Призвав на помощь всю свою силу, Джек распахнул тяжелую железную дверь. В лицо ему ударил дождь. Чья-то мясистая рука просунулась в проем, ухватила мальчугана за шиворот и рывком вытащила наружу.

Солдаты короля Иффи как раз тащили в подземелье поваренка, уличенного в краже курицы. Торчать на улице в такую погоду им совершенно не улыбалось, а тут еще какой-то негодник не иначе как из темницы сбежал! Джека повалили на землю. Предводитель стражи попытался было поставить ногу на грудь мальчику, но тот вывернулся и со звучным «бэмс!» ударил его посохом под колено.

Не успели остальные понять, что делать, как из-за двери появился отец Север.

— Стойте! — возгласил он.

Его звучный голос с легкостью перекрыл шум дождя и ветра. Все застыли: Джек на земле, предводитель стражи — схватившись за пострадавшую ногу, двое солдат — держа поваренка под руки, а сам мальчишка — при попытке укусить своих мучителей. Вокруг хлестали струи дождя, разбиваясь о головы фонтанами брызг, промачивая одежду насквозь.

Джек пришел в себя первым.

— Король Иффи будет доволен. Мы вернули воду, — сообщил он, поднимаясь на ноги и перехватывая посох поудобнее.

Мальчуган надеялся, что выглядит достаточно внушительно для барда.

— Да это ж сопляк, которого мы в колодец бросили! — прорычал предводитель стражи, потирая ногу. — Вот уж не ждал увидеть тебя снова!

«Да уж кто бы сомневался, учитывая, что колодец ты запечатал», — подумал Джек.

Из-за спины монаха в дверном проеме показались Пега, Торгиль и Этне.

— А это еще кто такие? — удивился один из солдат.

— Никаких баб в темнице не было, — пожал плечами предводитель.

— Прощения прошу, господин, — вклинился солдат, — но это не какая-то там баба. Это ж знатная леди, чтоб мне провалиться!

— А красотка-то какая! — подивился второй солдат. — Ни единой оспины, и все зубы на месте.

Поваренок попытался под шумок вывернуться из захвата; солдат отвесил ему подзатыльник.

На Торгиль с Пегой никто не обращал ни малейшего внимания, словно они вдруг сделались невидимы. Предводитель стражи, прихрамывая, доковылял до Этне и согнулся в поклоне:

— Добро пожаловать в наш замок, о благородная красавица. Молю, не гневайся на эту отвратительную погоду и позволь нам проводить тебя в подобающие покои.

Эльфийка рассмеялась — точно серебряные колокольчики зазвенели. Предводитель стражи и его люди зачарованно внимали.

— Эй ты, Крысеныш! А ну, рубашку сымай! — рявкнул предводитель.

Солдаты тотчас же сорвали со злополучного поваренка рубашку — и натянули ее над Этне. Предводитель стражи церемонно подал девушке руку. Выгадал от этого разве что поваренок: про причитающееся ему наказание напрочь забыли, и мальчишка остался дрожать под дождем.

Рубашка — не лучшая защита от ливня, но стражники действовали из лучших побуждений. Солдаты и их начальник заботливо вели гостью через двор, а через глубокие лужи так и на руках переносили. Торгиль, Пега, отец Север и Джек брели следом, по колено в воде, но никому и дела не было до их неудобств.

Все пересекли двор и по лабиринту петляющих коридоров и переходов принялись подниматься все выше и выше, к тем самым покоям, где, как помнил Джек, некогда размещался Бард. Мальчуган разом приободрился, надеясь, что вот-вот увидит старика сквозь открытую дверь, но комната была пуста.

«Может, Бард с королем Иффи беседует», — подумал мальчуган.

А солдаты между тем проворно развели огонь в жаровне, чтобы помещение хоть немного согрелось, и забегали туда-сюда: притащили ковры, столы, кресла, постели, перины из гусиного пуха. Принесли из кухни разной снеди и чистой сухой одежды для Этне.

— Я извещу короля о вашем прибытии, — заверил предводитель стражи, густо краснея: в порыве благодарности Этне чмокнула его в покрытую седой щетиной щеку. — Я позабыл спросить: как твое имя, о прекраснейшая?

— Принцесса Этне, — отозвался отец Север замогильным тоном, не дав девушке и слова вымолвить.

