— А решать, кто из них достоин доверия, вы предлагаете мне?

— Именно, — она энергично кивнула.

— И вообще, доверяете нам расследование, напрямую касающееся дальнейшей безопасности пребывания эльфов на Земле? — недоверчиво переспросил Эдуардо. Как-то такая доверчивость и открытость не вязалась с обычным поведением эльфов.

— Нет, мы, конечно, будем вмешиваться. Но опять же — неофициально. Более того, на ближайшее время у нас как раз запланирована провокация, результатами которой мы, возможно, поделимся позднее.

Белый шарф, повязанный сложным узлом поверх воротничка элегантного вечернего костюма. Шикарный лимузин, зависший у входа в театр на парковке для vip-персон. Длинный стебель стеклянной лилии в руках мужчины, стоявшего под афишей с портретом Ирен Лабье, довершал образ поклонника актрисы. Генри Морган с в течение многих лет вырабатывавшимся пренебрежением потомственного аристократа, игнорировал завистливые взгляды не столь удачливых ухажёров. Хорошо ещё сейчас заканчивалась очередная репетиция, а не спектакль. А то количество ярых поклонников эльфы (а за одно и добровольных охранников) возросло бы на порядок и дело могло не ограничиться одними только взглядами.

Надо сказать, что чувствовал он себя далеко не так уверенно, как это демонстрировал. Давненько Генри в последний раз приходилось лично участвовать в оперативной работе. Но после того, как не посоветовавшись с ним кто-то отдал приказ ловить эльфа, случайно зашедшего в Отдел Портальных перемещений Космического Агентства, Генри понял, что выпустил контроль за ходом игры из своих рук. На каком-то этапе, участники, которым он отводил роль второстепенных, сговорились за его спиной между собой и исключили автора идеи из проекта. Ему просто перестали сообщать о планируемых акциях и их результатах. Точнее не так. Информация, поступавшая к нему, носила фрагментарный характер, а распоряжения выполнялись далеко не сразу, словно кто-то за его спиной ещё раз, повторно принимал решение о целесообразности таких действий. И началось всё с провальной акции на Радужной, с того, что фанатики из «Эры милосердия» не предоставили ему полной информации по имевшимся у них людским ресурсам на Портальной Станции и Базе Радужной. Что вполне закономерно закончилось провлом. И далее неприятности покатились комом. Из-за непредоставления дриады для исследования от их проекта откололся медицинский центр. «Эра милосердия» открыла свой собственный охотничий сезон на эльфов и, по слухам, удачный. От Эдуардо Кастильяни, допрошенного под гипнозом в одно из своих возвращений на Землю (отчёт о нём был скопирован и передан одним из должников Генри), не поступило никаких стоящих сведений об ответных шагах, которые планировали эльфы с Форрестера.

Операцию нужно было сворачивать. Но сворачивать так, чтобы, по крайней мере, остаться при своих. А то слишком уж хорошо он разрекламировал свой проект «Секс с эльфийкой — ваша вторая молодость». Таких людей нельзя оставлять разочарованными. Это может оказаться опасным не только для карьеры. Потому он затратил немало усилий, чтобы привлечь внимание одной из немногих оставшихся на Земле рыжих мутанток с Форрестера, выступив для этого в привычном для неё амплуа — поклонника, безнадёжно влюблённого в «великую» актрису. И даже добился серьёзного успеха — далеко не каждому воздыхателю выпадала возможность пригласить Ирен Лабье на ужин. А то, что запланирован он не в городском ресторане, а в специально арендованном для этих целей бунгало на берегу тёплого моря (очень недёшево обошлось), ей знать не положено. Как и то, что в ближайшее время вернуться к своим поклонникам и огням рампы ей не светит. А светит убойная доза снотворного (помня об эльфийской устойчивости к ядам, он умножил рекомендуемую для человека дозу на три) и секс с неизвестными партнёрами в бессознательном состоянии. Как долго ему удастся удерживать Ирен на одном месте, Генри не знал, в конце концов, она, как и прочие её соплеменники может исчезнуть из этого мира в любой момент. Но надеялся, что успеет удовлетворить спрос самых нетерпеливых клиентов.

Конечно, он рисковал. Увозить женщину из людного места, где его успела заметить не только куча народа, но и отсканировать несколько десятков уличных контролеров… А с другой стороны они же и подтвердят, что села эльфа в его машину совершенно добровольно. И что уж там будет происходить в частном особнячке за закрытыми дверями, при полном отсутствии следящей аппаратуры (об этом он позаботился)… Выкрутится. Сколько раз уже выкручивался, должно получиться и на этот раз. Ведь повезло же ему привлечь внимание этой дивы, которого не могли добиться и гораздо более импозантные кавалеры!

