– Лиза хочет выселить мужа из квартиры? – удивилась Валентина.

– А то!

Валентина задумалась.

– А что она тебе сказала? – спросила я. – Понимаешь, меня волнует его судьба. Он мне недавно заказ сделал. – Я рассказала какой. – Фирма у него, много людей работает. Если с ним что-то случится, много людей потеряют работу, которая их устраивает и за которую им хорошо платят.

– Да ничего с ним не случится, – усмехнулась Валентина. – По крайней мере, из-за моего вмешательства. И квартиру он ей не отпишет. Если создал фирму, раскрутился, много лет работает – значит, не дурак.

Вскоре мы комнату Валентины покинули, недовольная бабка отправилась к себе, а я к себе.

Максим

Встреча с биологическим отцом произошла, когда Женя был уже совсем взрослым.

Папа нашел его сам.

Женя уже не ожидал, что когда-нибудь увидит этого человека. Втайне от друзей он предпринимал попытки отыскать следы биологического отца, но безрезультатно. В очередной раз покинув места не столь отдаленные, папаша как в воду канул. Знающие люди сказали, что он, скорее всего, сменил имя и фамилию и живет сейчас с чужими документами. Так что искать его не имеет смысла. Денег на частного детектива не было. Лишних денег у Жени вообще никогда не было. Он не умел зарабатывать, не умел копить, не умел экономить. Но всегда хотел все и сразу.

После того как родной отец предложил встретиться, Женя позвонил другу Денису, теперь самому близкому человеку.

– Вместе пойдем, – твердо сказал Денис. – Я не отпущу тебя одного. Кто знает этого твоего папашу… Мать про него такое рассказывала…

Денис закатил глаза, потом он еще расспросил приемную мать, директора детского дома, про биологического отца Жени. Она не советовала с ним встречаться.

Примерно через час приехала Люся. Значит, опять лягу поздно? Хотя у Люси, кроме нас, в Петербурге знакомых нет. К кому ей обращаться за советом и помощью?

Один Люсин глаз «светил» почти так же, как у Любочки из бухгалтерии Игоря. Нет, у Любочки все-таки было похуже. И Люся точно не заработала сотрясения мозга.

Устроились мы в комнате у Алевтины Ильиничны и Аллочки, которая на этот раз была дома.

– Вы даже не представляете, что произошло вчера! – Люся закатила глаза.

Оказалось, что Степан Григорьевич отправился провожать Люсю на квартиру, которую она намеревалась получить в наследство как ближайшая родственница погибших владельцев.

Но в квартире их ждали, то есть, конечно, не их обоих, а ее одну. Ждали двое, насколько Люся и Степан Григорьевич успели понять – мужчина и женщина. Степан Григорьевич показал себя истинным рыцарем и ринулся в бой. Я подозревала, что Степану Григорьевичу после принятия внутрь изрядной доли спиртных напитков просто хотелось размяться, и вообще он тут застоялся. Чем он занимался после отъезда сына с невесткой на отдых? А тут такое развлечение. И драка для него явно была более привычным занятием, чем уход за «скотиной» и «садом».

В общем, Степан Григорьевич вместе с Люсей, которая никому не собиралась отдавать имущество, которое уже считала своим, бросились на негодяев, вторгшихся в ее жилье. Я не заметила у Люси никаких повреждений организма, кроме фингала – никаких вырванных волос, она не хромала, за бок не держалась.

– Вы их скрутили? – с горящими глазами спросила Алевтина Ильинична.

– К сожалению, не получилось, – вздохнула Люся. – Соседи помешали, вы представляете? Полезли, куда не просили. Во-первых, в драку влезать нельзя. Люди выясняют отношения, так зачем мешать? И ладно бы нам помогали, так нет же! Одна баба явно специально выступила против меня! Той гадине помогла! Но Степан Григорьевич ей к глазу хорошо приложился!

– Соседке или той тетке, которая к тебе в квартиру залезла? – уточнила я.

– Обеим, – удовлетворенно ответила Люся. – И еще соседи полицию вызвали. Но поздно. Сбежали, сволочи!

– Но фотороботы-то составили? – спросила Аллочка.

– Сегодня составляли, – кивнула Люся. – И отпечатки пальцев сняли. Эти кретины были даже без перчаток! То есть девка была без перчаток. Думали, наверное, что легко со мной справятся, а потом все отпечатки сотрут. Или даже не собирались стирать! Или девка их не вовремя сняла. Не знаю! Но мне сегодня сказали, что отпечатков нет в базе данных. Значит, парень и девка не судимы и не привлекались.

