— Я имел в виду, что тебе на сегодня хватит.
— Хорошо, я и не собиралась настаивать.
— Вот и замечательно! — Аидара дал понять, что тема закрыта, и намекнул, что им пора собираться.
— А я не хочу! — Зара со смехом повалила его обратно на подушки, решив подразнить, тесно прижалась, и принялась целовать.
— Зара, прекрати! — он наконец высвободился из ее рук. — Каран нас ждет, а ты занимаешься неизвестно чем!
Девушка прокомментировала его слова скептическим фырканьем.
— Что опять не так? — страдальчески протянул Аидара. — Чем ты опять не довольна?
— Тем, что ты опять меня отталкиваешь.
— Начинается! Я же тебе сказал, что делать это еще раз сейчас не собираюсь. Ради твоего же блага, между прочим. Кстати, ты подумала, что у твоих любовных игр могут быть серьезнее последствия?
— Дети? Не беспокойся, я знаю, какие травки нужно смешать, нам, девочкам, по секрету на семинарах по Травологии рассказывали. Но все равно спасибо за заботу. И я рада, что доставила тебе удовольствие — хоть какая-то компенсация за те неприятности, в которые я тебя втянула. А теперь, раз уж ты не расположен поваляться со мной в постели, отвернись, пожалуйста. Не беспокойся, я тебе твои вещи отдам, не заставлю веселить постояльцев, — Зара хихикнула.
Они одевались молча, каждый на своем краю постели. Потом Меллон ушел, вернее, даже выскользнул за дверь, старательно не глядя в сторону кровати.
Умывшись и приведя себя в порядок, снова ощущая чистоту и свежесть, девушка извлекла из памяти рецепт нужного снадобья. Хорошо, что она все, что связано с травами, знает назубок, а то действительно по приезду в Айши ее мог ожидать неприятный сюрприз.
Интересно, как бы Аидара отреагировал на сообщение о своем будущем отцовстве?
Собственно, вариантов немного. Не сбежал бы и не обрадовался — это точно. Умер бы от стыда? Уже ближе к истине. У него же такие высокие моральные принципы, даже с горячо любимой женщиной спать не желал, может статься, что этот раз был первым и последним. Ребенка бы признал, но ел себя поедом, виня в ее грехопадении. Потащил в храм Онора? Наверняка. С мрачным видом заявил бы, что ребенок должен родиться в браке, и отправился бы просить ее руки у отца.
Достав из походной аптечки побеги акации, цветки рябины и розмарин, рассчитывая найти остальные ингредиенты на кухне, в крайнем случае, приобрести их у местного лекаря по сходной цене, шелестя пахучими мешочками с травами, Зара спустилась вниз. Кухарка не отказалась поделиться с ней семенами гвоздики, медом, лимоном и финиками. За небольшую плату, разумеется. Судя по ее взгляду, женщина догадывалась, что собиралась готовить постоялица, но сеньорите Рандрин было все равно. Разложив дары природы по двум неравным кучкам, из одной она сделала настой, а из другой — мазь. Последней девушка пользоваться сейчас не собиралась (не очень удобно и времени нет), убрав в сумку про запас, а настой выпила, перелив остатки в приобретенной у той же кухарки небольшой глиняный сосуд. Там оставалось еще на один раз.
— И почему эту дрянь обязательно нужно пить на голодный желудок? — кривясь, пробормотала Зара и поспешила заесть неприятный привкус ломтиком лимона.
Вопреки опасениям, Меллон не предпочел поесть в одиночестве, а дожидался ее. Правда, с таким видом, будто он только что совершил какое-то тяжкое преступление.
— Сегодня ты мрачнее тучи, — улыбаясь, заметила Зара. — Успокойся, все хорошо, ты вовсе не чудовище, а я не жертва. И, вообще, ты у меня очень-очень хороший. Так что подними глаза и ешь спокойно.
— Зара, — он замялся, барабаня пальцами по столу, — можно я тебе один вопрос задам?
— Задавай, — девушка сделала заказ за двоих.
— Тебе… Ты…Ты не жалеешь? Только честно!
Вместо ответа она поцеловала его и прошептала:
— Не волнуйся, все было по обоюдному согласию.
— Да я о другом.
— О другом ты меня еще ночью спрашивал.
— Ты как-то неубедительно ответила.
Пришлось еще раз заверить его, что ей было хорошо — ведь когда-то обязательно будет? Может, даже сегодня утром, если бы он был сговорчивее. А так приходится говорить полуправду.
