— Лишь глупцы сдаются при первой же неудаче. И только дураки стыдятся своих промахов и не пытаются их исправить. Когда видишь птицу, старайся стать птицей, а не медведем. Умей быть маленьким и незаметным, когда тебе это нужно. Медведь ловок, словно белка, когда забирается на дерево за медом.

Голос Левона был по-прежнему спокойным и доброжелательным, словно Мишо не совершил оплошности.

— Мне… стыдно…

Гуцул взглянул на мальчика. Лицо его было безмятежным и полным жизненной мудрости. В глазах старика мелькало что-то, похожее на любопытство.

— Почему стыдно?

— Я подвел тебя… Княгиня запретила мне заниматься с тобой.

— Госпожа София мудрая и добрая женщина. Княгиня любит тебя. Но она — женщина и не знает, что лучше для будущего мужчины. А тебе еще очень многому надо научиться. Особенно тому, как не падать вниз головой с дерева. Князь сказал, что ты сможешь продолжить учебу, как только разрешит врач. Ты рад?

— Да, — коротко ответил Мишо.

Левон ухмыльнулся в длинные седые усы.

— Тебя трудно чем-то удивить или обрадовать. Кстати… земля очень твердая?

— Очень! — кивнул мальчик и, сам того не ожидая, широко улыбнулся.

— Я научу тебя падать. Я многому хочу тебя научить. Но запомни — я не стану подкладывать перину, если ты снова упадешь. Ты должен всему учиться сам. И тогда ты поймешь, как превращать твердую землю в мягкую постель.

Виола всматривалась в толпу людей на улице. Кто из них? Быть может, вон тот слоняющийся бездельник… или — угольщик с грязными руками?..

После того как она отклонила предложение стать его секретарем, Бертье повел себя очень странно. Гость старательно напылил себе на лицо и свободную руку угольной крошки из камина. Затем Виола спустилась вниз, под лестницу, где нашла палку от старой швабры. Когда же она поднялась к себе, чтобы вручить ему такую импровизированную трость, то испуганно вскрикнула — на лестнице перед ней стоял какой-то бродяга в старом грязном плаще и мятой шляпе, низко надвинутой на глаза. Он пошатывался, точно пьяный. На выглядывающей из-под плаща рубашке не хватало нескольких пуговиц, воротник был небрежно распахнут, а мятые штанины скрывали под собой мыски обуви.

Человек взглянул на девушку из-под шляпы, и, несмотря на темноту лестничного пролета, его глаза обожгли ее серым светом. Этот маскарад не смог скрыть умных чистых глаз.

Виола протянула ему палку и заметила:

— Вам лучше не поднимать взгляд, если не хотите привлечь чужое внимание.

Он коснулся своей шляпы, словно бы мрачно соглашаясь, продолжая в упор смотреть на девушку:

— Возьмите мою визитную карточку на столе. Может быть, вы передумаете.

В ровном тоне его голоса не было никаких эмоций. Бертье облокотился на импровизированную трость, словно проверяя ее надежность, и Виола заметила, как его лицо исказилось от боли.

— Вам будет трудно идти. Я поищу экипаж.

Мужчина спустился на несколько ступенек. Он двигался медленно, лишь слегка прихрамывая.

— Где ваша хозяйка?

— Она была у себя, когда я выходила.

— Двери закрыты?

— Да, но она может появиться в любой момент. Вы хотите уйти незамеченным?

— Вы угадали. Мне не хочется вновь встречаться с вашей хозяйкой. И вам, как я полагаю, также желательно этого избежать. Впрочем, я заплатил ей достаточно для того, чтобы оставить вас на некоторое время в покое. До свидания, мадемуазель Фламель.

Он облокотился на перила лестницы и подал ей руку. Виола машинально протянула в ответ свою ладонь, забыв о том, что приличная девушка не должна подавать руки мужчине без перчатки.

— Я надеюсь, что смогу заслужить прощение, — тихо проговорил он, крепко сжимая ее ладошку.

— О… пожалуйста… — только и смогла произнести в ответ Виола, в панике раздумывая о том, как освободить свою руку.

Прикосновение мужских пальцев было теплым и очень приятным, а сам господин Бертье смотрел на нее точно так же, как в тот день в салоне… Затем он выпустил ее руку, слегка поклонился и стал медленно спускаться вниз.

