Их отправил к праотцам Мбенгу. Он не метнул последний оставшийся ассегай, как другие, оставил в руке. Зацепляя щитом левый край вражеского щита, гигант рывком разворачивал противника и бил в незащищенный бок – прямо в сердце. На третьем ударе тонкое древко сломалось. Гневно рыча, Мбенгу щитом и корпусом расшвырял еще четырех неприятелей, которым выпало несчастье очутиться на его пути.

Соплеменники дружно восславили героя и на праздничном пиру дали ему почетнейшее прозвище Могучий Слон, оказав великую честь.

В ответ на одобрение вождя зять возразил:

– Это не война для мужчин, о отец моей первой жены, это «прелести дороги» для сопляков. От такой войны не родится ни слава, ни добыча. Позволь, я научу тех, кто пожелает, сражаться по-моему.

В тот счастливый день Ндела ни в чем не мог ему отказать.

На несколько дней Мбенгу заперли одного в хижине, где Тетиве укрепляла его дух против уМниамы, красного зла, посылаемого павшими в бою врагами, чтобы мучить умы своих убийц. Наверное, ворожея не смогла или не захотела помочь Могучему Слону, потому что, выйдя из заключения, он начал творить странное. Снял наконечники с четырех отличных ассегаев, отдал кузнецам и велел выковать из них одно большое острие, которое нацепил на длинное толстое древко. Выбросил старый щит и заказал мастерам новый, вдвое больший размерами, чтобы полностью закрывал тело. Снял сандалии и зашвырнул в угол хижины.

Вооружил таким же образом кучу юнцов, которые ходили за ним, словно приплод поросят за кабанихой. Стал обучать их воинскому ремеслу, как львица своих детенышей – охоте. Заставил часами бегать босиком по холмам, заросшим колючками, упражняться в бою на копьях.

Остальная молодежь посмеивалась над одержимыми, старики ворчали: занялись бы лучше делом. Однако всерьез никто не возражал. Племени нужны закаленные сильные охотники и защитники, пусть упражняются. Не потеют только мертвые, спокойная деревня – погибшая деревня.

Через полгода наглые сиколобо угнали у зулу стадо. Импи отправилось в поход. Вторая битва проходила в точности, как первая, – пока не были брошены последние дротики. Отряд Мбенгу не участвовал в доблестных играх, прячась за щитами, сжимая в потных ладонях копья.

Но вот враги остались безоружными – и Могучий Слон со «слонятами» ринулись на сиколобо, сея смерть. Ошеломленный неприятель, не ожидавший неслыханного доселе вероломства, обратился в бегство. Обезумевшие от легкой крови зулу не остановились, как требовал обычай. Поражали в спину беззащитных спасающихся людей, не разбирая между мужчинами и женщинами.

Натренированные в беге воины Мбенгу догнали и пленили всех мирных сиколобо, захватили весь их скот. Так как основное войско зулу не приняло участия в бойне и погоне. Могучий Слон разделил добычу только между членами своего отряда, мудро выделив доли вождю и индунам.

Униженные сиколобо, потерявшие полсотни убитыми и вдвое больше ранеными, пригнали выкуп за пленников. Мбенгу опять сломал традицию: отдал не всех, оставил молодок своим воинам. Выкуп он тоже разделил только между ними, опять не забыв Нделу и старейшин.

После этого еще сотня юношей присоединилась к «слонятам».

Вождя возмутило нарушение древних обычаев. Его сердце взволновали плачь детей, отлучаемых от матерей, и слезы женщин сиколобо, ставших подстилками для копьеносцев Мбенгу. Однако жадность сковала ему уста. Никогда еще не получал он в набегах столько скота. К тому же почтительный зять подарил ему красивую девушку. Подумать только, восьмая жена! Какой почет Ндела отныне будет иметь у народа! Ведь чем выше сидит зулу на совете племени, тем большую лоболу он должен вносить за каждую новую жену. А эта досталась Нделе ни за что!

Вождь понимал, что так нельзя сражаться, что война по-новому грозит разрушить устоявшуюся веками, размеренную жизнь этой земли, налаженное существование десятков родственных племен нгуни, научившихся сравнительно мирно, лишь с небольшими потерями, разрешать споры.

Все же, видя ликование соплеменников, Ндела никак не мог заставить себя поднять голос против нарушителя старых заветов.

Радовался он и за дочь: Нанди была донельзя довольна двумя новыми женами, которых Мбенгу захватил для себя в этой битве.

Не только потому, что социальный статус мужчины-зулу измерялся количеством жен в его хижине, а первой супруги – числом остальных, находившихся у ней в подчинении. Она получала помощниц по домашним делам и могла теперь уделять больше внимания и времени сыну.

У зулу муж не касался жены, пока та была беременна или давала грудь младенцу. Выкармливали же детей до четырехлетнего возраста. В зулусском фольклоре весьма смешной считается шутка о старейшине, семь жен которого затяжелели в один год. «Он все равно что неженатый», – злословили над ним соплеменники, у которых не хватало скота на покупку такого почетного количества спутниц жизни.

Склонностью к воздержанию зулу не отличались, и поскольку «прелести дороги» для женатого – запретный плод, многоженство оставалось естественным выходом. Вот почему каждая хорошая супруга, любящая детей и главу семьи, чтящая законы рода, очень хотела, чтобы ее повелитель имел как можно больше жен. Существовала ли для них ревность в том смысле, в каком мы ее понимаем сейчас, остается только гадать.

Так мог ли добрый отец причинить горе дочери, убыток себе и раздор – племени?! Ндела безмолствовал…

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.