— Принцесса! — потрясенно вымолвил предводитель стражи. — Как же я сам не догадался, что передо мной не просто знатная дама? Столько изящества, столько учтивости, столько…

— Прошу прощения, — вмешался Джек, обрывая замысловатый комплимент на полуслове. — А где же Бард? И мой отец? И брат Айден?

— Джайлз Хромоног по-прежнему в монастырской больнице, — сообщил предводитель, завороженно любуясь ямочками на щеках Этне. — Брата Айдена поставили во главе монастыря. Нашли кого, право слово! Эти монахи его сметут и затопчут, точно стадо горных баранов. Что до Драконьего Языка, счастлив сказать, что старик присоединился к Айдену с Джайлзом. Пока он тут слонялся, все чувствовали себя не в своей тарелке. А ты ни о чем не беспокойся, принцессочка моя! — Стражник снова обернулся к Этне. — Сейчас сластей тебе принесу, ужо расстараюсь!

— Ей отдых нужен, а никакие не сласти, — уничтожающе отрезал отец Север.

Наконец путников оставили одних — подкрепиться и обсохнуть. Пега нарадоваться не могла угощению: тут тебе и пирог с голубями, и жареная свинина, и устрицы, и горячий хлеб прямо из печи, и свежее масло. А еще — целая ваза яблок.

— Бедные Бука с Немезидой, — вздохнула Пега. — Нельзя ли отнести им немного еды?

— Это было бы неразумно, — покачал головой отец Север. — Я тоже им от всей души сочувствую, но их ни в коем случае не должны обнаружить.

— Что будем делать? — спросил Джек. — Нам нужна помощь Барда.

— Я мог бы сходить в монастырь Святого Филиана, но я боюсь оставлять вас одних. Недоброе это место.

Все молча принялись за трапезу. Этне скрылась в соседнем покое, чтобы примерить новые платья. Полдень едва минул, но в небесах было темнее, чем в полночь. Зигзаги молний вспыхивали и гасли.

— В жизни не видывала такой грозы, — заметила Торгиль. — Прямо подумаешь, что Тор метит молниями в нас.

— Или, скорее, Господь, — поправил отец Север.

— Нет, — возразил Джек: в голову ему пришла новая мысль. — Думается, это древние боги осаждают Дин-Гуарди. Владыка Леса и Повелитель Моря пытаются взять крепость штурмом. Может, тот, кто правит в небе, тоже примкнул к ним.

— Кто бы уж это ни был, этот кто-то явно зол на весь свет, — заметила Торгиль, облизывая жирные пальцы. — Будем надеяться, он — или она — устанет раньше, чем мы все оглохнем.

«Этот кто-то» словно услышал девочку: яростный раскат грома сотряс стены, да так, что с потолка штукатурка посыпалась. Все непроизвольно пригнулись. Грозно заявив о себе в последний раз, буря унеслась прочь. Слышно было, как гром рокочет где-то вдали, над морем.

— Да хранят нас святые угодники! — воскликнул отец Север.

В комнату, пританцовывая, вернулась Этне — она уже переоделась в сухую одежду, принесенную ей стражником. Эльфийка двигалась легко и грациозно, едва касаясь земли — словно невесомый пух одуванчика. Вот так же и Люси некогда не шла, а словно плыла над лугом за деревней. Платье Этне искрилось драгоценными каменьями, а плащ просто-таки слепил великолепием. Такой красоты Джек вовеки не видывал. Дорогая кремовая ткань была расшита виноградными лозами, среди которых прятались неведомые звери — не то олени, не то гончие псы, а может, кошки, — изящные и удлиненные, как и сами зеленые ветви. В самом центре над всем этим зеленым миром порхал белый голубь с веточкой в клюве.

— Сними это немедленно! Нет! Не платье! — взревел монах, едва эльфийка поспешно задрала юбку выше колен. — Плащ! Плащ сними!

Озадаченная Этне сбросила плащ. Отец Север подхватил его прежде, чем ткань коснулась пола, рухнул в кресло и закрыл лицо руками. Его отчаяние тут же передалось и девушке: Этне залилась слезами.

— Господин, тебе дурно? — встревоженно спросил Джек, опускаясь на колени перед креслом.

— Это все от потрясения, — отозвался монах. — Милая Этне, я нисколько на тебя не сержусь. Пожалуйста, перестань рыдать. Ты ни в чем не виновата.