– А одежду они случайно не оставили у тебя в квартире? – поинтересовалась я. – Ведь в домах тепло, а по улице мы еще в куртках и пальто ходим. Если они тебя долго ждали, они должны были раздеться.

– Мужик оставил. Старая куртка, в ней никаких опознавательных знаков.

– А ты рассчитывала, что там бирка с фамилией пришита, как у зэков? – рассмеялась Алевтина Ильинична.

– Ну, могло быть что-то… Полиция все осмотрела, все карманы вывернула. Пусто. Ни документов, ни рецептов, ни записок. А девка то ли успела одеться, то ли не раздевалась… Обувь они точно не снимали, – вздохнула Люся. – Наследили. И полиция наследила. Я чуть ли не до утра убиралась после того, как из больницы приехала.

– Болит? – с беспокойством спросила я, кивая на фингал. Аллочка и Алевтина Ильинична смотрели тоже обеспокоенно.

– Я-то – ерунда, вот Степан Григорьевич в больнице и, похоже, надолго.

– А что с ним? – воскликнула вездесущая бабка, которая должна была все знать.

– Сотрясение мозга, перелом ноги, ну и по мелочи – синяки, ссадины… Ему здорово досталось. Правда, тому мужику тоже. И девке. Полиция мне сегодня сказала, что разослали ориентировки во все травмпункты. Но ведь они же необязательно будут в травму обращаться? Ноги они точно не сломали – по лестнице скакали, как горный козел с козой. А Степан Григорьевич в это время на лестничной площадке лежал…

Люся всхлипнула.

– Но полиция от вас отстала? – встряла Аллочка. – Вам со Степаном Григорьевичем ничего предъявлять не собираются?

– Нет, слава богу, разобрались. И меня же уже видели в районном отделении! И запомнили. И еще лучше запомнят! Потом, ведь убийство Марины и Юры не раскрыто. Сейчас опять вроде дело собираются открывать. Потом, ведь тут однозначно взлом – следы на двери остались. Отпечатки остались, куртка. Драку все соседи или видели, или слышали. Потом, нанесение тяжких телесных повреждений Степану Григорьевичу, мне не тяжких, но все равно. И соседка, которая думала со мной драться, теперь утверждает, что те двое ей врезали. Я не спорю. Мне же лучше. Теперь искать будут этих двоих.

– Да, тогда у органов будет раскрытие сразу нескольких дел, – кивнула Алевтина Ильинична. – Но мне бы нужно на фотороботы посмотреть. Может, я кого узнаю?

– А к вам сюда следователь собирался, – сообщила Люся. – Я ему все подробно рассказала. И про дыру, и про переезд моих родственников. Так что, думаю, вам всем фотороботы покажут. Очень на вас надеюсь, Алевтина Ильинична!

Люся молитвенно сложила руки.

– Помогу, чем смогу, – кивнула Алевтина. – Негодяев надо наказывать. И где ж это видано-то? Людей ни в чем не повинных убили, на тебя покушались… Наверное, они квартиру хотели захапать!

– Каким образом? – спросила я.

– К нотариусу по поводу наследства никто не обращался, – вставила Люся. – Это уже проверили. Но мне сказали, что есть масса способов прибрать квартиру к рукам…

– Остап Бендер отдыхает, – хмыкнула я.

– Это да, – согласилась Алевтина Ильинична. – Куда там Остапу до наших современных мошенников. Значит, у них уже была с кем-то договоренность. Например, с ЖЭКом, то есть, скорее, управляющей компанией. Вот сволочи-то! Слушай, Люся, а ведь Степана Григорьевича в больнице навестить нужно! Одежду ему принести, еды домашней…

– И еще животных кормить! Я сейчас от него. Раньше-то мне было к нему никак не приехать – я же весь день провела в полиции, прокуратуре и у нотариуса. Из одного места в другое переезжала. К Степану Григорьевичу только вечером и смогла выбраться. И хорошо, что следователь довез. Я бы еще эту больницу часа два искала. И могли бы не пустить, раз я не вовремя и ему никто. Со следователем вместе прошли. Степан Григорьевич мне ключи отдал. Давайте вместе сходим – вещи соберем, я завтра отвезу, а потом я вам ключи оставлю, чтобы вы животных кормили. Я же не могу сюда по два раза в день приезжать.