Мамин-Сибиряк, не называя, описал и деревню Баронскую на правом берегу Межевой Утки напротив Усть-Утки: «За рекой Каменкой, на низком отлогом берегу, приткнулась маленькая деревушка, точно она сейчас вылезла из воды своими двумя десятками избушек и теперь сушится на солнечном пригреве».

О пристани Усть-Утка в «Бойцах» сказано: «Из окна открывался широкий вид на реку и собственно на пристань, то есть гавань, где строились и грузились барки, на шлюз, через который барки выплывали в Чусовую, лесопильню, приютившуюся сейчас под угором… и на красовавшуюся вдали двухэтажную караванную контору, построенную на самом юру, на стрелке между Каменкой и Чусовой. Гавань устроена, вероятно, из островка или песчаной косы, которая образовалась в самом устье Каменки; нижняя часть этой косы была соединена с крутым берегом, на котором раскинулась пристань с широкой плотиной. Берега гавани всплошную обставлены деревянными магазинами для склада металлов, строившимися и совсем готовыми барками; везде валялись брёвна, сложенные в желтые квадраты, свежий тёс, обломки сгнивших барок, кучи пакли, козла и платформы спущенных в гавань барок. Несколько огней, около которых варили смолу для барок, дополняли картину».

С прекращением сплава Усть-Утка потеряла своё значение. Был спущен пруд; почти никаких следов, кроме насыпей, не осталось от плотины и построек. Местные жители работали в колхозе, на участке леспромхоза, в подсобном хозяйстве НТМК (Нижнетагильского металлургического комбината). Возле села появилась турбаза «Кедр».

Сейчас в Усть-Утке стоит более сотни домов, хотя значительная часть населения — пенсионеры. Местные жители работают на лесоучастке Висимского леспромхоза. В 2000 году какие-то предприниматели выкупили подсобное хозяйство НТМК и планируют разводить коров, сеять рожь, а заодно проложить дорогу и построить церковь — да что-то мало заметны плоды их трудов. В селе есть магазин, почта, больница, ветеринарный пункт, школа-девятилетка. Дважды в неделю в Висимо-Уткинск ходит автобус (22 км от Усть-Утки). В общем-то, пока в Усть-Утке сохранилось всё, что нужно для жизни — хоть и трудной, но сносной. Всё, кроме самого главного: перспективы.

В Усть-Утке из всех вымирающих деревень яснее всего ощущается её сплавное, пристанское прошлое. Но это прошлое с каким-то непонятным пренебрежением словно вырвано из жизни села, и село медленно умирает, теряет себя, словно человек, лишившийся памяти. Последняя надежда на оживление — превращение села в музей, в туристский центр. Но пока дальше провозглашения музея дело не идёт.

В «крепостное» время пристань числилась за горным округом, который она обслуживала, и принадлежала, соответственно, хозяину округа, хотя территориально могла отстоять от округа очень далеко. После реформы 1861 года ситуация изменилась. Многие пристани акционировались, отделились от округа и превратились в самостоятельные предприятия.

Всего на Чусовой было 17 пристаней. Несложно их перечислить сверху вниз — словно прочитать оглавление реки, словно провести пальцем по клавишам старинного рояля. Лишь одна клавиша запала, затерялась где-то в разночтениях истории.

Чусовские пристани можно разделить на три типа. Первый тип — «классические» пристани. То есть такие, где пристань была главным и единственным предприятием с полным набором вспомогательных производств. Таких пристаней насчитывается пять: Каменка, Трёка, Сулём, Усть-Утка и Кашка.

Второй тип — «неполные». Таких пристаней шесть. На них «не хватало» каких-то производств или сооружений. В Утке (до строительства Новоуткинского завода) — пруда. В Курье и на Плешаковке тоже не хватало пруда. В Илиме и на Рассольной не было магазинов. На Ослянке — пруда и плотбищ.

И третий тип — «комбинированные». То есть пристани этого типа комбинировались с заводскими производствами и сооружениями. Таковых насчитывается тоже шесть: Ревда, Шайтанка, Билимбаиха, Старая Утка, Старая Шайтанка и Кын.

При каждой пристани была своя деревня, при заводской пристани — заводское село. Обычно пристань называлась по имени завода или по имени речки, на которой был пруд. Исключение составляет только деревня Мартьяново, где пристань почему-то называлась Плешаковкой. Бывало, что неподалёку от «пристанской деревни» появлялись «деревни-спутники», жители которых тоже работали на пристани. Так, при Каменке появилось Нижнее Село, при Кашке — деревня Харёнки, при Ослянке (Верхней Ослянке) — Нижняя Ослянка. А некоторые пристани и сами возникли как «спутники» других пристаней, которые были постарше и покрупнее: Каменка и Курья были «спутниками» Уткинской пристани, Илим — «спутником» пристани Ослянка.

Речку Илим для строительства завода в конце 30-х годов XVIII века «присмотрел» Акинфий Демидов, но ему так и не удалось начать здесь работы. Казённым пристаням Сулём и Ослянка требовался пиломатериал, и на Илиме принялись возводить плотину с прудом для «пильной мельницы». В 1743 году стройку посетил горный инженер Н. Клеопин и заключил: «…речка Илимка явилась для строения пильной мельницы весьма угодна. Хотя пильная мельница строить актуариусом Фогтом и начата была, но не в удобном месте». Стройку немного сместили. При пильной мельнице появилась и деревня. Она была заселена беглыми крестьянами из Подмосковья и Поволжья. Со временем стало ясно, что проще сразу строить на Илиме барки и пустыми сплавлять к казённым пристаням, чем отправлять туда пиломатериал. На Илиме появилось своё плотбище — и Илим стал вспомогательной казённой пристанью. Здесь крестьяне изготовляли суда, которые отправлялись под погрузку на Ослянскую пристань. В книге А. Дмитриева «Экскурсия учеников Нижне-Тагильского горнозаводского училища по реке Чусовой в 1908 г.» сказано: «Илимка, или Илимская пристань. Здесь строят суда, сплавляемые за 82 версты вниз к Ослянской пристани, где и грузят продукцией гороблагодатских заводов. Илим — это не пристань, а плотбище, или судоверфь. В Илимке видели судно — барку, приготовленную для прогулки горного начальника Гороблагодатского округа генерала Левицкого. Судно с полной обстановкой: мягкой мебелью, пружинными матрацами, кушетками, кухней».