Успокоившись, Меллон принялся за еду, рассуждая, закончил ли Каран свои дела с Юсфеном. Разумеется, никаких имен он не называл.
Тема ночных событий была исчерпана и на время забыта. Вернее, сеньорита Рандрин ее больше не поднимала, а Аидара предпочитал делать вид, будто ничего не произошло. Впрочем, не лишком успешно: между ними снова возникло некоторое напряжение. Не выдержав, уже у самых ворот шегерской столицы, девушка потребовала, чтобы он заканчивал с самобичеванием, а то начнет кокетничать с князем. Маг усмехнулся, заявив, что она ни за что не исполнит своей угрозы.
— Хочешь проверить? Юсфен, наверняка, не такой щепетильный, как ты, не обделит своим вниманием.
— И тебе не противно будет?
— Противно, но что мне остается, чтобы привлечь внимание любимого человека и выбить дурь из его головы?
— Зара, тебе нет нужды привлекать мое внимание, я и так только на тебя смотрю. Подожди один день, хорошо? Мне просто надо кое-что обдумать, ведь все изменилось. У нас восприятие мира разное, воспитание… Да узнай отец, что я сделал, уши бы надрал! — улыбнулся он.
— Тебе? — рассмеялась сеньорита Рандрин. — Слабо верится. Однако, строгие же у тебя родители!
— Просто отец учил меня уважать честь женщины, беречь и охранять ее. А я, скажем прямо, не слишком оправдал его надежды. Впрочем, не жалею. Ладно, не буду портить тебе настроение своими рассуждениями о нравственности. Тем более что это уже не актуально.
Казалось, за время их отсутствия ничего не изменилось: те же кольца стен, те же рвы с утками, те же стражники, кипящий своей собственной, отдельной жизнью город, тихий плеск моря и ласточки.
Внутрь дворцового комплекса попали без особых проблем. Своды апельсиновой аллеи вновь сомкнулись над головой, зашелестели чьи-то шаги за зелеными шпалерами: в саду за тобой всегда кто-то подсматривает.
До парадного подъезда оставалось не более сотни шагов, когда из зелени неожиданно вынырнула рука с нанизанными на пальцы тяжелыми перстнями и поманила их вглубь сада.
Анторийцы остановились, недоуменно переглянувшись.
Рука появилась снова, повторив тот же жест. Несомненно, она принадлежала женщине, знатной женщине, судя по ухоженным пальчикам и количеству драгоценных камней на дюйм кожи.
Начальник стражи, вызвавшийся проводить их до дверей, опередил их на десяток футов и уже почти вступил на песчаную широкую площадку перед лестницей. Таинственной незнакомки он не видел, разве что обладал глазами на затылке.
Вторично обменявшись взглядами, оба сотворили иллюзии, якобы любовавшиеся красотами княжеского сада, а сами смело шагнули за плотную стену кустарника. За ней оказалась песчаная дорожка, причудливый узор из камушков и геометрические ряды шпалер из роз и дикого винограда.
— Сюда! — прошелестел чей-то шепот.
Они повиновались, осторожно пробираясь между колючими живыми благоухающими стенами, и вышли к беседке, так же, как и все вокруг, увитой виноградом. Внутри сидела женщина, закутанная в длинное полупрозрачное красное покрывало. Знакомая рука с перстнями указала на скамью напротив.
Дождавшись, пока они сядут, женщина приоткрыла покрывало, окинув их беспокойным внимательным взглядом живых темных глаз.
— Вы должны быть осторожны, — прошептала она. — Не ночуйте во дворце, а лучше вообще, как можно скорее, уезжайте из Шегера! Верховный министр не любит анторийцев, очень не любит! А его жена известная отравительница.
Вздрогнув, шегерка вскочила и, не прощаясь, затерялась в саду.
— А я думал, что все уже кончилось, — Меллон задумчиво посмотрел ей вслед. — Как ты думаешь, нам стоит ей верить?
— Не знаю. Судя по всему, это одна из жен или наложниц Юсфена. Конечно, можно предположить, что она видит во мне соперницу, и поэтому стремиться прогнать из страны, но вряд ли. У князя столько пассий, что беспокоиться из-за каждой нервов не хватит. Очередная ловушка? Не исключено, но, полагаю, Нер'Арра не стал бы действовать таким образом. Он предпочитает миры своей богини и работников меча и кинжала. Хотя, может, за время дружбы с Юсфеном он успел завести близкие отношения с одной из его женщин и теперь использует ее в своих целях. Тогда она великолепная актриса, потому что все эмоции выглядели натурально.