За следующий после прибытия день Фёдор с Элишей обошли все её небольшие владения и прилегающую к ним территорию, успели полюбоваться на усиленные наряды стражей порядка, не показываясь им на глаза. Фёдор тихо похихикал над рассказом Элиши о штурме леса. Тем первым случаем, когда поджигатели заснули на подходе к лесной твердыне, дело не ограничилось. В следующий раз прорвавшиеся сквозь хилый полицейский заслон фанатики были уже в противогазах. Но это им не слишком помогло: в этот раз Шорох с Шелестом «спели им песенку», то есть начали создавать звуковые волны определённой частоты, которые угнетающе действовали на высшую нервную систему, погружая её владельцев в сон. Технически это было сложнее, чем выпустить в воздух вещества, обладающие снотворным эффектом, но и в этот раз они справились.

— Хотя я страшно боялась, что мы что-нибудь перемкнём у людей в мозгах и они останутся идиотами, — шёпотом призналась Элиша.

После обеда они в охотку пообщались с детишками, выигравшими экскурсию в Разумный Лес на конкурсе футуристического моделирования. Для подобных посещений, как и для проводившихся время от времени на открытом воздухе лекций и семинаров существовала специальная, называвшаяся публичной, зона. Но все эти развлечения продолжались до тех пор, пока с Форрестера не начали прибывать дриады с инфокристаллами и эльфы с элементами энергетической установки. В воцарившемся упорядоченном хаосе сложно было отвлекаться на что-то постороннее, но всё же пропустить появление Кио, которой по его представлениям здесь быть никак не могло, Фёдор не мог.

— Как ты здесь очутилась? — он взял дриаду за плечи и покрутил её из стороны в сторону как бы убеждаясь, что глаза его не обманывают.

— Примерно также как и ты. Мы нырнули вслед за тобой в тот же портал.

— Мы? Так ты ещё и не одна была? С кем?!

— Не сложно догадаться.

— Она здесь? — Фёдор принялся лихорадочно оглядываться.

— Нет, что ты! На Форрестере осталась. — Кио хитро сощурила глаза. — В новом качестве обживается.

— Подожди. Я правильно тебя понял…? Но когда же она успела?

— Почти сразу по прибытии в Лес. Сама Гера считает, что стала эльфой практически случайно, увлекшись и заболтавшись с Лесом, а потом перейдя и к экспериментам. Но мне думается, что наш Великий с самого начала решил оставить девочку себе, почувствовав в ней чуть ли не родственную душу. А общаться с ней через гарнитуру ему было неудобно, ну вот и…

Фёдора с неодолимой силой потянуло домой. Вся эта авантюра с открытием Шорохом и Шелестом нового портала внезапно показалась несущественной. Какое это всё может иметь значение, когда любимая девушка одна, в незнакомом месте, пытается решать как ей жить дальше! Без него решает! На месте Фёдора удержали только насмешливые и понимающие глаза Кио. А вверху, над их головами утешающе зашелестел Шелест, ему вторил Шорох, обещая, что всё это не растянется надолго.

А потом времени не осталось вообще ни на что. Фёдор взобрался на четвёртый ярус ветвей Древа находившегося в самом центре абсолютно заповедной зоны, для прохода в которую даже местным смотрителям приходилось выбивать особые пропуска. Снял тунику — прижался голыми лопатками стволу, скинул ботинки — стопы удобно разместились на бархатистой коре, можно было бы и штаны стянуть, чтобы увеличить площадь контакта голой кожи с поверхностью коры, но это было бы уже слишком. А руки ему нужны были, чтобы удерживать в развёрнутом виде голоэкран с собственными заметками по стадиям формирования портала. Фёдор был совершенно не уверен, что в изменённом состоянии рассудка, в котором он будет находиться во время глубокого контакта с Шорохом и Шелестом, без вот такого зримого напоминания сможет всё правильно воспроизвести. Голову откинул назад, опёршись на ствол рыжим затылком, глаза полуприкрыл, оставив только узкие щёлочки, сквозь которые можно было наблюдать за происходящим снаружи. И потянулся всем своим существом к лесу. Вначале его коснулись тени сознания тех двух дриад, которые дали жизни этому Древу, Эйки и Лиша, потом на два голоса заговорили Шелест и Шорох, передавая добровольному помощнику своё восприятие происходящего. Вот здесь Фёдор здорово пожалел, что не родился дриадой. Как тогда просто было бы слиться с этими близнецами сознанием, на некоторое время став единым существом. Сейчас же обмен сведениями походил на разговор через не очень толстую стенку. Вроде бы и слышно, но не до конца уверен, что тебя понимают правильно.