Уже прошли сутки с того момента, как он покинул ее комнату, но Виола по-прежнему продолжала искать его в толпе. Это было так странно. Ей почему-то казалось, что он обязательно находится рядом с ней. Чушь! Конечно же, он сейчас лежит в постели в своем доме на бульваре Сент-Мартен, где за ним заботливо ухаживают.

Она наизусть выучила его адрес, указанный на оборотной стороне визитной карточки, хотя знала, что, все это — глупость, и она никогда не воспользуется его предложением.

На улицах царил праздник, дома были украшены разноцветными флажками. Яркое небо, трепещущие флаги, цветы, многочисленные толпы людей в нарядных одеждах — девушка брела сквозь все это, озабоченная своими личными проблемами. В кошельке у нее оставалось всего две монеты.

Вчера она заглянула на улицу Сент-Дени. Дамы неожиданно решили дать ей рекомендацию, после чего осыпали ее уймой всевозможных советов. Виоле предписывалось ни в коем случае не соглашаться на работу, где появлялась возможность скомпрометировать свое честное имя, нельзя было так же общаться со всякого рода проходимцами — артистами, художниками и даже юристами.

После посещения милых дам Виола поспешила в агентство по найму, но нашла там прикрепленный к двери лист бумаги, где сообщалось, что все закрыто до следующего четверга по случаю праздников, посвященных пятнадцатой годовщине правления Его Величества Луи-Филиппа.

Четверг. А сегодня всего лишь пятница. Даже если мадемуазель Каро предложит ей приличную работу, то деньги Виола сможет получить никак не раньше, чем через две недели. А в кармане — почти пустота.

Неожиданно в голову пришла мысль об обещанном вознаграждении за поимку вора. Виола почувствовала, как лицо залилось краской стыда…

В любом случае, ей все равно не поверят. Она была совершенно уверена, что не поверят. Ей так хотелось думать.

Девушка шла без цели. Повсюду — праздник, веселье. Дома очень мило убраны, и люди нарядились в свои лучшие платья. Парижане обсуждают, где проведут субботу и воскресенье… Чтобы хоть как-то ощутить себя столь причастной к празднику, девушка решилась потратить последние деньги на маленькую чашечку, украшенную королевским вензелем и маленькой короной. Конечно, это было глупо. Настолько глупо, что вскоре ее глаза наполнились слезами, и ей пришлось идти, внимательно вглядываясь в веселые витрины магазинов, делая вид, что они представляют для нее большой интерес.

Ей придется продать теперь последнее выходное платье, которое надето на ней сейчас, а также, пожалуй, перчатки и зонтик, чтобы хоть как-то прожить неделю. Но что же она наденет, когда наступит четверг, и ей придется идти в агентство? У нее останется только полосатая юбка и кружевная блузка с батистовым платочком. В таком виде она будет выглядеть по крайней мере, как продавщица из магазина. Что же… возможно, это и есть судьба.

Конечно, есть еще серебряный туалетный набор — расческа, пара щеток и зеркальце. Наверно, уже пришло их время. Хотя… есть еще один вариант. Возможно, довольно печальный.

Сержант Жан Прюнель еще никогда не видел ее в этом нарядном платье. Быть может, он именно сегодня преодолеет свою застенчивость и заговорит с ней о своих чувствах… Девушка внимательно осмотрела свое отражение в витрине — милая девушка в фиалковом платье и соломенной шляпке с лентами лилового и салатового цветов. Тоненькая фигурка выглядит чрезвычайно соблазнительно в этом наряде. Виола могла в этом убедиться, несколько раз встречаясь глазами с довольно нахальными мужчинами, бесцеремонно окидывающими ее бесстыжими взглядами. Ну что же, ее бесцельная прогулка, кажется, обрела назначение.

В этот вечер инспектор и сержант заступили, видимо, немного раньше, потому что, когда Виола перешагнула порог полицейского участка, они уже довольно уютно устроились за столом, где стояло несколько блюд с аппетитными кушаньями. Кроме них, в комнате находилась незнакомая девушка в слегка аляповатом платье, украшенном выцветшими кружевами.