской. А вообще лучше бы ты нанял частного детектива. Надо выяснить причину смерти.

– Мне говорили, что она умерла при родах.

– Ну, это тебе говорили. Ты же сам ничего не помнишь?

Максим печально усмехнулся.

– В свидетельстве о смерти может стоять другая дата. Как ты понимаешь, за деньги можно все.

Максим хотел сказать, что бабушка с дедушкой не признавали взяток, никогда не брали и не давали, но прикусил язык.

– С твоей матерью могло случиться… что-то нехорошее, – сказал мужик, не углубляясь в детали. – Бабушка и дедушка не хотели тебя травмировать. И не хотели, чтобы кто-то из знакомых знал истинную причину смерти твоей матери. Поэтому всячески ее скрывали. Дело может быть как-то связано с твоим отцом, если его имя в вашем доме было табу.

Максим кивнул в задумчивости. В голову лезли разные версии.

– И твоя мать может быть до сих пор жива.

– То есть как?!

– Очень просто. Ты помнишь, какие были времена? Ты же не вчера родился. А твои бабушка с дедушкой занимали важные должности, были видными учеными.

– И… что?

– Твоя мать могла выйти замуж за иностранца и уехать за границу. У тебя может быть иностранный отец. Твои бабушка с дедушкой отказались от дочери, чтобы не испортить карьеру. И у них остался ты.

– Но как мать могла оставить ребенка?

– Просто. Она выбрала жизнь за границей с любимым мужчиной. Не исключаю, что у тебя есть братья и сестры. Например, одна подруга моей матери в советские времена вышла замуж, только чтобы съездить за границу. Да, так было. Выпускали, когда кто-то оставался здесь. Теперь некоторые иностранные консульства дают нашим визы, если здесь остаются близкие родственники и имущество. Слышал про такое?

Максим кивнул. Самому неоднократно приходилось собирать справки.

– И вот представь ситуацию, – продолжал мужик с кладбища. – У твоей матери роман с иностранцем. Возможно, твои бабушка с дедушкой о нем знали. Но скорее всего, она скрывала его от всех. Потом она рожает тебя, он уезжает к себе на родину, она каким-то образом выезжает за границу. Она была студенткой, когда тебя родила?

Максим в очередной раз кивнул.

– Например, едет по обмену. Обмен был и в советские времена. Необязательно едет в его страну, могла выехать хоть куда-то, а там он ее встретил, или не встретил, и она каким-то образом добралась до него, или не добралась. Возможны варианты. Ты мысль понял?

– Понял.

– Ищи ее подруг. Должны были у нее быть подруги. В школе, в институте. Поговори с соседями по дому. Со старыми бабками, которые все помнят.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Максим.

Когда я вечером приехала домой, то не стала спешить к Лизе. Честно говоря, мне не хотелось к ней идти. Я сходила в душ и только собиралась приготовить себе ужин, как в дверь позвонили.

Открывать побежала вездесущая Алевтина Ильинична. Я никого не ждала. Хотя ведь за мной могла прийти Лиза, которой «Игорь Олегович» накрутил хвост. Ну что ж, тогда придется спускаться вниз. И Алевтину с собой возьму! Для меня же лучше, если пойдет Алевтина, а потом еще отправится навестить «Игоря Олеговича» по-соседски. С нее станется. Кстати, а не подкинуть ли мне ей эту идейку?

– Валентины нет, – было первым, что сказала Алевтина Ильинична. – Она по понедельникам не принимает.

– Я не к Валентине.

Валентиной звали гадалку, к которой регулярно ходили клиентки. Но по понедельникам, как я уже знала, Валя с мужем ездили в гости к каким-то пожилым родственникам.

– Тогда к кому? – послышался требовательный голос Алевтины Ильиничны. Таким, наверное, допросы в НКВД проводили.

– К Марине и Юре Воронцовым, – прозвучал ответ.