— Это, — он указал на две линии, — реки Макинток и Сара в месте, где они сливаются, примерно в десяти милях в эту сторону от Джозефтауна. Довольно холмистая местность, холмы покрыты лесом, а меж ними — открытое пространство. Хорошая местность для организации локальной обороны, и плохая — если окажешься в ней зажатым.

— Почему?

Он указал на реки:

— Отступишь в этом направлении — и окажешься прижатым к высоким отвесным берегам реки. Там нет безопасной переправы и никакого прикрытия для отступающих войск. Везде сплошь открытые поля, от реки до самого Джозефтауна.

Он провел пальцем от точки, где реки сливались вместе, мимо маленького темного треугольника и окружавших его точек и фигурок.

— С другой стороны, подступы к этой местности с наших позиций также через открытую местность — узкие полоски полей, разделенные множеством болот и зарослей. Это довольно сложная позиция для обеих группировок, если мы решим принять бой здесь. Первый, кто станет отступать, быстро окажется в ловушке.

— Вы собираетесь вступить в бой?

— Возможно. Блэк послал вперед легкую бронетехнику. А теперь он отступает назад, к высоким холмам между реками. Мы намного превосходим его в живой силе и технике. В общем-то, нет никаких причин не следовать за ними по пятам до тех пор, пока они сами не загонят себя в ловушку…

Джэнол замолчал.

— Нет причин? — переспросил я.

— Нет с тактической точки зрения.

Джэнол, нахмурившись, посмотрел на экран.

— Мы в принципе не должны попасть в трудное положение, если только вдруг нам не придется неожиданно отступать. А отступать мы не будем, если только противник не получит какого-то ошеломляющего тактического преимущества, которое не позволит нам оставаться здесь.

Я искоса посмотрел на него.

— Такого, как, например, гибель Грэйма? — спросил я.

Он хмуро взглянул на меня:

— Такой опасности не существует.

Я ощутил заметную перемену в движениях и голосах людей, окружавших нас.

Мы оба обернулись, чтобы посмотреть, в чем дело.

Все столпились у другого экрана. Мы перешли туда же, заглядывая через плечи двух офицеров из штаба Грэйма. Я рассмотрел изображение небольшой светлой лужайки, окруженной покрытыми лесом холмами. В центре луга, подле длинного стола, стоящего на траве, развевался флаг Квакерских миров: тонкий черный крест на белом фоне. По обе стороны стола стояли складные стулья. Но около стола находился лишь один офицер — словно чего-то ждал. Как много произошло изменений за двадцать четыре часа! Слева, в углу экрана, я смог разглядеть бетон шоссе.

— Я знаю это место… — повернувшись к Джэнолу, заговорил я.

— Тихо! — произнес он, подняв палец. Вокруг нас все также замолчали. Кто-то из стоящих в первом ряду нашей группы говорил:

— …это стол переговоров.

— Они уже вызывали? — раздался голос Кенси.

— Нет, сэр.

— Что ж, пойдем посмотрим.

Впереди стало заметно какое-то движение. Группа начала расходиться, и я увидел, как Кенси и Падма направляются к площадке, где находились аэрокары. Я протолкался сквозь редеющую толпу и бросился вслед за ними.

Позади меня что-то прокричал Джэнол, но я не обратил внимания. И в следующий момент уже был рядом с Кенси и Падмой. Они обернулись ко мне.

— Я хочу отправиться с вами, — выпалил я.

— Все в порядке, Джэнол, — сказал Кенси, взглянув мне за спину. — Можете оставить его с нами.

— Слушаюсь, сэр, — услышал я ответ Джэнола, после чего тот развернулся и ушел.

— Так, значит, вы хотите поехать вместе со мной, мистер Олин? — спросил Кенси.

— Я знаю это место, — ответил я ему. — Несколько ранее, днем, я проезжал там. Квакеры проводили тактические замеры по всему этому лугу и близлежащим холмам с обеих сторон. Они не собираются вести переговоры о перемирии.

Кенси долгое время смотрел на меня, словно тоже производил какие-то тактические замеры.

— Что ж, поехали, — кивнул он. Затем повернулся к Падме. — Вы останетесь здесь?

— Это зона боевых действий. Мне лучше уехать. — Падма повернулся ко мне: — Удачи вам, мистер Олин, — и ушел. Я секунду смотрел ему вслед, затем обернулся и увидел, что Грэйм уже почти дошел до ближайшего военного аэрокара. Я поспешил вслед за ним.

Эта боевая машина не выглядела так роскошно, как машина посланника. И Кенси не стал набирать высоту в две тысячи футов, а петлял между деревьями всего лишь в нескольких футах над землей. Сидеть было неудобно. Каждый раз, когда Кенси касался пульта управления, я чувствовал, как рукоятка его пистолета упирается мне в бок.

Наконец мы достигли края покрытого лесом холмистого треугольника, занимаемого квакерами, и приземлились на склоне под прикрытием молодой листвы дубов.

Почти на самой верхушке холма подразделение войск экзотов ожидало приказа о наступлении. Кенси выбрался из машины и ответил на приветствие ротного.

— Вы видели стол, что поставили квакеры? — спросил Кенси.

— Да, командующий. Офицер все еще там. Если подняться на вершину этого холма и перейти на ту сторону, то можно его разглядеть.

— Хорошо, — кивнул Кенси. — Пусть ваши люди останутся здесь, ротный. Мы с журналистом подойдем поближе.

Он шел впереди меня, петляя между деревьев. С вершины холма мы посмотрели вниз, примерно сквозь пятьдесят ярдов леса и далее на луг. Он имел ярдов двести в ширину. Стол был установлен точно в центре, и рядом с ним виднелась неподвижная черная фигура офицера-квакера.

— Что вы обо всем этом думаете, мистер Олин? — спросил меня Грэйм, не отрывая взгляда от стола.

— Почему кто-нибудь не подстрелит его? — спросил я.

Он бросил на меня мимолетный взгляд.

— Это всегда успеют сделать, — ответил он, — прежде чем он добежит до укрытия на противоположной стороне. Если нам вообще надо его подстреливать. Я не это хотел знать. Вы недавно видели их командующего. По вашему мнению, он производит впечатление человека, готового сдаться?

— Нет! — воскликнул я.

— Понятно, — произнес Кенси.

— Не думаете же вы в самом деле, что он собирается сдаться? Что заставляет вас думать так?

— Столы переговоров обычно устанавливаются для обсуждения условий, выдвинутых сторонами, — пояснил он.

— Но он же не просил вас о встрече с ним?

— Нет, — Кенси наблюдал за фигуркой офицера Братства, неподвижной в лучах солнца. — Возможно, что приглашение к обсуждению против его принципов, а само обсуждение — нет. Почему бы нам и не поговорить, если мы вдруг окажемся за столом друг напротив друга?

Он повернулся и махнул рукой. Ротный, ожидавший указаний, подошел к нам.

— Да, сэр? — обратился он к Грэйму.

— На противоположной стороне поляны среди деревьев есть квакеры?

— Четверо, сэр. Мы определили с помощью тепловизоров. Впрочем, они особо и не стараются укрыться.

— Понятно.

Он помедлил.

— Ротный.

— Да, сэр?

— Будьте добры, пожалуйста, спуститесь на луг и спросите у этого офицера, чего он хочет.

— Слушаюсь, сэр.

Мы остались стоять и смотреть, как ротный спускается по склону холма между деревьями. Он вышел на луг — все казалось неестественно замедленным — и подошел к офицеру.

Они стояли лицом к лицу. Они о чем-то говорили, но услышать их голосов мы не могли. Флаг с тонким черным крестом развевался на легком ветерке. Затем ротный повернулся и начал взбираться обратно на холм.

Он остановился перед Кенси и отдал честь.

— Командующий избранными воинами Господа готов встретиться с вами внизу, на лугу, для обсуждения условий капитуляции, — сказал он и остановился, чтобы перевести дыхание. — Если вы окажетесь на краю поляны в одно и то же время, вы одновременно сможете подойти к столу.

— Благодарю вас, ротный, — ответил Кенси. Он посмотрел мимо своего офицера на луг и на стол. — Думаю, я спущусь вниз.

— Ему не нужна капитуляция, — воскликнул я, — Он что-то замышляет.

— Ротный, — продолжил Кенси, — Отдайте приказ вашим людям расположиться прямо здесь, за деревьями, на этой стороне холма. Если он сдастся, я буду настаивать, чтобы он немедленно поднялся со мной сюда.